За этим приказом были точно определены пеленг, дальность и упреждение. Прошло немного времени, и старший артиллерист Моритц выставил данные и навел орудия.

– Интервал между залпами – шесть секунд. Огонь!

Только главный артиллерист Виббельхофф и старший артиллерист могли, при помощи перископов, видеть врага. Все остальные были, можно сказать, слепы. Они обслуживали два своих орудия, всячески стараясь поддерживать требуемый темп стрельбы.

– 4,1-дюймовое орудие стреляет осветительными снарядами, – прорычал матрос внутрикорабельной связи сквозь общий шум. Вскоре после этого он добавил: – От расчетов тяжелых орудий докладываю: боеприпасы на исходе! У башни «В» осталось три снаряда, у башни «С» – ни одного.

Матросы упорно продолжали работать: поворачивали полностью загруженные поддоны со снарядами у казенной части орудий, заряжали орудия, стреляли, открывали казенники, выхватывали дымящиеся латунные гильзы, которые со звоном падали на пол из пахнущих пороховыми газами стволов, и бросали их в проем на нижнюю палубу; затем снова стреляли и загружали. Гильзы не переставая двигались вверх и вниз, с грохотом стреляли орудия.

– Приказ башне «С», – прорычал сквозь грохот голос сигнальщика. – Несите боеприпасы на корму из снарядного погреба башни «А».

И потом:

– От капитана – артиллерии малого калибра: теперь дело за вами! Тяжелые орудия не действуют!

В то время как 5,9-дюймовые орудия, ни одно из которых до сих пор не было повреждено, продолжали огонь, матрос корабельной связи вызвал башню:

– От третьего артиллериста – старшему артиллеристу: управление башней «С» осуществляется третьим артиллеристом с кормового поста при помощи аварийной линии связи.

Теперь матросы корабля знали, что капитан-лейтенант Фюгнер, третий артиллерист, пытается вернуть кормовую трехорудийную башню в рабочее состояние.

Через три минуты после того, как кормовая башня «С» прекратила огонь из-за отсутствия боеприпасов, на палубе снова загрохотали орудия – это опять начали стрелять 11-дюймовые пушки. Орудия вернулись к жизни! Матросы понесли снаряды на корму, где третий артиллерист, капитан-лейтенант Фюгнер, направлял огонь с кормового пункта управления до того самого момента, когда корабль затонул.

Сигнальщик из 4-й башни левого борта включился на передачу:

– От капитана всем постам: радиосообщение от корабля верховному командованию.

«Шарнхорст» будет бороться до последнего снаряда. Да здравствует фюрер! Да здравствует Германия!

Матросы поняли, что конец близок.

Неописуемый беспорядочный шум битвы внезапно был перекрыт звуком разрыва торпеды; за этим взрывом последовал еще один. «Шарнхорст» начал медленно накреняться на правый борт. Те орудия, что все еще вели стрельбу, уже были в огне. Затем в борт попало еще две торпеды, а потом еще три. Они тоже пришлись в правый борт. Крен корабля увеличился еще больше. Одновременно с этим пришел приказ:

– От капитана всем постам. Уничтожить все секретные бумаги и установки. Группе ликвидации повреждений: подготовьтесь к затоплению корабля! Все матросы, расписанные для затопления корабля, должны прибыть на свои посты!

Затем раздалось еще несколько сильных взрывов. Это снова были торпеды. Зенитное 20-миллиметровое орудие левого борта все еще стреляло с носа корабля; вместе с ним действовали и два 5,9-дюймовых орудия 4-й башни левого борта – пока из-за сильного крена подъемник не застрял в своей шахте. В это же время с мостика поступил приказ:

– Покинуть корабль.

Главный артиллерист Виббельхофф поднялся со своего сиденья.

– Покинуть башни! – приказал он.

Матросы колебались. Во время всей операции башня не была повреждена и оставалась исправной.

– Покиньте башню, ребята, – повторил Виббельхофф, поднимая голос. – Я останусь на своем посту.

Старшина Моритц немедленно шагнул к нему:

– Я остаюсь тоже.

Больше не было произнесено ни слова. Отдав честь командиру батареи, матросы медленно отвернулись, чтобы приготовиться к отбытию.

Следуя друг за другом, они медленно выбрались из башни, все еще неуверенно оборачиваясь, чтобы бросить последний взгляд назад. Штрётер, выходя одним из последних, увидел, как Виббельхофф сунул руку в карман и медленно вытащил пачку сигарет, а затем прикурил и опустился на сиденье так же непринужденно, как делал это всегда. Моритц тоже сел на свое место у самого пола. Видя это, Штрётер почувствовал ком в горле. Эта сцена навсегда запечатлелась в его памяти; она каждый раз вставала перед его глазами, когда бы он ни вспомнил о своем корабле.

И командир батареи, и Моритц оставались на своих постах, когда «Шарнхорст» затонул.

Незадолго до того, как первые торпеды на этой последней фазе сражения попали в «Шарнхорст», Гёдде, который теперь находился на пункте управления, услышал из доклада, что вражеские эсминцы подходят с кормы.

Капитан, получивший это сообщение, взглянул на командующего:

– Они хотят покончить с нами, как с «Бисмарком», герр адмирал, пустив торпеды в руль и винты!

Он подошел к матросу внутрикорабельной связи, чтобы по аварийной линии связаться с командиром минно-торпедной боевой части и приказать пустить торпеды. Благодаря поистине титаническим усилиям командира минно-торпедной боевой части обер-лейтенанта Боссе и оставшихся в живых матросов был произведен срочный ремонт поврежденных торпедных аппаратов. С помощью нескольких матросов, наскоро им обученных, Боссе произвел пуск торпед по указанным капитаном целям, сначала с левого борта, а затем с правого. Через соответствующий промежуток времени впередсмотрящий на корме сообщил, что наблюдал за кормой яркий огонь.

Согласно английским источникам, это было ошибочное утверждение, как и многие другие, донесенные во время этого ночного боя.

«Шарнхорст» получил первое попадание от торпедного залпа примерно в 19.27. Шестью минутами позже, в 19.33, в него попал второй залп. Через четыре минуты после этого, в 19.37, у правого борта с ураганным грохотом разорвалась последняя торпеда.

Судьба «Шарнхорста» была решена.

Гёдде с глубоким волнением слушал доклады, поступающие из всех частей погибающего линкора. В соответствии с приказом капитана приготовиться к затоплению корабля группы по устранению повреждений устанавливали взрывчатку и уничтожали либо приводили в негодность различные приборы.

«Шарнхорст» кренился все больше и больше на правый борт, когда капитан Хинтце позвал к себе штурмана.

– Пройдите в радиорубку, – распорядился он. – Передайте наши координаты открытым текстом. Быстро, Ланц. Время истекает! – Затем он сжал руку главного начальника корабельной связи: – Всем постам. От капитана: покинуть корабль. Все моряки – на верхнюю палубу. Надеть спасательные жилеты. Приготовьтесь прыгать за борт!