не видеть это жалкое мясо, протрахавшее мне мозги больше положенного за неумелый минет.

Уже собрался валить, застегнув штаны и заключив своего маленького друга обратно в холодные, мокрые труселя.

Вижу, так и лежит, полу–калачиком, не шевелится. Успокоилась, глаза вроде ясные. Думает сама себе что — то.

— Ты в порядке? — Спрашиваю, наполняясь беспокойством.

Молчит.

— Инесса? — Подхожу ближе.

— В порядке, — отвечает сипло.

— Помочь одеться?

— Сама, — отвечает тоненько, продолжая лежать.

— Почему такая грустная?

— Обнимешь меня? — Раздаётся вдруг жалобное.

Вот же сопли развела. Но как — то жалко. Стал пристраиваться. Сзади неудобно, спереди не то. Снова целоваться лезет в губы, кое — как трусики надев. Целую в макушку в ответ, помогаю натягивать штаны на ляхи сочные и мокрые. Усадил на меха, лифчик заправил на сисёнки, кофточку по пуговичкам застегнул по шейку. И только после замечаю, что ревёт.

Слезы по щекам льются.

— Ты меня любишь? — Спрашивает с блестящими чёрными глазищами, которые сейчас, как у «кота в сапогах» из мультика.

Прижимаю к себе, обнимая.

— Ну, конечно, лапонька, — заливаю без зазрения совести.

— Давай вместе сбежим в Градир, — шепчет, вцепившись к меня.

Глажу по спинке в ответ. Вздыхаю тяжело.

Молчим немного. Успокаивает, уже не шмыгает.

— Это был только один палец? — Спрашивает вдруг.

— Да, — отвечаю на выдохе, едва скрывая недовольство.

— Ох, как жаль. В следующий раз, я дам засунуть в меня больше, — выдаёт виновато.

Если будет этот следующий раз, проносится злобная мысль.

— Мы что — нибудь придумаем, лапонь, — обещаю ей ласково, лишь бы быстрее уже свалить.

С горем пополам, ставлю на ноги, накидываю шубу, даю в руки шапку. Снова лезет целовать, но как же мне объяснить этой дуре, что не хочу я пробовать вкус собственной спермы!

Целую в щёки, вытираю слёзки обратной стороной ладони, смотрит так доверчиво. Беру за руку и веду.

— Мы увидимся завтра? — Бормочет. — Может, после Совета лордов погуляем в Королевском парке?

Ничего не отвечаю.

У выхода разворачиваюсь и бросаю в костёр морозный шарик, чтобы затушить всё к чертям и взбодрить уже подругу.

Угли, куски дров, стекло от бутылки и бокалов, осколки ледяные разлетаются по дну бассейна со звоном. Всё быстро затухает. И Инесса вскрикнув от неожиданности, замолкает.

В холле перед выходом на балконный переход, притормаживает:

— Я знаю, ты помолвлен...

— Но тебя это не остановило, — перебиваю ехидно и подталкиваю дальше.

Слышу, как в нашу сторону по переходу мчат, гремя доспехами.

Толкаю её первой. А сам назад, чтобы уже свалить.

— Госпожа Инесса, рад, что нашли вас! — Восклицает стражник, видимо, из личной охраны. — Отец послал за вами, и он очень зол.

— Отец?! — Ахает девушка и ускоренным шагом начинает удаляться от меня, позабыв обо всём.

Вот же пронесло! Нас легко могли застукать.

Выглядываю из — за угла, когда уже далеко они. На повороте балконного перехода целое столпотворение. И, похоже, какая — то разборка. На фоне звона молотков из кузней только отголоски доносятся. Мужик какой — то не молодой, разобрать не могу лица, но явно лорд нависает над Инессой. Локоны волос хватает, отбрасывая следом брезгливо, и как влепит ей пощёчину! А стражники даже не рыпнулись, просто смотрят. Не успела очухаться, хватает за руку грубо и толкает дальше. Ещё и под задницу грубо подогнал.

Видимо, отец. Он и мать, и дочку в страхе держит.

Стража в мою сторону бежит. Так, надеюсь, не сдала. Отступаю за угол и телепортируюсь на Утёс, понимая, что в покоях во Дворце Нелли раскусит меня в два счёта, ибо у фелисов очень хороший нюх.

По дороге до общей душевой поздоровался с часовым, он отрапортовал, что дети Ешшуноры благополучно вернулись.

От сердца отлегло. Нырнул под душ, воду на ночь никто не греет, остыла.

То, что надо.

Когда поднялся в свою комнату и увидел там нетронутые собранные мной и Имирой игрушки, понял, что спать здесь нормально точно не смогу. И сил прибираться уже не осталось.

Прикинув остатки резерва, понял, что можно вернуться к невесте. Тем более, отдраился я хорошенько. Явился в полумрачную комнату из синего камня в четырёх стенах, где камин уже почти затух. Но тепло и уютно. По времени, чуть за полночь.

Лёжа на кровати спиной ко входу, Нелли лишь приподняла голову с подушки и навострила ушки. Убедившись, видимо, что это завалился я, улеглась обратно, даже на меня не посмотрев. Моя часть кровати оказалась свободна, и почти половину одеяла она мне оставила.

Тяжёлый, насыщенный день выдался.

Только я прыгнул на кровать раздетый, произнесла бодрым голоском, будто и не спала вовсе:

— Свитки на столе.

— Что там? — Насторожился сразу.

— Воспитание не позволяет читать адресованное не мне, — бурчит из — за оголившегося плечика. — Тем более там печати.

— С этого и надо начинать, — хмыкаю, поднимаясь обратно.

— Да пошёл ты, — фыркает.

— Сама пошла.

— Бесишь, — бросает Нелли и закрывается с головой.

Да и хрен с тобой. На столике у шкафа два рулона. Беру сначала тот, что попроще. С синей печатью с изображением крыла дракона, похожей на сургуч. Ломаю, разворачиваю.

Пишет Эрик, похоже, от лица всех троих братьев — бастардов, которые были на тренировке. Сожалеет, что не успели душевно поговорить после столь долгого расставания. Тут же укоряет, что я сегодня после занятий опять куда — то пропал. И приглашает посидеть у Ангелины вечерком завтра в честь моего возвращения.

Удивительно, как они за два года с принцессой так сдружились. Походу, на фоне новой фаворитки в лице Имиретты, Ангелина стала собирать вокруг себя союзников.

Что ж. Я с удовольствием схожу, послушаю ребят. И мне есть что рассказать.

Второй свиток беру с больше настороженностью. Печать голубая с белыми краями, да ещё и с зелёными крупинками в схеме крестика. Трогаю её, тут же рассыпается в пыль. Ого, интересное колдовство.

Разворачиваю плотный бежевый лист с голубой окантовкой в виде узоров.

«Лорд Кристиан Везучий, бастард его величества короля Леванта Аргириса Светлого, по распоряжению короны вы зачислены в состав военного совета. Первое для вас заседание состоится завтра в полдень, по окончании высшего совета лордов».

Это кто короля надоумил? Разве что Гунуа? Этот хитрый пень всё у меня в поместье исследовал и явно сделал свои