Мы решили, что передвижение с любой большой группой привлечет слишком много внимания. Разговор стал… напряженным, когда я объявила, что со мной поедут только Киеран и Ривер. Никто из остальных не был в восторге от этого, каждый требовал, чтобы они сопровождали нас. Но то, что мы планировали, было слишком рискованно.

Избет хотела, чтобы я осталась в живых.

Это желание не распространялось ни на кого другого, а я и так не была рада подвергать опасности Ривера и Киерана. Я бы не сдвинулась с места.

А поскольку я была Королевой, мне и не нужно было этого делать.

Кроме того, я хотела, чтобы у Вонетты была вся возможная поддержка на случай, если ей начнут возражать. А учитывая, что Эйлард не участвовал ни в одном из этих разговоров, это было вполне вероятно. Ее поддержат Нейл, Делано, Эмиль и Перри, а также Хиса и вольвены. То, что она будет делать, было так же важно, как и то, что буду делать я.

Мы все сходились во мнении, что Королева вряд ли будет держать Кастила в том же месте, что и раньше. Избет была умнее.

Найти его будет одной из самых сложных частей нашего плана. Сам замок Вэйфер был необычайно большим, с такими же подземными камерами, как и в замке Редрок. Именно там я видела… своего отца, когда была моложе. Но я не думала, что Кастила будут держать там же. Объяснить то, что выглядело как пещерный кот, странствующему дворянину или молодой девушке вроде меня было проще, чем объяснить присутствие в плену Короля Атлантии.

Потом были земли Вэйфера с их садами и гротами, разросшимися поместьями и заповедными лесами. Не говоря уже о самом городе с его бесконечными местами, где можно спрятаться.

Это было бы похоже на поиски призрака.

Почувствовав очертания кольца в кармане, я подняла взгляд на зал.

Все, что ты и те, кто последует за тобой, найдут здесь — это смерть.

Мои пальцы замерли, когда в памяти всплыли слова Герцога.

— Простите, — прошептала я, поднимаясь.

Киеран и Делано посмотрели на меня, но ни один из них не сделал никакого движения, чтобы последовать за мной. Я знала, что в конце концов это произойдет. Я вышла в тусклый, пронизанный сквозняками холл и направилась к двери в другом конце поместья.

Я вошла в небольшую гостиную и попала в спальню, отгороженную тяжелыми портьерами. Подойдя к маленькому столику, я увидела открытку из шкатулки. До сих пор я ее не прочитала.

А теперь прочла.

Любимая дочь,

Мне больно сознавать, что этот подарок принесет тебе душевную боль. За это я глубоко сожалею, но ты не оставила мне выбора. Что сделано, то сделано. Он жив. Не забывай, что пока мы смотрим на многие завтрашние дни вместе, но порознь. Будущее королевств и будущее Истинной Короны Царств зависит от нас.

С любовью,

Мама

Слова не менялись, сколько бы раз я их ни перечитывала. В голове не укладывалось, как она могла сделать что-то подобное, а потом извиняться. Или как она могла совершать такие ужасные поступки, как будто не контролировала их. Она винила меня в смерти Йена. А теперь винит в том, что она ранила Кастила? Я спровоцировала ее. Я направляла ее руку. Но это все еще была ее рука.

Мама.

Я не могла поверить, что она так подписалась.

Шаги приблизились, и я подняла голову, чтобы увидеть Вонетту, откидывающую в сторону занавеску, разделявшую покои.

— Киеран сказал, что ты, вероятно, здесь, — сказала она, позволяя тяжелой ткани опуститься на место. — Об этом позаботились. Мы… сожгли его.

Я вдохнула через жжение.

— Спасибо.

— Я бы хотела, чтобы ты поблагодарила меня за что-то другое.

— Я тоже, — сказала я.

— Конечно. — Вонетта заглянула через мое плечо, чтобы посмотреть на записку. — С этой женщиной что-то не так.

— Я уже говорила то же самое.

— Это заставляет задуматься, всегда ли она была такой. И если да, то, что, черт возьми, Малек в ней нашел?

— Не знаю, всегда ли она была такой, или потеря Малека и их сына сделала с ней такое. — Я подумала о том, что Ривер сказал ранее. — Кажется, вполне возможно, что Малека это привлекло.

— Он казался настоящим драгоценным камнем, — ответила она, и язвительная ухмылка заиграла на моих губах. — Я хотела спросить, как ты справляешься с… ну, со всем, что связано с тем, что она твоя мать. Но это всегда казалось глупым вопросом. Понимаешь? Как будто я знаю, что у тебя не все в порядке, когда дело касается ее.

— Это не глупый вопрос.

— Правда? — Две изогнутые брови поднялись, когда она прислонилась к стене.

Я кивнула.

— Честно говоря, я не знаю, как у меня дела, когда дело касается ее. Все, что для меня известно, это то, что я… я не думаю о ней как о своей матери. Потому что она не была ею. — Я посмотрела вниз на открытку. — Раньше я боролась с тем, кем она была для меня и каким монстром она была для Кастила и всех остальных. Теперь уже нет. Не после Йена. — Моя грудь сжалась, и я сглотнула. — Ты говорила с ним, когда он приехал в Конец Спессы?

— Да. — Вонетта поджала губы. Прошло несколько мгновений. — Я не встречала много Вознесенных. Могу сосчитать их количество на пальцах двух рук. Но он был совсем не таким, как я ожидала. Он был вежлив — и не фальшиво. Он был теплым, даже если его кожа не была теплой. Это имеет смысл?

Вдохнув дрожащий воздух, я кивнула.

— И он был немного кокетливым, но не в жутком смысле. — На мгновение появилась небольшая улыбка. — Когда он пришел в Конец Спессы в поисках тебя, Хранители не хотели его отпускать, считая, что он представляет угрозу. Я присматривала за ним, и он провел время, рассказывая мне историю о Стигийском заливе и Храмах Вечности — о том, что многие храмы в Солисе существуют с тех пор, как боги ходили по королевству. Они были не просто местами поклонения, но и местами глубокой силы, способными сдерживать богов. Он также сказал, что они были воротами в Илизеум, через которые боги переправляли смертных. — Она подняла косу, пропуская ее между пальцами. — Я не думаю, что это правда. Но то, что он сказал, было интересно. Он так рассказывал историю, что невозможно было не втянуться в нее. Я имею в виду, он полностью