– Уже поздно, Кристаин. Неприлично девушке оставаться наедине с мужчиной ночью. Сегодня был трудный день, и Мелиссе необходимо отдохнуть.

– Святой Ладислав! – Кристаин рассмеялся так заразительно, что его поддержало большинство присутствующих. – Никогда не допустит под своей крышей ничего предосудительного. Почему же ты во дворце правителя не был таким блюстителем нравственности. О твоих любовных победах ходит столько же разговоров, как и о красоте Ильен. Вы знаете, – Кристаин повернулся ко мне и доверительно понизил голос. – Все очень удивились, когда Ладислав неожиданно покинул двор, поскольку были уверены, что их с Ильен свадьба не за горами. Согласитесь, сложно найти более красивую пару, – и кивнул на «красивую пару». Ильен была спокойна. Самоуверенна и прекрасна, а Ладислав – спокоен, самоуверен и… красив. Действительно, более подходящих друг другу людей сложно найти.

В горле встал тугой комок, во рту разлилась неприятная горечь, а есть совершенно расхотелось. Но ведь мне до них нет никакого дела, верно?

И, стараясь не думать о едва не случившемся поцелуе, отгоняя воспоминания о дурманящем запахе лилий, я отпила вина. Увы, не помогло. Пальцы оставались такими же ледяными.

– Хозяин прав, принц, – я промокнула губы. – День был тяжелым. Прошу меня извинить, – встала и, поклонившись всем одновременно, поспешно вышла из столовой, а в спину несся усиливающийся гул голосов, будто своим уходом я включила громкость.

Ну и пусть моют кости. Хоть какое-то удовольствие. И вместо того, чтобы уйти в свою спальню, закрылась в кабинете.

Кольцо на пальце, письма и скрывающаяся в них тайна – в столе, а Ладислав в столовой – и никто не помешает мне снова погрузиться в чтение.

Я почти полностью утратила связь с хоть и странной, но реальностью. Будто читала интереснейшую книгу или смотрела увлекательный фильм и переживала за судьбу двух влюбленных.

Из дальнейшей переписки я узнала, что Эрнор уговаривал Мелену бежать от родителей и тайно обручиться. Уже тогда пресвятейший был с ним заодно и обещал провести обряд, а также помочь спрятаться от преследования родных Мелены, если они не примут брак дочери. Скрыться там, где никто не найдет – в другом мире.

Ого! А вот это уже интересно! Что же помешало Эрнору и Мелене? Или шастать туда-сюда здесь в порядке вещей?

Следующие письма я глотала один за другим и сгорала от любопытства.

Сначала Мелена отказывалась, страшась родительского гнева и надеясь изменить их решение, но очередное письмо было все покрыто пятнами, кое-где чернила были размыты, словно девушка плакала.

«Эрнор, теперь я знаю, почему родители против нашего брака», – писала она. – «Я случайно оказалась около кабинета батюшки и услышала разговор. Меня обещали в жены П», – кто такой «П» я не знала и продолжила читать: – «Он пообещал за меня большой выкуп, который позволит покрыть долги брата. Ты же знаешь, какие у Миерна трудности. Моя жизнь кончена, Эрнор», – в этом месте было особенно много разводов. Видимо, Мелена уже не могла сдерживать слезы. – «Если ты все еще хочешь бежать, то я согласна. Мне не нужна, оказанная «великая честь», а будущий ребенок не заслуживает такой участи.»

Ребенок? Значит, Эрнор и Мелена, несмотря на строгие нравы, умудрились дописаться до ребенка?

Своеобразный способ забеременеть, да и бог с ними!

Я отложила свиток и задумалась, пытаясь подсчитать. Конечно, не знала года рождения Ладислава, да и вообще не знала какой на дворе год, но выстроенная логическая цепочка привела к тому, что тот ребенок должен быть старше Ладислава, раз дело было до женитьбы его родителей, а Мелисса, то есть я, определенно не подходила под этот параметр.

Значит, я не его сестра?!

От этой догадки по телу разлилось приятное тепло, а светильники засияли ярче.

Я вскочила и рассыпала письма, бросилась поднимать, но руки дрожали и свитки разлетались как птицы.

«Не сестра! Не сестра!» – билось в мозгу так настойчиво, что я совсем забыла думать о том, почему тогда так похожа на Мелену.

От хлопка двери вздрогнула и обернулась – на пороге стоял Ладислав и смотрел на меня сверху-вниз.

– Так и подумал, что это ты, когда увидел пульсирующий свет из-под двери, – он неторопливо отлепился от косяка, два широких шага, и уже сидел рядом, помогая собирать свитки. – Я тебя понимаю, – тихо сказал он. – Если бы не знал ничего о себе, тоже старался бы выяснить как можно больше. Что еще вычитала?

Его голос звучал ровно и безэмоционально, как у человека, смирившегося с неизбежным.

– Я не твоя сестра! – сорвалось с губ, а на раскрытой ладони подрагивало письмо.

Ладислав мгновенно преобразился. Он молниеносно развернул свиток, а в глазах сверкнул жадный огонь.

Так же, как я до этого, он жадно глотал строчку за строчкой, потом перевел взгляд на меня, а листок медленно спланировал на ковер.

– Да, – подтвердил он. – Ты не этот ребенок. Значит, у них был еще один. А где он?

– А ты помнишь свою мать? – пораженная догадкой, от которой все внутри заледенело, я подняла на Ладислава полный вопросов взгляд.

– Нет, – после недолгой паузы, во время которой осмысливал мои слова и, видимо, придя к тем же выводам, ответил он. – Это не честно. Такого просто не может быть, – цедил сквозь зубы, торопливо просматривая один свиток за другим. К счастью, Эрнор оказался педантом, и везде были аккуратно проставлены даты. – Какое там следующее письмо? Вот! – он победоносно поднял очередной свиток, и я прильнула к плечу, чтобы тоже прочитать. Практически вжалась, но Ладислав, торопясь найти опровержение, даже не посмотрел в мою сторону – все его, как и мое внимание занимали рукописные строчки.

Это оказалось не письмо Мелены, а что-то вроде дневника самого Эрнора.

Глотая одно слово за другим, я буквально видела юношу, переодевшегося простым работником и дежурящего под окнами возлюбленной. Глаза Мелены, в которых страх перед побегом смешался с надеждой на грядущее счастье. Побег под покровом благосклонной к влюбленным ночи. Экипаж, поджидающий на постоялом дворе и… погоня.

Видимо, за красавицу-дочку пообещали действительно большой выкуп, и отец хорошо стерег свое  сокровище или же прознал о планах на побег, но влюбленные даже не успели покинуть пределов провинции, как их настигли отправленные отцом всадники.

Эрнор писал, что он готов был отдать жизнь за Мелену, и я изо всех сил сжимала руку Ладислава, когда читала описание схватки. Юноша действительно оказался не робкого десятка, да и Мелена помогала, но двое против шестерых – это двое против шестерых.

Будто наяву я видела, как в молодых людей летели заклятия. Опасаясь ранить Мелену, преследователи не использовали по-настоящему сильные чары, но сети, удавки и сонные заклятия влюбленные едва успевали отбивать.