калачиком и стала ждать, когда придёт сон. Викерс тыкался в меня клювом и издавал тихие клекочущие звуки. Я не открывала глаз, делая вид, что это не помогает, но мне становилось легче, и я была рада, что у меня есть ворон, что он так добр ко мне, хотя я не смела просить об утешении и не была уверена, что заслуживаю его.

– Я не знаю, что делать, – сказала я Миннифер на следующее утро. Мы были на драконьей лестнице, она обметала перила, а я сидела на нижней ступеньке, привалившись к богато украшенной стойке. Волосы у меня выбились из косы, форма была мятая, а под глазами от недосыпа залегли тёмные круги. Викерс сидел на драконьей голове, изогнувшись так, чтобы заглядывать в рубиновый глаз. – Я не знаю, в чём дело. У меня было всё, что нужно для их пробуждения, и я сделала всё так, как написано. Но они не вернулись.

Миннифер изучала заклинание: в одной руке – метёлка для пыли, которой она активно махала, в другой – клочок бумаги. Каждые несколько секунд она бросала на меня встревоженный взгляд.

– Нет. – Она спустилась вниз и, сев рядом со мной, протянула мне клочок бумаги, который снова сложила в аккуратный квадратик. – Всё не напрасно, Зита. Ты бы не получила могущественное древнее заклятие просто так, понимаешь? Не отчаивайся. Как-то оно должно сработать.

– Во время одного из уроков я встретила призрак женщины… – Некоторое время я разглядывала чёрно-белые плиты, а затем перевела взгляд на сводчатый потолок просторного зала. – Она сказала мне, что была частью огромной паутины. А недавно я разговаривала с тресгиллиамовым деревом – знаешь, с тем, которое в комнате рядом с моей? – и оно показало мне, как в мой приют приходили люди с метками синего паука на кольце или одежде. Миссис Кантакер носит такое кольцо. Думаю, Лига синего паука и есть та паутина, и все они – и миссис Кантакер в том числе – пытаются вернуть Магдебур в этот мир. И по-моему, мы оказались в самой гуще событий, и помочь нам некому.

Миннифер обняла меня за плечи.

– Но мы поможем друг другу, – сказала она. – Мы найдём способ выбраться из этого.

Я ещё немного пожалела себя, а потом завернулась в плащ и встала.

– Я не знаю, зачем Грета оставила мне заклинание, – подытожила я. – Но я знаю, что мы не можем положиться на его действие, что кто-то пробудится и спасёт нас. Что бы ни подкрадывалось к нам, что бы ни убило мою семью, нам самим придётся остановить его. И думаю, что в первую очередь нам нужно избавиться от миссис Кантакер.

Сказать это было проще, чем сделать, и я вскоре задумалась: а что, если миссис Кантакер избавится от нас раньше?

– Сегодня у тебя контрольная, – объявила миссис Кантакер, как только я поднялась в Высокий кабинет. На ней были брюки элегантного кроя, изумрудно-зелёный жилет, кружевное жабо на груди и длинные чёрные перчатки до локтя. – Надеюсь, ты хорошо выспалась.

Я пристально посмотрела на неё. Мне показалось – или в её голосе действительно прозвучала угроза, а в улыбке сквозит злорадство? У меня вдруг мелькнула жуткая мысль: а вдруг она всё знает и в курсе моих планов и того, чем я занималась последние несколько недель? Я выдавила из себя что-то соответствующее ситуации и с сильно колотящимся сердцем последовала за ней по коридорам замка.

Мы пришли в большой пустой тренировочный зал. Наверное, когда-то это было оживлённое место, многочисленные ученики оттачивали здесь боевые навыки, целые поколения Блэкбёрдов в тёмных плащах и в поясах для инструментов. Теперь же он выглядел жалко: прекрасные картины покрывал голубиный помёт, а в тёплом утреннем свете кружились клочки соломы.

– Мы достаточно много тренировались, – сказала миссис Кантакер, подводя меня к маленькому письменному столу, стоящему у стены. На нём были разложены различное оружие и мешочки с травами. – Сейчас мы увидим, чему ты научилась. Это важная проверка – ключевая, я бы даже сказала, – поэтому я жду, что ты приложишь все усилия, чтобы пройти её. – Она помогла мне повесить на пояс мешочки с алетрисом, полынью, розмарином и жимолостью. Затем указала в центр зала, и испытание началось. – Большинство ведьм не могут похвастаться высокой боевой мощью, – говорила она, медленно кружа вокруг меня, в то время как я, зажав в одной руке серебряную монету, в другой – веточку розмарина, стояла в потоке света, лившегося из окна под потолком, и внимательно её слушала. – Наши силы требуют времени и терпения: монеты, деревья, ветер и дождь, бутончики роз в подушечке, которые облегчают переход, и соль, которая ограждает от непрошеных гостей. Но порой требуется принять более решительные меры.

Вокруг неё падали лучи света. Высокие каблуки туфель стучали по блестящему паркету. Я заметила, что под мышкой она держит продолговатую коробку, покрытую красным лаком и инкрустированную перламутровыми вставками в виде лунных фаз.

– Зло в разных обличьях произрастает в землях мёртвых, – продолжала миссис Кантакер. – Иногда оно забредает туда, где ему не положено находиться. Иногда проскальзывает за границы и застаёт тебя врасплох. – Она странно улыбалась, и в тот миг я готова была поклясться, что она смотрит мне прямо внутрь черепа и видит все мои мечущиеся тайные мысли. – И тогда не отделаться ни сладкими подношениями, ни нежными словами или убедительными аргументами. Нет… Единственное, что остаётся, – нападать! Ранить!

– А что конкретно вы имеете в виду? – спросила я, чувствуя, как по коже бегут мурашки.

– Увидишь, – ответила она и, положив лакированную коробку на пол, открыла её. Вдохнув аромат того, что там лежало, она сморщилась и отступила.

Ничего не появилось – ни призрака, ни джинна, ни клекочущего демона с куриными лапами. Я осторожно подошла к коробке и заглянула внутрь. Она была абсолютно пустой, если не считать лежащего в углу красновато-коричневого комочка размером с каштан. От него шёл резкий запах, насыщенный и необычный, чем-то напоминающий жасминовые духи, старомодная бутылочка с которыми стояла под кроватью миссис Боливар. И в этом запахе я уловила отчётливую ноту консервированного мяса. Я не могла понять, приятный это запах или отвратительный, но он определённо привлекал внимание.

– Возьми его, – приказала миссис Кантакер, и я сглотнула. Зная её, я не сомневалась, что ни к чему хорошему это не приведёт, но подчинилась. Комочек был тёплым и довольно гладким. Откуда-то – издалека или нет, я не разобрала – вдруг послышалась лавина шепотков, визги и смех, которые слились в протяжный низкий рык. В