— Да сейчас всё спутники снимают!

— Ладно. Просто приехали провести время. Порезвиться. А тут ты. Один. Тебя сэр Элтон сразу в оборот возьмет.

Филиппов хмыкнул:

— Не, правда, он старый.

Демон за рулем давился смехом.

Сергей настаивал:

— Старый, но крепкий. Он сразу: «О, Саша, а ну…», и в ближайшую подворотню, и научит всему плохому!

— Блин, шеф! Я что, дитя, что ли? Так я и пойду с ним!

— Пойдешь! Ты, Сашка, реально, не взрослый мужик, а дитя неразумное. Увидишь: «О, сэр Элтон!» — и пойдешь куда он тебя потянет!

Сашка добро, смешливо фыркнул — шутливое подтрунивание Сергея ему понравилось.

— Я не такой. Я гетеросексуалист.

Демон запел в стиле «Агаты Кристи»:

— Я оптимист, я оптимист, я — гетеросексуалист!

— Да, и оптимист — тоже!

— Саша, Саша, ничем тебя не проймешь. Даже сэром Элтоном, — сделал заключение Сергей, снова оборачиваясь вперед.

Демон заметил:

— А поет сэр Элтон приятно.

Сергей, смеясь, согласился:

— Что есть, то есть…

Приехали домой в хорошем расположении духа. Даже Филиппов, несмотря на неожиданный разрыв с Настей, выглядел довольным. «Ничего он ее не любил!» — окончательно решил для себя Сергей. Баламут. А он повелся, ездил по стройкам…

— Филиппов!

— Что?

— День большой. Приготовь что-нибудь. Твоя очередь!..

— Ладно.

Но все-таки поговорить насчет Насти и квартиры ее отца следовало — пожилого лоха уже основательно опутывал липкой паутиной Влад-паук. Шутки шутками, а ведь и в самом деле уже не до шуток.

Однако Филиппов, скривившись, ушел от разговора:

— Шеф, я думаю…

— О чем?

— Обо всем произошедшем, потому ни с кем обсуждать эту тему не готов. Не хочу!

— Ладно, Саша. Ты не злись.

— А я не злюсь. Я — само спокойствие.

— Спокойствие — твое второе имя? — улыбнулся Сергей.

— Типа того.

— Ты что готовить собрался, Саша Спокойствие?

— Манты.

— Че-то не часто мы мучное чавкаем? Пельмени, вареники, манты теперь.

— Нормально. Манты вкусные будут. Их замечательно варганю. Узбекский рецепт.

— Так надо было по дороге заскочить в магазин — купили бы готовые.

— Шеф, то — не манты. Полуфабрикаты, которые порочат благородное имя! День большой, наляпаем, пальчики оближешь! Демон, поможешь дяде Саше манты лепить?

Демон радостно растянул рот в улыбке:

— Обязательно. Я очень люблю готовить, особенно лепить всякую хрень: чебуреки, манты, пельмени, вареники, только все очень больших размеров!

— Большие размеры — это очень хорошо! — согласился Сергей.

Сашка заявил совсем о другом:

— Размер не имеет значения!

Демон парировал:

— Для тех, у кого большой размер!

А Сергей вдруг попросил:

— Саня, а слепи мне штук пять-шесть с тыквой!

— С тыквой? — удивился Филиппов.

— Ну, ты же узбекские манты собрался делать? У тебя какой рецепт?

— Фарш домашний: свинина пятьдесят процентов, пятьдесят — говядина, и лука столько же, сколько мяса, плюс семена кумина.

— Ха! Узбекские и свинина!

— А в Узбекистане тоже христиане живут. А как писал великий Николай Васильевич…

— Это какой? — торопливо перебил Демон. — Ельцин, что ли?

— Ха-ха! Ельцин не великий, и его по-другому звали… А я про Гоголя! Николай Васильевич — это Гоголь! Гоголь! — с вызовом отозвался Филиппов. — Гоголь писал: каждый православный человек должен есть свинину! И это правильно. Замечательное мясо!

— А я буду веганом! — хохотнул Сергей. — Подать мне мантов с тыквой!

— Хочешь с тыквой? Иди сам ищи свою тыкву, если найдешь в апреле! Никуда не побегу. Я готовить буду.

— А что искать? Вон в овощном ларьке у азербайджанцев три вида тыкв всю зиму в продаже, а если что, в супермаркете тоже есть, подороже, правда…

— Вот, шеф, и иди.

— И пойду. Без проблем!

Сергей быстро накинул куртку, сапожки и побежал из квартиры по лестнице вниз. И что это его на тыквенные манты потянуло? Что так вдруг? А вот вспомнилось. Как-то, еще в ранней молодости, он путешествовал по Казахстану, ехал поездом с востока на запад республики. Тут уместна цитата из Пена Уоррена: «Все мы мечтаем когда-нибудь поехать на Запад. На Запад ты едешь расти вместе со страной. На Запад ты едешь, получив телеграмму со словами: «Все открылось, беги». На Запад ты едешь припасть к истокам. На Запад едешь, увидев, что нож в твоей руке в крови. Или просто едешь на Запад. Я просто ехал на Запад». Он просто ехал на запад… Глубокой ночью была остановка на станции Аральск — городок у высохшего Аральского моря. И вдруг через вагон суетливо зашагали холодные люди, и нудный, заунывный голос порвал душную тишину:

— Риба! Риба! Риба! — именно «Риба!».

Господи. Какая рыба посреди ночи и посреди пустыни?! Здесь давно нет моря, одни пески!

Сергей тогда проснулся злым, невыспавшимся и понял, что теперь долго не уснет из-за этой вагонной духоты и спертого воздуха, а тут пошла вторая волна местных станционных торгашей:

— Манты! Манты! Манты!

И Сергея вдруг обуял голод. Он спросил:

— Манты почем?

И ему ответили, и выходило, что на рубли один стоил около десяти рублей. Сергей тут же купился на эту дармовуху:

— Давайте пять! Нет! Шесть!

Ему выдали горячие, ароматные манты на бумажной тарелке.

— А вилка?!

— Руками ешь! Манты руками едят!

Сергей взял один манток, надкусил, ожидая ощутить замечательный вкус мясного бульона и… и… и не ощутил… Это че это? Это…

— Э-э! — заорал он через весь плацкартный вагон. — С чем манты?!

— С тыквой! Ешь! Вкусные!

Вот так он впервые попробовал тыквенные манты, и они оказались по-своему вкусные — вкус обманутого ожидания. Как первая брачная ночь не с девственницей. Вкусно, но… Но…

Сергей вышел из подъезда.

Из иномарки, припаркованной у самого крыльца, из открытого окна, неслась надсадная песня Стаса Михайлова, любимого певца рецидивиста Влада. Сергей мгновенно вернулся из благостного состояния легкости в тяжелую реальность.