– Отлично. Теперь на столе. Ты обещал мне.

– Черт возьми, да!

На сроке в семь с половиной месяцев ступни Дарси испытывали нагрузку от чрезмерной тяжести собственного тела и веса будущего ребенка. К счастью, у Джеффа выработалась неосознанная привычка всякий раз, садясь на диван, чтобы поболтать с ней, класть ее ноги себе на колени.

Они много говорили. О том, что в данный момент больше всего занимает мысли его матери, о последних достижениях его компании, о психологическом триллере, который они смотрели прошлой ночью, или о преимуществах одной национальной кухни перед другой. О гастрономических предпочтениях и о том, стоит ли попробовать приготовить то или иное блюдо, или просто поужинать в кафе за углом.

Они говорили о доме, который Джефф подобрал в полумиле от дома матери. Обсуждали, захочет ли Дарси въехать в него сразу после рождения ребенка или же спустя месяц-другой.

И конечно, говорили о ребенке. Гадали, мальчик или девочка. Джефф уверял, что будет лучше, если малыш унаследует мамину внешность, в частности волосы. Его великолепные данные. Ее способность быстро обучаться и оперативно решать проблемы. Его грубую мужскую силу, особенно если родится девочка, ибо с такой внешностью, как у мамы, он предпочел бы, чтобы она, как папа, могла сама за себя постоять.

Дарси хотела, если родится мальчик, чтобы он был похож на Джеффа, а если девочка – на Гейл, изящную, женственную. Чтобы была красивой и утонченной, не выделялась формами и чересчур яркой внешностью, которая бы привлекала внимание не тех людей. Ей хотелось, чтобы ребенок обладал чувством юмора Джеффа, его настойчивым пылким нравом и щедростью. Но больше всего она мечтала о том, чтобы малыш рос в атмосфере любви и поддержки, благодаря которой Джефф стал счастливым и уверенным в себе мужчиной.

Он ухмыльнулся, продолжая массировать ее ножку, аккуратно потирая лодыжку и сжимая ладонью пятку.

– Я тут вот о чем подумал. Нет, правда, Дарси, я знаю, это было только в планах, но ты непременно должна поехать со мной. Гэрри тот еще тип, но Дениз тебе обязательно понравится. У нее дочка шести месяцев от роду и чувство юмора как у тебя. И, кроме того, знаешь, я собираюсь пригласить их к себе на следующей неделе.

Дарси даже не заметила, как подтянула ногу к себе, вырывая из рук Джеффа, пока он не вернул ее себе на колени, приложив некоторые усилия.

– Не вырывайся, я просто подумал, что тебе, возможно, понравится знакомство с новыми людьми. Быть может, тебе удалось бы с кем-то даже подружиться.

– Мы с тобой уже говорили об этом. Я заведу массу друзей, когда родится ребенок. Сейчас, в качестве твоей пассии, не хочу. Всякий раз выдумывать объяснения, почему мы живем вместе. Давай начистоту, Джефф, как бы ты меня представил всем?

Он встретил ее взгляд, суровый и тревожный.

– Скажу: «Разрешите представить, Дарси Пенн».

– А потом они посмотрят на мой живот, спросят, как мы познакомились, и будут расспрашивать меня о наших отношениях.

– Скажешь, что мы друзья, твой дом еще не готов, въехать в него можно будет не раньше чем через пару месяцев. В общем, действуй как тебе удобно.

– В том-то и дело, Джефф, мне неудобно ни одно из этих объяснений. По крайней мере, не теперь.

Быть может, примерно через полгода, когда твоя мама устроит какую-нибудь садовую вечеринку, а я уже буду жить отдельно, ты захочешь, чтобы мы посетили ее вместе. Вот тогда я согласна. Тогда ты уже сможешь представить меня как мать своего сына или дочери. Я буду жить сама по себе, собственной жизнью.

Она вдруг резко вздрогнула, потрясенная, и накрыла рукой то место, где толкнул ребенок. Внимание Джеффа немедленно сконцентрировалось на маленьком мирке внутри ее живота.

– Ворочается? – Отпустив ее руку, он придвинулся ближе, положил ладони на упругую возвышенность живота.

– По-моему, ему понравился жареный цыпленок, которого недавно приносила твоя матушка.

Еще один толчок пришелся чуть ниже его ладони, Дарси заметила, как его лицо засветилось благоговением, нежностью и бесконечной радостью, которые она чувствовала сама.

Он поцеловал то место, где только что была его ладонь, и осторожно прижался к нему щекой. Дарси ласково гладила его по голове, перебирала волосы, стараясь сконцентрироваться на этом моменте, запомнить каждую малейшую деталь. Теплое дыхание, ласкающее ее кожу. Ощущение жизни внутри ее.

Она наконец преодолела утреннюю дурноту, каждый день просыпалась все позже, возможно, оттого, что несколько раз за ночь приходилось вставать по вине крошки Нортона, который во сне тревожил ее и заставлял то и дело отправляться в уборную. А когда она просыпалась…

Примерно через месяц Дарси предстояло родить, и после выписки из клиники она хотела переехать в собственное жилище. Границы их отношений и их конец были определены очень четко. Во всяком случае, так они договорились изначально.

Правда, через несколько месяцев четкий план дал сбой и начал формироваться новый, подразумевавший нечто большее.

Сидя на краю кровати, Джефф склонился над ней и нежно, едва касаясь, поцеловал ее живот, а затем в темечко.

– Хорошего тебе дня, красавица.

Он твердо намерен вовсе стереть эти границы, Теперь, когда ощутил, каково это – быть с ней вместе, он не остановится на полпути.

– Мне казалось, ты говорил, мы собираемся к твоей матушке?

До дома Гейл было всего около мили, до «маленького» местечка, которое Джефф приобрел для нее и ребенка, около двух, он же двигался в противоположном направлении.

– Что это такое? – спросила она, когда они подъехали к охраняемым воротам на частной дороге.

Джефф опустил стекло:

– Доброе утро, Фил.

Охранник быстро взмахнул рукой, после чего ворота беззвучно открылись.

Взгляд Дарси остановился на табличке «Продается», она вопросительно взглянула на Джеффа, начиная нервничать и медленно поглаживая себя по животу.

– Джефф?

– Наберись терпения.

Через мгновение они припарковались перед сногсшибательным домом в испанском колониальном стиле. Джефф буквально выпрыгнул из машины, обежал ее кругом, расплываясь в улыбке, и стал помогать Дарси выбираться из автомобиля.

Он повел ее к открытой парадной двери, не стал стучать, никого не позвал и не поприветствовал, просто вошел, на несколько шагов опережая ее. Стал показывать ей высокие потолки, кованые элементы декора, огромную столовую для официальных приемов, просторную гостиную и оборудованную по последнему слову техники кухню.

– Ты внес свое предложение на покупку этого дома? – спросила Дарси, боясь услышать ответ. Страшно довериться своему сердцу, которое билось все чаще и отчаяннее, опасно брало верх над трезвым рассудком.