чего им придерживаться и за что голосовать в том случае, если до этого дойдет. Бедняга Разумов сообщает своему руководству, что может случиться в ближайшее время. Я даже представляю, как у них начинают скрипеть давно не смазанные шестеренки в головах, едва они понимают, что вся эта нечисть и нелюдь удерживается от нападений на людей буквально на тоненьком волоске.

Ага, это я так себя любимого назвал. Какой великолепный шанс вновь вернуть свой авторитет, я не могу им не воспользоваться, иначе это грозит большими проблемами.

Вторым после меня вниз спустился Моу, проследовав на свой трон. За ним следовал Богдан, который с небольшой опаской взирал на меня. Хмм… Не просто так он это делает.

— Рассказал? — спросил я у вампира, понимая, чего он опасается.

— Показал. Мои молодчики не все удалили, — подтвердил они мои подозрения о том, что теперь эльф видел маленькую часть моей боевой формы.

— Ладно… Может и не зря, пора выходить из тени, — ухмыльнулся я, от чего у этой парочки чуть было сердце не прихватило. Блин, это я ещё себя с поводка не спустил, а зубы во рту уже на клыки меняться начали.

— Многие не против того, чтобы выбраться из тени и начать свой грандиозный поход по Земле. Уверен, что справишься? — решил уточнить Моу.

Да, эльфам это совершенно точно не выгодно. Нет им смысла маяться такой фигней. Их немного, дети рождаются очень редко, благо, что проблем с кровосмешением у них нет и никогда не будет, у родного брата с сестрой может родиться здоровый ребенок. Они очень сильно похожи на людей, как бы не пытались от этого откреститься. Интересы если и отличаются, то не сильно. Питаются обычной пищей, человечина им не интересна, кровавых ритуалов не проводят. То есть им очень выгодно такое положение вещей. Не просто же так практически в двух третях всех конторах на начальственные должности выбиваются именно дети лесов.

— Да, — коротко ответил я, наблюдая за тем, как вниз спускаются инквизиторы и Разумов, которые о чем-то общаются друг с другом.

— Мы — за сохранение Договора. Если тебя убьют, то мы начнем новый крестовый поход и не успокоимся, пока не уничтожим последнего монстра на Земле. Это официальная позиция как католической, так и православной церкви. С нами согласны и все остальные конфессии, включая представителей ислама, буддизма, индуизма. Не останутся в стороне и китайцы, — озвучил итог своих переговоров Верховный инквизитор.

Быстро они совещание провели, занятно. Обычно они годами могут спорить о какой-то мелочи, а тут менее чем за два часа умудрились договориться со всеми о таком серьезном шаге.

— Придется не допустить этого, — спокойно ответил Моу.

Другие могут этого и не заметить, а вот я вижу, насколько у него нервы на пределе. Не ожидал, что все может быть так сложно? Ничего, прикроем, разберемся. В первый раз что ли? Не просто же так я совершенно не переживаю о том, что может произойти, правильно?

Да и сложно вспомнить, когда я о чем-то переживал. И не надо мне кивать на утреннее происшествие с автомобилем, когда я бомбу искал. Это здоровая предосторожность перед лицом грозившей опасности.

Последние члены совещания слегка задержались, но Моу им на это ничего не сказал. Опять же — спорный момент. Я бы, на его месте не стал спускать это так просто. Авторитет зарабатывается годами и столетиями, а подорвать его очень легко. Надо было бы пожурить за это.

А вот и те, кто будут пытаться спорить со мной за право остаться в живых. Чуть ли не четверть от всего собрания встала на противоположном краю от нас, отказавшись садиться на свои места.

— Мы — друиды, суккубы, оборотни, вендиго и ещё более двадцати различных мифических семейств, от чьего имени нам дали возможность говорить, требуем разорвать Договор и прекратить поклоняться людям, вернув нас на вершину пищевой цепочки! — ого, а это же тот самый друид, которого я отключил. Быстро его в сознание привели, надо было прикончить его на месте и не париться. Когда это я таким добреньким стать успел?

— Вы понимаете, что это значит? Мы не допустим разрыва Договора… — начал было Моу, но его перебили.

— Мы знаем. Или твой приспешник выходит против всех нас на битву в одиночку, потому что претензия только к нему и к его жизни, или мы сейчас же начинаем собирать свои силы, после чего начнем резню во всех городах. Попробуйте потом что-нибудь сделать.

— Инквизиция и церковь этого так просто не оставит! Каждый убийца понесет заслуженное наказание! — поднялся со своего места Верховный инквизитор, начиная изнутри светиться белым цветом.

Занятно, кстати, а как меняется его владением огнем после приобретения сил инквизитора? Было бы занятно посмотреть, но в следующий раз.

— Я принимаю вызов. Обещаю, что прикончу каждого из вас, а потом… Уничтожу все ваши семьи до седьмого колена. Подумайте, стоит ли это того, потому что пощады не будет никому, — кровожадно ухмыльнулся я, являя свои клыки и абсолютно красные глаза без зрачков и белков.

— Ты — труп… — главный друид начал было превращаться в боевую форму прямо здесь, но резкое движение Моу остановило его и подняло в воздух.

— Никаких сражений в центре города. Сейчас мы все выедем за пределы Москвы, где вы и устроите своё представление. Иначе я сам вас разорву тут на части за попытку подорвать мою власть и пойти против существующего Договора. Ясно⁉

— Вполне… — выдавил из себя друид, возвращаясь в человеческое обличие. — Ждем вас на первом полигоне. Ты ведь туда хотел ехать?

— Да. Четырех часов должно хватить всем. Неявившаяся сторона объявляется проигравшей со всеми вытекающими из этого последствиями, — согласился Моу.

Жаль, я бы не отказался от того, чтобы парочку прикончить тут на месте…

— Мы отправимся с вами, чтобы донести до церкви и Папы то, чем закончится это сражение, — сказал Верховный, тоже покидая зал совещаний.

По итогу тут остался я и Разумов, который мучился от одного вопроса, который он и не постеснялся мне задать.

— Почему разорвать Договор захотели лишь они, а биться ты будешь один?

— Я — последний из тех, кто его подписал. Единственная ниточка, которая удерживает эту планету от погружения в очередной хаос. Если кто-то хочет нарушить или разорвать договор, то они должны выйти против тех, кто его подписывал. Поэтому я и скрывал то, что являюсь одним из них. Из-за этого убили Лоруэаля, который этого не боялся.

— И ты не боишься?

— Чего бояться? Многие из вопросов решатся очень скоро. Если я выиграю — переживать не из-за чего. Проиграю — тем более, мертвые не испытывают страха…

Глава 18

Разумов явно не понял, что мне надо настроиться, так что полчаса забрасывал меня различными вопросами. Пришлось сваливать от него в автомобиль и в одиночестве ехать на нашу площадку. Располагается она в ста пятидесяти километров севернее Москвы. Тяжело найти что-то поближе, учитывая огромное количество всевозможных деревень и поселков около города. Мы ведь и пошуметь можем, так что нужен хороший густой лес, окружающий это место, да и наличие жилых домов в радиусе пяти километров от этого места нежелательно. Пришлось даже выкупить земли нескольких деревень, чтобы не переноситься ещё на сотню километров дальше, но это допустимые траты.

Так-то все эти вопросы со стороны Разумова вполне логичны. Самое главное, что он у меня спросил — почему я так уверен в том, что после моей победы никто не посмеет и дальше мне перечить, пытаясь выбить для себя лучшие условия.

«Им придется», коротко ответил я, не вдаваясь в подробности.

Ну а что мне ему ответить? Что мои угрозы — вовсе не фикция, а реальное положение дел, что вполне будут осознавать те, кто выйдет биться против меня.

Страх передо мной — единственный стимул, который заткнет всем рты и заставит действовать так, как надо мне. Бесполезно задаривать золотом, падение великой Римской Империи показало, что попытки умаслить дикарей огромным богатством никогда не закончится хорошо. И это лишь один из самых недавних примеров, что уж говорить о чем-то более раннем?

Страх и осознание силы, только таким образом получится взять все в свои руки. Нет, мне этого не хочется, не просто же так в последний раз я выползал на первый план в момент подписания Договора, когда приходилось силой тащить многих из мифических существ на это собрание. Отдувайся потом