- Волчье мясо питательно в любом виде, и, кроме того, оно полезно. А его череп может стоить...

Ледев опустила меч и, шатаясь, сделала шаг назад. Они не могли удержаться. Как и многие из тех, кто жил в регионах, подобных этому, они были весьма практичны, в подобных вещах. Но мысль о том, что кто-нибудь, не говоря уже об этих проходимцах, будет продолжать осквернение останков Тармока или верных верблюдов, мгновенно разжигали в ней пламя ярости. Это было не к добру.

Фонн отрешилась от звуков бормочущих жителей, которые уже подходили к трупам, и тыкали в них прутьями, выбирая куски посочнее. Падальщики.

Падальщики были частью жизни. Даже разумные падальщики. Возможно, эти люди еще не находились на самом дне социальной лестницы, но они явно были не дальше пары ступеней от него. Фонн не могла вернуть ни волка, ни верблюдов, но где-то там, ее сын был все еще жив. Пусть гибель этих животных обретет хоть какой-то смысл, даже если эти проходимцы никогда не смогут оценить всю полноту их жертвы.

Она закрыла глаза, заглушила все звуки, кроме песни, и вцепилась за единственную ноту Мика. Медленно, она поворачивалась вокруг своей оси, чувствуя изменения тональности ноты. Когда она поворачивалась на север или на юг, нота звучала одинаково. Когда она повернулась на восток, к Утваре, звук был очень тихим. Стоя лицом на запад, нота звучала громче всего.

Запад, там, откуда они шли. Рекдосы забрали скаутов - Мика, по крайней мере, и ей пришлось предположить, что остальные были с ним, поскольку их тела не были разбросаны вместе с верблюжьими - назад, в столицу.

Более двух сотен миль без ездового животного. Трудно было сказать, как быстро могли передвигаться Рекдосы. Было ясно, что их неспешный караван был, как минимум частично, маскировкой. Она осмотрела бормочущую толпу еще раз, но не увидела ничего подходящего, не считая пары костлявых волов, и горбатого верблюда, окруженного облаком черных мух.

Она могла бежать за ними со всех ног, и, если она найдет их следы, она могла бы их даже нагнать. Но если бы какой-нибудь транспорт мог подобрать ее по пути туда...

У Фонн не осталось никого, к кому бы она могла обратиться. В конце концов, это будет стоить ей лишь ее гордости. Он мог бы встретить ее по пути туда, и вместе они бы отбили Мика и остальных. Он не сможет отказать ей.

Она прощупала воротник, чуть ниже подбородка, кулон был на месте. Фонн вытащила его и посмотрела на зелено-синий говорильный камень. У Джерада был точно такой же. Они обменялись ими в день, когда родился Микзил Саво Зюник. Кулоны были невероятно дорогие, и никто из них не пользовался ими со дня развода, но она все еще носила свой, и знала, что Джерад всегда держал свой при себе, прямая линия связи, которую, в силу ограниченного срока действия кулонов, они договорились использовать только в чрезвычайных случаях. Этот случай, несомненно, подходил под это определение.

Она стянула насквозь пропитанную кровью перчатку со своей оставшейся здоровой руки и трижды нажала на синевато-зеленый камень. На третьем нажатии она добавила, - Джерад. Это срочно. Мне нужна твоя помощь. Я у заброшенной башни Баргонда, к востоку от города. Большая такая, с туннелем. Мой волк мертв, Мика похитили.

Камень зажегся ярким зеленым светом, и глубокий голос Девкарина прозвучал отдаленно с металлическим налетом. - Я говорил тебе, что он не готов к...

- Крокта ради, не сейчас! - рявкнула Фонн. - Его забрали Рекдосы.

- Почему ты сразу не...

- Заткнись. Я еще не закончила! Рекдосы забрали его, но он жив. Я его слышу. Они ушли назад, в Центр, но я уверена, что они все еще на дороге. Нам нужно их догнать, но мне не на чем ехать. Как скоро ты меня сможешь встретить?

- Я... Скоро, - ответил Джерад. - Дай мне только взять свой меч. Гильдия обойдется и без меня на... Как думаешь, сколько это может занять времени?

- Не представляю. Но нам нужно двигаться быстро, - сказала Фонн. - Мне нужен будет собственный транспорт. Мы не можем себе позволить перегрузить твой. Найди меня на дороге. Я постараюсь пробежать как можно больше своим ходом.

*   *   *   *   *

- Пивлик! - крикнула гоблинша. - Ты здесь?

Бес услышал голос и узнал его, но ему потребовалось несколько мгновений, чтобы соотнести его с именем. Крикс. Нет, у Иззетши теперь новое имя. Она уже связывалась с ним, чтобы поделиться этой новостью по воздушным линиям. Это было пару часов и полторы жизни, наполненных болью, назад.

Крикс... Крикси... Криксизикс. Вот оно. Пивлик запланировал встречу с ней для обсуждения ее первых чертежей по восстановлению Котла, на... ну, на какое-то время сегодня днем. А уже был день, как подсказало ему его затуманенное зрение, потому что свет факела был тусклым.

Сейчас он себя тоже чувствовал тускловато. Пивлик сморгнул кровь с глаз, и постарался сконцентрироваться на окружающем его интерьере комнаты. Это оказалось не просто, поскольку комнаты как таковой, практически не было.

- Пивлик! - повторила гоблинша, более настойчиво. - Это Криксизикс! - Да, Криксизикс. Приятно понимать, что его острая память возвращается к нему в целости и сохранности, эта способность была маслом на его хлебе. - Пивлик, отзовись! - Добавила Криксизикс. - Ты жив?

- Да? - попытался выкрикнуть бес, но его голос прозвучал очень слабо, сражаясь в его собственных ушах с отдаленными звуками чудовищного рева и тяжелых шагов, которые были все еще довольно близко, чтобы стряхивать пыль с рухнувшей колонны, прямо над его головой, каждый раз, когда они с грохотом опускались на землю. Голосу также приходилось бороться с сердцебиением беса, пульсирующим в его ушах. - Да! - Попытался он снова, на этот раз громче. - Здесь!

Пивлик обнаружил, что ему было мучительно больно дышать, и ему потребовалась еще секунда, чтобы понять, из-за чего. Колонна над его головой упала на него, как он помнил, когда нефилим - "нефилимы", так их называли Груулы, да, нефилим, но громадный, гигантский нефилим - принялся разрушать поселение. Или, возможно, дракон, еще один Кроктов дракон, выбил колонну своими громадными крыльями. Пивлик пытался спасти наиболее важные документы баронессы, перед тем, как эвакуироваться на личной дирижабе, как, вдруг, здание рухнуло. Основание колонны прижало его ноги к полу и, сдавив всю его нижнюю часть тела, причиняло нестерпимую боль. Или, причиняло бы, решил он, если бы