– Что?! – Мирон Демьянович сел на кровать, потер ладонью грудь. – Где застрелили?

– В машине. На улице Островского.

– Ночью? В какое время?

– Она не сказала. Рыдала...

– Черт! Теперь всех затаскают.

– Ты-то чего всполошился? Тебя же не было в городе. Ну, сходишь разок в прокуратуру, ничего страшного.

– Времени жаль.

Он задумался, положив руки на колени и опустив голову, – без сомнения, новость выбила его из привычного состояния самодовольства. Наблюдая за ним, Илона переносила вещи из чемодана в гардероб, что-то бросала в корзину для стирки, а он так и сидел. Она подсела к нему, положила подбородок на его плечо:

– Мирон, ты сильно расстроен? Кривун не был тебе другом, ты сам говорил, что он редкий негодяй, но свое негодяйство считал достоинством. Раз его застрелили, значит, он много сделал для этого. Люди вроде Кривуна считают, что им все дозволено, и почему-то не думают, что кто-то тоже захочет занять его место и в первую очередь рассчитается с ним. Не печалься.

Мирон Демьянович похлопал ее по руке, покивал, соглашаясь, а потом высказал опасения:

– Не в том дело, Илона. Мне позвонили... Короче, в городе нашли несколько трупов, все застрелены. При убитых обнаружили змейку...

– Змейку? – Она заглянула ему в лицо, озадачившись. – Живую?

– Нет, игрушку. Знаешь, для детворы делают таких резиновых зверушек. Похоже, эти резинки подбрасывает убийца.

– Резиновые змейки? – не верила она. – Смешно, ей-богу... А зачем он их подбрасывает? Странно. И глупо, если это правда. Хм, убийца подбрасывает... Он что, дурак? Или это маньяк, которому хочется, чтоб все знали о его подвигах?

– Может быть, и маньяк... – протянул Мирон Демьянович задумчиво. – Знаешь, о чем я думаю? Кривуну и мне подкинули ужей... в общем-то, это тоже своего рода змеи...

– То есть... – обомлела Илона. – То есть вам подали знак перед тем, как... Нет, не может быть, это просто дурацкая шутка...

– Это злая шутка, Илона, – поправил он.

– Но там находили резиновых, а у нас... Нет-нет! – Нервничая, она заходила по спальне, вдруг остановилась напротив Мирона. – Скажи, у кого-нибудь есть повод убить тебя? Ты что-нибудь делал такое, за что можешь поплатиться?

Он не смотрел на нее и молчал, но иногда молчание красноречивее слов, а Илоне все равно этого было мало:

– Ты в связке с Кривуном? – Молчание. – Вот уж не ожидала от тебя, он же подонок. – Молчание. – Если вы одного человека достали, его легко вычислить... – Молчание. – В таком случае вы очень постарались...

– Я не знаю, что тебе ответить! – вспылил он, побагровев. – Достали – не достали... какая разница? Меня тоже доставали и достают. Это бизнес, у него свои законы! Не ты, так тебя!

– Не кричи на меня, я тебе не жена, – отчеканила она. – Свои законы, говоришь? А я думала, они общие и для бизнесмена, и для дворника, но, видимо, ошибалась. Тогда чего ты бесишься? Тебя не должно удивлять, что убили Кривуна. Вы установили свои правила, кто-то их принял, все нормально. Но теперь тебе остается запереться дома, выставить легион охраны и жить как в тюрьме...

Не в силах снести выпад Илоны, а также понимая правоту ее жестоких слов, но не принимая их, Мирон Демьянович подскочил к ней, однако не ударил, лишь сжал кулаки и процедил сквозь стиснутые зубы:

– Не выводи меня из себя! И не читай морали! Между прочим, мои правила позволяют и тебе ездить на шикарной машине, носить дорогие тряпки, обвешивать себя побрякушками, проводить время в бассейнах и спортивных клубах. Пойду одеваться, буду поздно.

Они вошли в кабинет, Владимир Васильевич, человек бывалый, потому неплохой физиономист, определил с ходу, что Валдис не лгал – что-то случилось. Зам указал на стулья:

– Садитесь. Где Платон?

– В заложниках, – ответил Валдис, садясь.

– Как ты сказал?! – вытаращился зам.

– Владимир Васильевич, выслушайте спокойно. Нас вчера увезли в какой-то дом, заперли в комнате...

– Валдис! – толкнула его ногой Ника и упрекнула: – Мы же обещали...

– Молчи, я знаю, что делаю, – отмахнулся он.

Во время рассказа зампрокурора сидел, не двигаясь и почти не моргая. После рассказа в нем не изменилось ничего, Владимир Васильевич не поменял даже позы, однако стало видно, как он мучительно ищет выход. Валдис не мешал ему, налил воды и протянул Нике, она отказалась, он выпил сам.

– Ты район определил, где этот дом? – наконец спросил зам.

– Нет, – ответил Валдис.

– Идем к прокурору.

– Может, не надо?

– Надо! – повысил голос Владимир Васильевич, впрочем, он всегда разговаривал на повышенных тонах, когда считал себя правым, нрав у него такой. – Похищен следователь, реальна угроза его жизни. А координирует действия кто? То-то! Идем, идем.

По дороге к прокурору Ника дернула Валдиса за рукав и шипящим, негодующим шепотом зачастила:

– Что ты наделал? Платона теперь убьют! Ты же догадался, что старому уроду кто-то из наших стучит, как твоя «шестерка». А кто стукач – неизвестно. Теперь все узнают, как нас выкрали, на каких условиях отпустили. И стукач передаст старому бандиту, что мы не сдержали слово...

– Спокуха, – процедил Валдис. – Тебе хочется героиней-одиночкой стать? А так бывает только в кино. Думаешь, Ротвейлер и прокурор кинут Платона? Нет, дорогуша. Дело хуже, чем ты себе представляешь, а я не хочу рисковать.

– Прекратите шипеть за моей спиной, – бросил через плечо Владимир Васильевич. Он прошел мимо секретарши...

– Прокурор занят, – поднялась она и оцепенела от свирепого взгляда зама.

– Можно? – открыл он дверь.

– Владимир Васильевич, попозже нельзя? – строго спросил прокурор.

– Нельзя. Заходите, – приказал он ребятам.

У прокурора сидела женщина, пришлось попросить ее подождать в приемной, но на середине рассказа прокурор вызвал секретаршу и сказал, что сегодня больше никого не примет.

– Та-а-ак, – протянул он хмуро после того, как Валдис закончил. – Значит, они требуют выдачи убийцы в обмен на Платона.

– Юра, – сказал зам, – ты же понимаешь: чем меньше народу знает об их договоре, тем лучше.

– Ну, это понятно, мог бы не предупреждать. Какие предложения?

– Я передаю дело по Кривуну Степаняну и работаю с ребятами, – сказал зам.

– Что, ни дня без трупа? – осведомился Валдис.

– Именно, – буркнул зам. – Кривуна пристрелили.

– Кто это? – спросил Валдис.

– Прыгунок, – ответил прокурор. – То у него один бизнес, то продает его и хватается за другой. Но теперь это в прошлом. К счастью, Кривун не из змеиной серии, так что пусть им занимается Степанян. Владимир Васильевич будет у вас старшим.