зазовка именно их ищет? Что-то такое эти ребята натворили?

— В общем, моей информации тебе достаточно. Сейчас тебе всё пришлют. Не высовывайся, ведьмак, а то на тебя уже и преподаватели косятся.

— Будет сделано, император. Не беспокойся. Елене Прекрасной пламенный привет!

В ответ мне было уведомление, что вызов закончен. Вот и поговорили.

Мда… Похоже, что тут кроется какая-то тайна, а император не открывает мне всю информацию. Вот и приходится тыкаться, как какому-то котенку во все углы.

Что же, придется сдружиться с Василием Комовским, чтобы вызнать у него побольше о зазовке и дружках.

В это время дверь распахнулась и на пороге возникла Чопля. Она увидела меня и попыталась было смыться, но была остановлена окриком:

— Куда это ты намылилась? А ну, стоять!

— Чо пля? — невинно отозвалась пикси. — Я-то чо? Я тут вишь… порядок навела, пока тебя ждала. Хотела сейчас в магаз смотаться, чтобы хавчиком затариться.

— Ой, Чопля, ты здесь? — раздался голос Оксаны. — Как здорово, а я вот, твоё любимое платье принесла. Выстирала и высушила. Видишь, почти как новенькое!

Девушка вытащила из пакета платье, почти такое же, как было у Чопли.

— И на хрена ты его приволокла? Я эту хрень как-то по пьяни купила, вот и бросила в ноги. Не, спасибо, конечно, но под ногами оно будет лучше.

— Как же так? А как же твой жених Вольт? — удивленно захлопала глазами Оксана.

— Какой жених? — в такт ей стала моргать Чопля.

— Так, девчонки, вы тут поболтайте пока, а я в магазин сгоняю, — поднялся я и, проходя мимо Оксаны, заметил. — Потому что нельзя жить на свете доверчивой такой!

После этого ломанулся по коридору прочь.

Глава 25

Раз император дал мне добро на посещение морга, то почему бы этим не воспользоваться? Да, придется слегка попотеть, чтобы добыть информацию из покойника, но оно того стоило.

После того, как мы с Чоплей выслушали возмущенные вопли от Оксаны, я рассказал о разговоре с императором. Орала Оксана недолго — мы лопали принесенный мной торт, поэтому если бы продолжила возмущаться, то осталась бы без сладкого. Как оказалось, сладкое она любит не меньше, чем орать на бедного ведьмака и его служанку.

Вот за чаем с тортом я и рассказал о Григории Карамышеве. Также сказал, что ночью нам предстоит допросить пострадавшего.

Оксана чайной ложечкой безжалостно кромсала бисквит с кремом, запивала чаем, но после моих слов едва не подавилась.

— Как допросить? — удивленно вскинула брови красавица. — Он же того… умер!

— И что? Для ведьмака чужая смерть не помеха. Да, неприятность, но не помеха. Минут на пять смогу его разговорить. За это время придется сформулировать максимально точные вопросы, чтобы получить максимально точные ответы. И быть начеку, ведь мертвяк и обмануть может.

— Зачем ему обманывать? — спросила Оксана. — Мы же для него стараемся.

— А для того и нужно, чтобы живые побегали, — хмыкнула Чопля. — Когда чувачок зажмурится, да ещё не по своей вине, то обидно ему станет, что он скоро сгниет, а другие гулять будут. Вот и звездит он напропалую, чтобы побольше суеты навести и чтобы подольше о нем помнили. Вся вредность вместе с говном вылезает…

— Неужели? — покачала головой Оксана. — Я вот думала, что он нам поможет.

— Поможет, — хмыкнул я. — Обязательно поможет. Надо только зелье сварганить, а это часа на три работы. Солнце уже садится — тебе домой не пора?

Оксана взглянула в окно, где за стеклом буйными красками вовсю бушевал закат. Солнце неторопливо скатывалось за горизонт, постепенно наполняясь тоскливым багрянцем.

— Да… Могут возникнуть вопросы, — кивнула она. — Да и дядя Лёша тоже всего на пару часов пустил, а я задержалась. Но я это… Хотела бы тоже с вами. Можно?

— Можно гнильца за оба конца, а тут надо спрашивать — «разрешите»! — с важным видом проговорила Чопля.

— Гнильца? Какого гнильца? — окончательно растерялась Оксана. — Это кто?

— Трупоеды, — махнул я рукой и полез в ведьмачью сумку. — Это похожие на людей твари со здоровенной башкой. Кожа как у прокаженных свисает клочьями с мышц. Глазки мелкие, пасть небольшая, зубы кривые. Из грудины ребра выпирают наружу. В общем, мерзкие твари. А ещё, когда помирают, тогда их бошки взрываются, оглушая и отравляя врага. Такой вот подарочек на финалочку…

— Ой, — позеленела Оксана. — Зачем я спросила?

— А ещё у гнильца есть два… — начала было Чопля.

— Чопля! — окрикнул я её. — Заканчивай, а то Оксана и так сейчас блеванет. Будешь потом сама торт с кровати оттирать!

— Ну она же сама спросила! — нахмурилась Чопля.

Я покачал головой и вытащил из сумки нашатырный спирт. Ну да, я всегда с собой таскаю эту пахучую дрянь — помогает привести мозги в порядок. Намочил ватку и протянул Оксане, она автоматически взяла, понюхала и сморщилась, когда шибануло в нос.

— Я это… пожалуй пойду. Но я хотела бы отправиться с вами… Никогда не видела, как допрашивают мертвецов.

— Да куда тебе. Ты вон только представила и уже позеленела. Что с тобой будет в морге? Тем более ночью?

— Точняк, подружара, ты же даже на шухере постоять не сможешь — от страха обосрешься и визжать будешь громче ментовской сирены. Лучше поспи сегодня, а завтра мы тебе полный доклад выложим, — замахала руками Чопля.

— Хорошо, но только не забудьте, — Оксана снова поднесла ватку к носу и опять поморщилась.

Она встала и прошла к двери. Чуть поправила прическу, которая слегка сбилась налево. После этого помахала нам рукой.

Я как раз в это время выкладывал различные травы из сумки.

— Такое забудешь, как же, — махнул я рукой в ответ. — Вали уже давай. Нам ещё зелье готовить нужно.

— Да-да, конечно… Но если что — я в полночь могу вылезти из окна и отправиться с вами.

— Посмотрим, — буркнул я неопределенно и снова погрузился в дебри ведьмачьих сокровищ.

Дверь закрылась за Оксаной. Замок защелкнулся. Мы остались одни. Конечно, зельеварение связано с появлением запаха, но я надеялся, что сильно вонять не будет.

Из ингредиентов я выбрал Сухожилия брукс, пару стеблей Ночной Веребены, Вьетнамскую Зеленую Плесень с гробницы древнего императора. Затем к этому добавил Коготь Химеры и Шерсть Банника. Ещё подложил корень хмеля, чтобы не сильно воняло. Особой пользы от него нет, зато запах перебивается на раз.

Чопля в это время набрала воды в кастрюлю и поставила её на включенную плитку. Даже черпак в ручонки взяла — всем видом показывает, что готова к труду и обороне. Возможно, так она грехи пытается замолить. Косяки по поводу обмана Оксаны.

Вскоре вода забурлила и я начал священнодействие зельеварения.

В этом деле главное не ошибиться, а то неправильная очередность или чрезмерное количество ингредиентов могут похерить многочасовой труд по приготовлению зелья. Я старался не путать. Не хотелось потом начинать всё по новой, да ещё выслушивать комментарии Чопли о моей косорукости.

Всё должно быть взвешено, посчитано и выверено. Зелье сварить, это не суп сварганить. Если даже для борща нужно нормально постараться, чтобы кастрюлю на уши не надели, то тут… Тут надо вывернуться наизнанку и сделать всё точно и вовремя.

Никто не должен лезть под руку, не должен пытаться дать совет и не должен получить черпаком по лбу. Ни одна крылатая тварь! Мне пришлось чуть ли не связывать пикси, чтобы она не лезла к зелью. Любит она это дело… Прям кайфует от процесса.

А зельеварение любит тишину и одиночество!

Может быть поэтому все известные алхимики запирались в высоких башнях или прятались в глубоких пещерах? Чтобы никто их не доставал!

Варево закипело, забурлило. По мере добавления ингредиентов вода становилась сначала розовой, потом фиолетовой, затем перешла в ровный вишневый цвет, и в конце уже стала алой, как свежая кровь. Запашо-о-о-ок от неё шел, скажу я вам…

Свежий конский навоз в носках после месячной носки пах розами по сравнению с этим зельем! И это ещё при том, что львиную долю запаха принял на себя корень хмеля! Тут пахло настолько протухшими яйцами, словно они набирали вонь со времен динозавров! Хоть я и открыл окна, но запах всё равно резал глаза.

Когда уже почти всё было готово, в дверь постучали.

— Эдгарт, у тебя там всё нормально? Никто случайно не сдох? — раздался голос Савелия.

Я чертыхнулся и ещё раз вспомнил про алхимиков, которые тусуются в башнях и пещерах. Надо было варить где-нибудь в другом месте, но вот только где? Не придешь