– Конечно, заходите, пожалуйста.

– Благодарю вас.

Мейсон вошел в современно обставленную квартиру.

– Что я могу сделать для вас? – спросил Маттерн.

– Для меня – ничего, – сказал Мейсон. – Это для вас.

– Что вы имеете в виду?

– Я не стану упоминать имена, Маттерн, но скажу вамследующее. После сделки с акциями вы вернулись с отчетом к Тидгинсу, и, пока выразговаривали, между вами произошла ссора. Тидгинс обвинил вас в личнойзаинтересованности в этой сделке, предъявив доказательства, и вы убили его.

– Это абсурд, – сказал Маттерн.

Мейсон покачал головой:

– Подумайте о том, что я сказал. Для вас это шансочиститься.

– Во-первых, – сказал Маттерн, – я могу с точностью доминуты рассказать о том, что я делал после того, как ушел из маклерскойконторы.

– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Почему бы вам не рассказатьэту схему мне?

Маттерн достал из кармана записную книжку:

– Когда я понял, что необходимо вспомнить обо всемслучившемся, я подумал: не лучше ли все изложить на бумаге?

– Прекрасная идея, – согласился Мейсон.

– Начну с того, – продолжал Маттерн, – что я покинул конторув восемь минут двенадцатого. Я заметил это. Когда дело было кончено, я вернулсяв контору. Мистер Тидгинс вызвал меня к себе. Это было около полудня. Я сказалему, что сделка прошла удачно. Мистера Тидгинса пыталась увидеть миссис Тамп, ия сказал ему об этом. Сразу же после этого я позвонил своей подруге в одну изсолидных контор и пригласил ее на ленч. Мы спустились в лифте в пять минутпервого. Обратно я вернулся без пяти час.

– Я полагаю, ваша подруга может удостоверить это время, –сказал Мейсон.

– Конечно. В их конторе перерыв с двенадцати до часа. Онавернулась к себе ровно в час.

– Понимаю. А потом?

– Потом я вернулся в контору мистера Тидгинса. У меня быликое-какие дела с управляющим домом, и я просил принять меня в половине второго.

– Вы пошли?

– Да, в двадцать пять минут второго. Я разговаривал с нимпятнадцать минут.

– А потом?

– Потом я пошел в ювелирный магазин посмотреть себе новыечасы. Там работает мой знакомый. Я пробыл там около получаса.

– А он вспомнит об этом при случае?

– О да!

– И время?

– Конечно, вспомнит, – улыбнулся Маттерн, – потому что мыговорили о точности часов. Я поспорил с ним, что мои часы уходят не более чемна одну секунду за полчаса. Я пробыл там полчаса, и мы смогли это проверить.

– Это дает нам половину третьего, – сказал Мейсон.

– Да.

– Что вы делали после половины третьего?

– После этого я занимался делами, связанными с налогамимистера Тидгинса. Я просил его встретиться со мной без четверти три. И пробыл сним до пяти.

– А после пяти?

– Я пригласил молодую леди в кино и пообедать вместе сомной. Мы встретились в двадцать минут шестого.

– Это та же леди, с которой вы завтракали?

– Нет, другая.

– Почему в двадцать минут шестого?

– Ну… это просто случайное время, которое я назвал.

– Не рано ли для обеда?

– Да, возможно, но я хотел сходить в кино.

– Эта молодая леди работает?

– Нет.

– Вернемся к утру вторника, – сказал Мейсон.

– Я пришел в контору в девять часов. Мистер Тидгинс пришелчетверть часа спустя. До половины одиннадцатого мы разбирали корреспонденцию,потом обсуждали дела, связанные с «Вестерн проспектинг компани», потомпозвонили им. Мистер Тидгинс обругал миссис Тамп за то, что она лезет в чужиедела, и мы несколько минут беседовали об этом. Потом мистер Тидгинс ушел, а япошел насчет сделки.

– Вы видели во вторник утром кого-нибудь, кроме Тидгинса?

– Маклеров. Вскоре после одиннадцати явилась миссис Тамп.

– Я имею в виду перед этим?

Маттерн на мгновение задумался.

– Нет, – сказал он. – Не думаю, чтобы в конторе кто-нибудьбыл.

– Вскоре после полудня, – сказал Мейсон, – ваше время,кажется, легко проверить.

– Да. За двадцать минут невозможно выйти из бунгало, гдебыло найдено тело, и вернуться в центр.

– Это ведь очень важно, не так ли, Карл?

– Что вы имеете в виду?

– У вас нет алиби до одиннадцати часов во вторник. До сихпор вы имели совершенное алиби на каждую минуту, и интересно, что вы запаслисьсвидетелями.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, Карл, что вы пытались представить своеалиби на каждую минуту. И на каждую минуту есть свидетели… Даже на встречу суправляющим домом… Спор в ювелирном магазине. Свидание после работы.

– Но я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Мейсон.

– О, понимаете, – сказал Мейсон. – Вы должны были знать, чтоон был мертв уже до того, как вы отправились к маклерам.

Мрачная тишина наступила в квартире. Дешевые настольные часытревожно отсчитывали секунды.

– Я не думаю, что его убили вы, – сказал Мейсон, – но я знаюточно, что вы были заинтересованы в сделке. Вы знали, что Тидгинс был ужемертв, когда вы шли к маклерам. И вы отлично понимали, что вам надо делать вид,что он жив.

Вы достаточно проницательны, чтобы понять: если вам удастсяубедить всех, что во вторник утром Тидгинс был еще жив, то власти будут считатьвременем его смерти полдень вторника. Поэтому вы так тщательно и подготовилисебе алиби именно с полудня.

– Мистер Мейсон, уверяю вас, что я не делал ничегоподобного. Я…

– Не лезьте в петлю, – сказал Мейсон.

– Что вы имеете в виду?

– Простую вещь, – сказал Мейсон. Он скрестил ноги и закурил.– Я имею в виду, что я борец, Карл.

– Я это слышал.

– В борьбе я пытаюсь одолеть противника любым путем. Я бьюниже пояса.

Маттерн кивнул.

– Я представляю человека, – продолжал Мейсон, – которогообвиняют в убийстве Альберта Тидгинса.