Сиони впилась в лямку своей вязаной сумки и почувствовала, как Фенхель прижался к ее ногам.

– Он знал, кто я такая.

– Я выяснил, кто вы такая, – вымолвил мг. Тейн, но Сиони не поняла, ответил ли он на ее реплику или просто продолжал свой монолог. – Он перечеркнул ваше имя в списке стипендиатов, но тогда вмешался я. – Он усмехнулся своим мыслям и потер подбородок большим пальцем. – Я хотел видеть выражение его лица, когда «дерзкая злая девчонка», как он выразился, въедет в Таджис-Прафф и сполна отплатит за все – и за его гадкие манеры, и за его грязные деньги!

Сиони взглянула вниз, но Сайнэд Мюллер уже покинул банкетный зал.

– Вы помогли мне, чтобы уязвить его? – пробормотала она. – Пятнадцать тысяч фунтов – всего лишь для того, чтобы уколоть неприятного вам человека. Не сочтите меня неблагодарной… но вы не представляете, что это значило для меня…

Обернувшись, она увидела, что второй Тейн исчез. Сиони принялась метаться по балкону. Она решила отыскать наставника, но он скрылся из виду – легко и неуловимо, как луна за тучами пасмурной ночью.

Сиони хотелось выразить словами, как много значила для нее стипендия – независимо от причин, по которым ей достались эти деньги. Благодарственное письмо, хранившееся в кабинете мг. Тейна, и близко не передавало ее чувств.

Теперь у нее появилась еще одна причина не позволить Тейну умереть.

Сиони взглянула вниз и оторопела: на первом этаже расхаживала Потрошительница. Лира приблизилась к музыкантам из струнного квартета. Она слегка покачивала сложенной в чашечку ладонью, где краснела лужица крови. Поисковое заклинание?

Сиони присела на корточки и пересчитала свой бумажный арсенал, хранившийся в сумке. Кое-что у нее, конечно, имеется, но какой прок от игрушечных зверюшек, если твоим врагом стала опытная Потрошительница? Складывание никогда не было боевым искусством!

– Надо выбираться отсюда, – прошептала она, подхватывая Фенхеля под передние лапы. – Что же делать? Тейн, где вы?

Ответа, разумеется, не последовало. Мг. Тейн находился вне пределов досягаемости.

Судорожно сглотнув и прижимая к груди Фенхеля, Сиони побежала по балкону. Куда ей деваться? Чем она может навредить темной злодейке? Как обмануть Лиру? Не швырять же в нее стопку бумаг!

А у нее действительно была веская причина для отказа! Ну не желала она учиться на Складывательницу!

«Мне нужно выбраться отсюда!» – отчаянно напоминало ее сознание.

Сиони сбавила шаг, а затем и вовсе остановилась. Путь ей преградила дверь – белая с алым обрамлением и безо всяких ручек. В реальном банкетном зале ее точно не было. Оглянувшись через плечо, Сиони заметила Потрошительницу – Лира уже поднималась по лестнице, ведущей на балкон.

Сиони толкнула дверь и едва не поскользнулась в кроваво-красной луже.

Дверь растаяла в воздухе, и Сиони закусила губу, чтобы сдержать крик. Она вернулась в камеру сердца Тейна и вступила прямо в ручеек крови, который бойко обтекал ее ступни. Сквозь мясистые стены раскатывалось громкое биение: «ПАМ-Пом-пуум».

Пытаясь отдышаться, Сиони направилась по течению потока. Фенхеля она прижимала к себе. Кровь поднималась все выше и выше и спустя некоторое время достигла ее колен. Не слишком ли глубоко она забрела? Сиони стиснула зубы и постаралась не думать о том, что будет, когда ее захлестнет с головой.

Она увидела очередную дверь, сотканную из плоти и пульсировавшую в привычном уже знакомом Сиони ритме. Без окошек, ручек, замков и даже без петель. Узкая багровая полоска была туго прижата к другой полоске, словно две стороны длинной воспаленной раны, которой никогда не суждено зажить.

Сиони почему-то не сомневалась, что ей нужно попасть за эту дверь.

Внезапно в ее голове раздался ласковый голос Лиры. Сиони сообразила, что Потрошительница использовала заклинание и общалась с ней на расстоянии. «Может, она заплутала где-то в видениях», – с надеждой подумала Сиони.

– Забавный расклад, верно? Меня бы вполне устроило, если бы ты осталась здесь взаперти, дорогуша, – произнес голос, – но мне не хотелось бы, чтоб это место провоняло тобой насквозь. Поэтому давай закончим побыстрее, ладно? Твое тело будет целым и невредимым. Почти. Ну, может быть, разрубленным напополам…

Несмотря на удушающую жару, кожа Сиони покрылась гусиными пупырышками. Еле справившись с ознобом, Сиони с трудом набрала полную грудь воздуха и посмотрела на Фенхеля. Драться с Лирой она не может – пока. Значит, надо придерживаться прежнего плана – отыскать выход из сердца Тейна.

– Фенхель, мне очень нужно свернуть тебя, – шепнула она песику. – Свернись сам и полезай в сумку, там безопаснее. Ненадолго. Пожалуйста…

Фенхель склонил голову набок в знак согласия.

– Спасибо, – произнесла она, и Фенхель послушно поджал лапки.

Сиони осторожно надавила ему на бока, и песик превратился в толстый кривобокий многоугольник, который Сиони аккуратно спрятала между листов бумаги.

Набрав полную грудь воздуха и задержав дыхание, Сиони протиснулась между мясистыми стенками сердца Эмери Тейна во вторую камеру.

Сердце мг. Тейна ровно пульсировало, отбивая громкое и неизменное «ПАМ-Пом-пуум». Откуда-то сверху в тесную камеру проникал неестественный свет. Стенки давили на Сиони все сильнее, как будто на нее наехал пустой дилижанс, куда быстро набилась куча народа и тяжелые колеса вот-вот раздавят ее…

Или нет? Наверное, она тонет. Мышцы Сиони напряглись от адреналина, захлестнувшего тело. Она задыхалась от удушья. Кожа пылала, как от ожога. Ей было чересчур тепло – нет, невыносимо жарко. Можно было ожидать, что сердце, отделенное от владельца, будет холодным, но к сердцу Эмери Тейна это утверждение явно не относилось. Оно отрицало все законы физики, с которыми Сиони успела познакомиться за девятнадцать лет своей жизни. Но если она не выберется, то двадцатилетия ей не видать!

Сквозь зажмуренные веки брызнули слезы. Она цеплялась за стенки и сопротивлялась, хватала ртом воздух и не находила его. На губах она чувствовала кровь – не свою, а чужую. Она неощутимо продиралась вперед, расталкивая подававшуюся под ее напором плоть и прижимая вязаную сумку к груди. Ее собственное сердце отчаянно колотилось, в глазах начало темнеть…

Поток крови, омывавшей ее ноги, вдруг хлестнул ее почти до поясницы и протолкнул сквозь клапан. Руками она ощутила открытое пространство. Упираясь каблуками в плоть, Сиони, кашляя, шмыгая носом и отплевываясь, протиснулась во вторую камеру сердца мг. Тейна.

Она до боли прикусила щеку и медленно втянула в себя горячий воздух. Только бы успокоиться и перестать трястись! Только бы сдержать рвущиеся наружу рыдания.

«Я сама пошла на это. Я справлюсь.

Я обязана справиться».

Едва она успела перевести дыхание, как услышала из оставшегося за спиной клапана сосущий звук.