Иван осторожно отстранил ее, сам повернул ключ в замке и распахнул дверь.

– Здравствуйте, – нарочито бодро поздоровался он с кем-то, кого Ева не смогла разглядеть за его высокой фигурой.

– Здравствуйте, молодой человек! Вы кто?! – раздался в ответ знакомый голос, который вызвал у Евы неоднозначную смесь эмоций: облегчение от того, что пришли к ней не из полиции с дурными вестями, изумление, растерянность и, глубоко в душе, радость.

– Кто вы? И что вы здесь делаете? – продолжала вопрошать на высоких нотах гостья. Ева торопливо вынырнула из-за спины Ивана и воскликнула:

– Мама?! Что ты тут делаешь?!

– Ну, здравствуйте! Как – что делаю?! Прилетела разыскивать твою сестру! – весомо заявила мать. Она почти не изменилась за те два года, что Ева ее не видела. Только немного постройнела и загорела. Да и в произношении ее стал прорезаться неожиданный акцент, который с каждым взглядом на Ивана, которые женщина бросала поверх головы дочери, становился все нарочитее. Одета мама была в своем стиле, который Ева про себя называла «провокационный шик»: в белоснежную, как ее отбеленная у стоматолога улыбка, блузу с широким вырезом, кокетливо открывающим округлые плечи, и зауженные книзу брюки из легкого материала персикового оттенка. Голову мамы украшала широкополая ярко-оранжевая шляпа, которая очень ей шла. А под мышкой гостья держала плетенную из соломки сумку-корзинку цветом в тон шляпе.

– Но… Ты бы хоть предупредила, – растерянно произнесла Ева, отступая в квартиру и давая маме возможность перешагнуть порог.

– А что, без предупреждения родной матери уже запрещается прилетать?

– Нет. Но вдруг бы меня дома не оказалось?

– В воскресенье? – насмешливо спросила мать, тем самым недвусмысленно намекнув на то, что дочь выходные проводит скучно и в затворничестве. Ева растерянно оглянулась на Ивана и от всей души пожелала, чтобы он поскорей распрощался и ушел. Ее отношения с матерью – это не для свидетелей. Но Иван, похоже, и не думал прощаться. Напротив, приветливо улыбнулся гостье, когда та бросила на него очередной любопытный взгляд.

– А вас, молодой человек, как зовут?

– Иван.

– Ага. А я – миссис Смит, – с достоинством заявила мать и, совсем как старшая дочь, вздернула подбородок.

– Очень приятно, миссис Смит!

– Впрочем, зовите меня Галочкой, – с кокетливыми нотками поправилась мама и без обиняков спросила:

– Иван, вы Евин бойфренд?

Но тут же, не став дожидаться ответа, упрекнула дочь:

– Ева, ты почему не сказала мне, что у тебя появился новый молодой человек? Такую новость ты не должна была от меня скрывать! Вдруг бы мы со Шварценеггером оказались не вовремя?

– Вы – с кем? – потрясенно спросила Ева, от изумления даже не сумев возразить на первую реплику матери.

– Со Шварценеггером, – терпеливо повторила мама и развернулась к Ивану, словно тот, в отличие от непонятливой дочери, должен был знать, о ком идет речь:

– Мы вместе прилетели из Калифорнии, чтобы найти Валентину.

– Со Шварценеггером? – удивился уже Иван и невольно бросил взгляд за спину гостьи, ожидая появления на пороге знаменитого актера и губернатора штата Калифорния. – С Терминатором?

– О господи, и вы туда же! Терминатор! – закатила мать к потолку глаза и поставила плетеную сумку на пол. – Иди, разомнись, Шварцик.

С этими словами она раздернула «молнию». Из сумки осторожно высунулась маленькая голова с торчащими ушами и огромными, с трудом помещающимися на ее крошечной мордочке, блестящими глазами-пуговицами.

– Иди, малыш, погуляй! – мать запустила в сумку увенчанную браслетами руку и вытащила на свет миниатюрного чихуахуа. Собачонка, едва оказавшись на полу, затряслась всем тщедушным тельцем, прижала ушки к голове и еще больше выпучила слезящиеся «пуговицы». Ева потрясенно взирала на это чудо природы, от изумления не находя слов. Мать была в своем репертуаре: каждое ее появление оказывалось эффектным и незабываемым представлением. Из ступора Еву вывел приглушенный шум за спиной. Девушка торопливо оглянулась и увидела, что Иван изо всех сил старается сохранить серьезное выражение лица, но смех таки прорвался наружу в виде сдавленного отрывистого звука.

– Мама, где твои вещи? – быстро спросила Ева, дабы отвлечь ее внимание от Ивана и дать тому возможность справиться с неуместным весельем.

– Внизу, в такси. Я еще не расплатилась, кстати. У тебя есть деньги? Я не успела поменять доллары на рубли.

– Сейчас посмотрю. Сколько ты должна?

– Вам помочь с вещами? – опомнился Иван. Миссис Смит посмотрела на него так, будто его вопрос удивил ее, и возмущенно воскликнула:

– Конечно! Зачем спрашивать?

Когда они ушли, Ева присела над трясущимся, будто в припадке, Шварценеггером и забормотала тому:

– Ну что ж, добро пожаловать в Россию! Боишься? И правильно делаешь, Терминатор. Только не дотрясись до инфаркта. А то… А то мама переживать будет. А так ты славный.

Чихуахуа вдруг поднял верхнюю губу, обнажив мелкие зубки и острые клычки, и так грозно, как мог, зарычал, словно желая опротестовать определение «славный» и показать Еве, что на самом деле он – суровый американский парень, не зря носивший такое весомое имя. И когда Ева, желая успокоить собачку, протянула руку, тяпнул ее за палец – не до крови, но ощутимо, и зашелся истеричным лаем.

– Что ты сделала со Шварценеггером?! – закричала появившаяся в коридоре мать. Следом за ней с чемоданом в руках в квартиру вошел Иван. Ева по-детски сунула в рот укушенный палец и пожаловалась:

– Ничего! Это Шварценнегер на меня… напал! Укусил вот! Ма, зачем ты его привезла?

– Как это зачем?! А на кого его оставлять? Стив все время работает! Что, малыш один сидеть должен? Он же умрет от переживаний! Это стресс какой!

– А перелет и новая обстановка – не стресс? – возразила Ева. Собачка, после того, как хозяйка взяла ее на руки, успокоилась. Только иногда еще глухо порыкивала, бросая взгляды на Еву, и тоненько поскуливала.

– Девушки, давайте не будем спорить, – вмешался Иван. Он незаметно подмигнул все еще надутой Еве, улыбнулся ее матери и тихонько присвистнул собаке.

– Галина, вы, должно быть, устали с дороги и проголодались. И ваш Шварценеггер тоже. Ева, поставь, плиз, снова чайник! Я сейчас приду.

С этими словами он вышел из квартиры, а Ева, вздохнув, отправилась на кухню. Мама с собакой на руках вошла следом и, заглушая шум заработавшего электрического чайника, довольно заявила:

– Какой милый молодой человек! Все как надо сообразил! И вещи помог донести. И за такси не дал мне заплатить. Наконец-то рядом с тобой появился правильный мужчина!

– Мы с ним друзья, мама.

– Пф! – недоверчиво фыркнула та.