Проглотив вопрос о том, неужели не нашлось для меня гостевой комнаты, и очередную попытку выяснить, что же я вчера натворила, я юркнула в ванную и там с наслаждением залезла под душ. Хотя надежды, что он вернет меня к жизни, оправдались лишь частично. И до кучи, из зеркала смотрела не симпатичная ухоженная Хелми, а какое-то растрепанное существо лет пятнадцати от роду.

— Никогда больше не буду пить…

Я нахмурилась. А собственно, что я пила?

Краткий экскурс по остаточным воспоминаниям дал только коктейль, который я потягивала, размышляя о насущном. Помню приятный вкус, помню расслабленность после отдыха и в кои-то веки полное удовлетворение идеально прошедшим днем. Потом — темнота.

Я так задумалась, что не сообразила соотнести негромкий хлопок, вдруг раздавшийся в ванной, с дверью. А когда сообразила, было уже поздно. Повинуясь совершенно неприличному, но очень выразительному женскому инстинкту, я завизжала.

— Спокойно, Хелми, я зашел протереть экран часов, потому что капнул на него сливками. Кстати, заодно принес тебе платье. И, поверь, я даже не смотрю сейчас в твою сторону. Хотя после вчерашнего вечера определенно стоит присмотреться.

— Если вы не прекратите издеваться и не скажете мне, что было, я оболью вас кипятком! И шампуня в глаз натрясу.

— А если ты прекратишь мне угрожать, я тебя накормлю.

Я обиженно засопела, потому что шантажировать булочкой и кофе — это противозаконно. Что ж, хотя бы аппетит не отбило это треклятое похмелье.

Платье, которое принес мужчина, было в меру строгим и в то же время в меру открытым. Хотя это, конечно, как на меру посмотреть. Легкие шифоновые рукава и кокетливая жемчужная брошка придавали неуловимый шарм. Я пожалела, что выгляжу, словно креветка с похмелья, и не имею возможности как следует накраситься и надушиться. Кое-как собрала непослушные распушившиеся волосы в косу и стала выглядеть более-менее. Одно удручало: туфель мне не дали, а значит, придется влезть во вчерашние. Нет, они были очень красивые, но в этом сезоне мне как-то удивительно не везло с обувью. Каждая пара открывала для мозолей все новые и новые места на моих ногах.

Поэтому я тянула с обуванием до последнего и за столик прошлепала босиком.

— Чем желаешь завтракать? Есть салат из морепродуктов, есть оладьи с ягодами и сметаной.

— Буду завтракать салатом из морепродуктов и оладьями с ягодами и сметаной, — незамедлительно откликнулась я и приступила к делу.

Ильмир, уже поевший, внимательно за мной наблюдал. И вот не знаю, как это пришло ему в голову, но идея оказалась крайне плохая. Есть под пристальным взглядом шефа было как-то неловко, хотя старания повара определенно заслуживали внимания.

— Какие планы на сегодня? — привычно спросил шеф.

— Идем за покупками в эльфийский молл. Без вас.

— Это еще почему?

— Это потому, что птички будут выбирать наряды и украшения. А значит, мерить, прихорашиваться и снимать маски с платьями. Будь вы хоть трижды женаты, шейх вас к своим не подпустит.

— На три жены у меня здоровья нет. Впрочем, после вчерашнего я начал сомневаться в том, хватит ли на одну.

— Да что такое было?! — в порыве чувств я уронила креветку прямо в сметану для оладышков и смущенно принялась оттуда ее выковыривать. — И как я умудрилась напиться? Там ведь подают безалкогольные коктейли! У меня точно должен был быть такой.

— Чего не знаю, того не знаю. Поторопись с десертом. Раз уж я сегодня вас не сопровождаю, заскочу пораньше в офис и просмотрю отчеты Кевина. Давно пора было их проверить.

— Он будет вне себя от восторга.

К счастью, до конца завтрака меня больше не беспокоили. Только в конце, когда мы поднялись и направились к выходу, Ильмир заметил:

— Экономка будет счастлива. В кои-то веки ее труды съели подчистую. Обычно я не могу справиться с объемами ее кулинарного таланта.

— Намекаете, что я много ем?

— Волнуюсь, что могу стать менее желанным гостем в собственном доме.

— Можно подумать, — обиженно пробурчала я. — Первый раз у вас позавтракала.

Мы вышли из дома, и я зажмурилась от ослепительного солнца. Выдался на удивление теплый и яркий денек, такой погодой Рижбург радовал нас нечасто. Утренняя птичка все еще надрывалась, словно отыгрывалась за все прошедшие холодные деньки.

— Интересный образ Хелми Леруа у меня вырисовывается, — пока мы шли к гондоле, задумчиво протянул шеф. — Любит красивые туфли и вкусно поесть. Не любит начальство и работу. Предпочитает одиночество и…

— И что? — Я навострила уши.

— Нет-нет. Так, вспомнилось кое-что.

— Издева-а-аетесь, — протянула со вздохом. — Ладно, а как насчет образа Ильмира Сантери?

— Хороший образ. Святой практически!

— Ага. Амбициозен, жаждет политической карьеры и на пути к ней не гнушается использовать юную, неопытную и одинокую девушку. А еще…

— Платит ей зарплату.

С этими словами меня пропустили к лодке. Даже, я бы сказала, подпихнули.

Что ж, с этим не поспоришь, зарплата есть зарплата.

Пока мы плыли, я с интересом рассматривала квартал, в котором жил Ильмир. Как все-таки отличался пригород Рижбурга от центра и жилых кварталов! Здесь у каждого, обязательно шикарного и большого, особняка была своя территория с садом и порой даже с бассейном. Здесь жили сливки общества: вдали от шумных каналов, среди природы и прочих благ. Наверняка с балкона Ильмира ночью были видны звезды, но в прошлый раз у меня не нашлось ни минутки, чтобы поднять голову. А следующего, наверное, не представится.

Я вдруг с удивлением поняла, что думаю об окончании этого гаремного тура с тоской. Даже головой тряхнула. Неужели эти мысли точно принадлежат мне. Как можно печалиться, что скоро нас покинет этот разноцветный и влипающий в неприятности курятник?

Потом, уже подъезжая к офису, поняла. С появлением гарема из моей жизни исчезла рутина. Вслед за ней, конечно, и спокойствие, хороший сон и пара кило нервных клеток, но все же до сих пор я работала в «ВелТуре», не слишком понимая, чего хочу от жизни и что вообще может принести мне удовольствие. Была стабильность, была возможность платить за жилье и еду. Интереса не было. Даже соседке не расскажешь байку с работы — плюющимися друг в друга школьниками уже никого не удивить.

Теперь я была не безликим клерком в туристической фирме. Я была… кем-то вроде Ирмы. Вокруг нее всегда что-то происходило. Она оказывалась в эпицентре таких событий, что нам оставалось только завидовать. А теперь и мне перепал кусочек захватывающего заказа. Будет обидно снова вернуться в унылую серость.

Уровень воды в канале почему-то был чуть меньше обычного, а приступочку гондольер не поставил. Ильмиру пришлось практически на руках вытаскивать меня на берег: из-за короткого платья я рисковала изрядно опозориться. Народу-то было много.