— Даже самые веские подозрения — это только подозрения. Но если я буду уверена, то просто тебя грохну. Ничего личного, но я не оставляю врагов за спиной. Поэтому до сих пор жива.

Аннушка откинула полу халата. Из-под красивого бедра торчит рукоятка пистолета. Бедро меня интересует больше, на пистолеты я насмотрелся.

— Хватит пялиться, — она запахнула халат обратно. — Что скажешь?

— Спрашивай.

— Алинка, дорогая?

— Я готова. Но у меня одна просьба.

— Что ещё?

— Не надо увлекаться стрельбой из огнестрельного оружия в номере. Боюсь, замену панорамных стёкол не покроет даже твой кредит. Такие не делают уже две сотни лет. В свою очередь, я располагаю значительным арсеналом возможностей по нейтрализации биологических субъектов, не влекущих за собой необходимости последующего ремонта помещений.

— Как скажешь, подруга. Предоставлю его тебе. Итак, — обратилась она ко мне, — последний шанс. Можешь уйти, сохранив во мне слабую ниточку веры в людей и надежды на ошибку, или вскрыться и сдохнуть.

— Спрашивай, — повторил я.

— Ты выбрал.

* * *

Аннушка встала, потянулась, приоткрыв интересные перспективы в декольте, взяла со стола чашку, села обратно. Пистолет отложила в сторону, на столик, но так, чтобы, если что, легко достать. Но я не сомневаюсь, что красивая железная тётка при случае запросто одолеет одноногого безоружного инвалида.

— Первый вопрос. Я вижу с Дороги того, на кого навелась, и приезжаю туда, где он есть. Но там был только ты. Почему?

— Не знаю.

— Это, сука, не ответ.

— Другого не будет. Я понятия не имею, кого ты искала, не представляю, как это работает, и ума не дам, почему ты нашла меня. Но спасибо, что не бросила там.

— Я думала, ты нормальный. На Дороге принято помогать друг другу. Иногда это плохо кончается, но я всё равно стараюсь.

— Ты мне этим сразу понравилась.

— Иди в жопу. Сначала я решила, что ошиблась. Флюктуации Мультиверсума, не с той ноги встала, не на того навелась, не та ветка Фрактала — да мало ли что. Но. Как только я оказалась на Дороге, то навелась заново. Прямо из каравана — ну, вдруг где-то по пути окажется. И знаешь что?

— Нет.

— Ни хрена не вышло. Я просто не увидела, в каком срезе объект.

— Может, он уже умер? Не зря же тебя подрядили его забрать.

— Нет, видела, что он жив, но не могла увидеть, где он. Ничего не хочешь сказать по этому поводу?

— Тебе следует задавать более однозначные вопросы, — поправила её Алина. — В такой формулировке ответ ничего не даст.

— Сука, да. Ладно, спрошу иначе. Каким образом ты перехватил наводку?

— Я не понял вопроса.

— Не ври, сука, всё ты понял!

— Он не врёт, — сказала Алина. — Тебе следует точнее формулировать.

— Я проверила все варианты, пока не остановилась на единственном возможном — я не нахожу с Дороги объект, потому что он тоже на Дороге! Рядом со мной! Достаточно близко, чтобы метка размывалась! То есть я всё равно наводилась на тебя! И ты хочешь сказать, что не знаешь почему?

— Не знаю.

— Он не знает, — подтвердила роботесса.

— Как так, сука?

— Формулировка твоих вопросов допускает такой ответ, в случае если он не владеет информацией о том, как была организована подмена цели. Это не означает, что он не знает о самой подмене, — уточнила Алина. — Я ещё раз напоминаю о необходимости точных, не допускающих двоякого толкования вопросов.

— Ладно, зайдём с другой стороны. Ты ждал меня в том срезе?

— Нет.

— Ты ждал кого-то в том срезе?

— Нет.

— Ты попал туда случайно?

— Да.

— Он не врёт, — подтвердила киберхостес. — Но вопросы недостаточно точны. Если он выбрал срез методом случайного перебора, то его ответы правдивы по форме, но не снимают подозрений в преднамеренности.

— Я никогда не слышал о тебе раньше. Я не искал встречи ни с тобой, ни с кем-то другим. Я оказался в том срезе, потому что встрял в неприятности, бежал, сбился с маршрута и не знал, как вернуться домой. Я был уверен, что просто сдохну в каких-нибудь пустошах. Я очень благодарен, что ты меня вытащила. Я никоим образом не хотел причинить тебе какой-либо вред. Ты мне очень нравишься, и я бы тебе вдул.

— Ты чего несёшь, придурок?

— Он говорит правду, — сказала Алина. Несмотря на серьёзный тон, мне почему-то показалось, что она еле сдерживается, чтобы не заржать. Если роботы вообще ржут.

— Ладно, сука, допустим. Тогда как ты мог видеть мой дом?

— Я не видел твой дом. Ну, или, — поправился я, — не знал, что он твой. Так-то я много всяких домов видел.

— Ты описал его! Совершенно точно! Море, скалы, чайки, камин, книги… Хочешь сказать, просто угадал? Так, сука, не бывает!

— Я описывал дом своей мечты. Скорее всего, у меня такого никогда не будет, но помечтать-то можно?

— Сука, врёшь! — взвилась взбешённая Аннушка. — Алинка, скажи, что он гонит?

— Алексей говорит правду, — ровным голосом ответила роботесса. — Возможно, у вас просто больше общего, чем тебе казалось.

— Алексей? — Аннушка вскочила с кресла и встала, уперев руки в бока. Халат на ней завлекательно распахнулся. — Какого чёрта ты назвала его «Алексей»?

— Это его имя.

— Его имя Лёха, он сам мне сказал!

— Это одно и то же имя. Ты не знала? «Алексей» — полная форма, «Лёха» — сокращённая, с намёком на дружественную.

— Серьёзно? Ну ни хрена себе… — Аннушка обрушилась обратно в кресло и обхватила голову руками. — Да что за фигня со мной творится?

Глава 10

Ванна с пеной

— Алина, ты что-нибудь поняла? — спросил я кибер-хостес.

— Моя подруга переживает негативный эмоциональный всплеск, сопровождаемый растерянностью, поэтому злится. Это её обычная реакция на совершённые ошибки. Для определения, какая именно ошибка послужила причиной данного инцидента, информации недостаточно.

— Алина, — обратилась к ней Аннушка, — скажи мне честно, как подруга подруге, я что, сошла с ума?

Роботесса внимательно посмотрела ей в лицо,