пальчики на ногах, болью. Она мгновенно прекращается, когда Тенгер убирает руку с магией.

Тяжело дышу, еле-еле открывая глаза. На груди Ала – четыре глубокие, наливающиеся кровью борозды от моих ногтей, а на запястье, там, где эта грёбаная императорская метка, наливаются огромные волдыри. Будто я кипятком ошпарилась или ещё что.

– Ублюдок, – выплёвывает дракон, а потом кладёт ладонь мне на щеку. – Он хочет не оставить мне ни малейшего шанса. Прости, шпилька. Сейчас мазь найду, станет полегче.

Он поднимается и отходит к комоду, чтобы взять какую-то коробочку. Возвращается быстро и снова обнимает меня, сосредоточившись на воспалённой метке. Кожу приятно холодит.

– Ал… А, может, это просто… беременность? – тихо спрашиваю я.

Глупость, конечно, но вдруг у этих летающих ящеров всё по-другому.

– Я был бы, конечно, самым счастливым мужчиной на свете, – пытается отшутиться Тенгер, но я чувствую в его голосе боль. – Но даже если это случилось, через два дня мутить не начинает. И от моей магии ты бы не испытывала боли.

– Это же всё император, да? Он меня… Отравил? Проклял? Или что? Зачем?

Куча вопросов вертится в голове, только отнимая и без того ограниченные силы, которые мне так хотелось бы потратить на общение с Тенгером. Едва касаюсь пальцами следов на его груди. Даже если Алу больно или неприятно, он не показывает. Забираю баночку с мазью и сосредоточенно исправляю то, что натворила. Тенгер не мешает. Вряд ли это можно назвать полноценным лечением, но мне спокойнее.

– Всё сложнее, шпилька, – вздыхает Ал, обхватывает мои пальцы своей огромной, сильной ладонью и прижимает к губам. – И это уже переходит в настолько глобальные проблемы, что сейчас, лёжа на этой кровати, в домике среди гор, даже сложно представить. А я, как назло… хотя почему как, это и сделано назло, не могу тебя лечить, если что-то случится. Совсем. И… Не только это.

Я вяло веду плечом. Смысл слов не сразу доходит до меня. Но потом я невесело усмехаюсь:

– А ещё то, что за нами теперь охотятся, наших друзей могут убить и того, что я… могу умереть?

– Сложнее, – кратко отвечает Ал, а я чувствую, как напрягаются его мышцы.

В воздухе виснет тревога, оседающая на губах кисловатым привкусом отчаяния. Причём не моего – меня даже на это не хватает. Тенгера. И это пугает гораздо больше, чем все угрозы, висящие над нами, вместе взятые.

Потому что я привыкла, что Ал не боится и всегда знает, что делать. Но… не сейчас. Хочется что-то сделать, как-то поддержать его, но в голове ни одной мысли.

– Да куда уж сложнее-то? – касаюсь его руки, а потом сплетаю наши пальцы.

Тенгер молчит, запрокидывает голову и тяжело выдыхает. Чувствую, что он злится. В основном на себя за то, что не может найти ответ прямо сейчас.

– Шпилька, есть хочешь? – спрашивает Ал.

Этот вопрос заставляет сосредоточиться не на эмоциях, а на физических ощущениях. В животе уже нет бури, зато есть тянущая пустота. Ну правильно, я не ела больше суток. Смогу ли?

Киваю, и Тенгер, встав с кровати, подхватывает меня на руки и несёт в кухню.

– Это теперь будет основным способом моего передвижения? – тихо посмеиваюсь я, утыкаясь в шею своего дракона.

– Да.

– А ты долго сможешь так?

– Да.

Эти шутки немного разряжают тягостную обстановку, и дышать становится чуть легче.

Ещё вчера я допускала мысль, что вот, мы сбежали, можно сделать передышку, но, похоже, наш забег не то что не окончен, он только начинается. И совсем непонятно, есть ли у него финишная черта.

Ал сажает меня на стул, накидывает сверху плед и идёт к очагу, ставя на него чайник.

– Раз я не могу вылечить тебя своей магией, постараюсь облегчить состояние с помощью отваров, – Тенгер садится напротив меня. – Шпилька, что ты знаешь о драконах и о нашей стране?

Этот вопрос заставляет меня задуматься. Вспоминаю все книги, которые он мне подсовывал, но там не было какой-то особой конкретики. Приходится озвучивать то, что знают все.

– Ну… Что жили драконы, тираны и сволочи, – на этом слове осекаюсь и немного виновато смотрю на Тенгера. – А потом пришёл Фредерик, всех победил и принёс счастье нашей земле.

Гаргулья задница… Это же так нелепо звучит, когда произносишь. Как в это вообще можно верить?! Так стыдно перед Алом теперь…

Он не обижается, кивает, будто именно на такой ответ и рассчитывал.

– Я расскажу тебе другую историю. Ту, которую ты не прочитаешь в книгах и которую стёрли из памяти людей, подменив чем-то… Нужным и удобным Фредерику.

Вижу, что Тенгеру даётся нелегко этот разговор. Даже представлять боюсь, сколько всего ему пришлось прочесть и обдумать, чтобы сложить всю цепочку в правильном порядке.

Не думаю, что многие в курсе. Поэтому молчу, жадно впитывая всё, что он рассказывает. Долго и много.

О том, что когда-то драконов было почти как сейчас магов, но из-за того, что они пользуются как внешними, так и внутренними потоками сил у них больше на порядок. Хотя были и те, кто сильнее, и те, кто слабее.

Драконы жили среди людей и благодаря своей силе, мудрости и долголетию занимали, как правило, все руководящие должности, были знатны и влиятельны. Не всем это нравилось, особенно людям, но сделать было ничего нельзя.

Большинство драконов всё устраивало, но были среди них и те, кто хотел абсолютной власти. Те, образ кого использовался для демонизации расы сегодня, жестокие тираны и сволочи.

– Так что во многом то, о чём ты знаешь, было правдой, – Алистар ведёт плечом, ставя передо мной кружку с отваром.

Я обхватываю её ладонями и, подумав, возражаю.

– Плохой ты или хороший определяет далеко не раса. Я знаю Саймона и знаю Тимонта. Они оба оборотни, но одного прибить мало, а второй друг, который не раз подставлялся, чтобы мне помочь.

Тенгер кивает и кратко рассказывает про начало междоусобицы. Драконы убивали драконов, попутно выжигали города и деревни, а король и его приближённые ничего не могли с этим