как я к этому отношусь — Тьма есть Тьма, но пусть драконы поклоняются ей искреннее, а не по принуждению.

— Тьма более пассивна, чем ты считаешь. Что, если её воля на самом деле — это сумма намерений Воплощений? Тогда действует она по мыслям самого сильного из них. Пока что это Тенерос. Но в будущем — возможно, и ты. Не будем просчитывать, лучше начнём стараться в обучении, — отвёл Мирдал взгляд от окна на Нарату. — Вряд ли ты сможешь вновь уснуть, а у меня уже старческая бессонница. Если желаешь, можем начать сейчас.

Глава пятнадцатая

Длинный язык и длинные уши

Ламира почти сразу же предложила Жардее переехать к ней — в Ликдуле оставалось не так уж и много пустых комнат. А племяннице требовался отдых после всех приключений, и в доме старейшин её никто не стал бы беспокоить.

Молодую драконицу разбудил лишь тихий диалог в соседней комнате. Голос Мирдала убаюкивал, но возбуждённые восклицания Нараты пробуждали ото сна, и в конце концов вырвали из дрёмы. Жардея, наконец, полностью вернула себе бодрствующее сознание и, желая компенсировать недосып удовлетворением любопытства, приложило ухо к деревянной стене, вслушиваясь в интересный диалог.

— Ты… Как только ты посмел сделать это? Даже Герусет навряд ли была на такое способна!

— Не говори о том, чего не знаешь, — зазвучал голос Мирдала.

— Не уходи от темы. Ты отправил ни к чему не способную драконочку прямо в лапы Тьмы! И это едва не стало последним заданием в её жизни!

По мере диалога всё яснее становилось понятно, что Мирдал — далеко не такой простой и светлый идеал, каким его описывали родители. Он сохранял стремление к добру — но сам мог пожертвовать как собой, так и окружающими… Ради большего шанса спасти остальных.

Прижимаясь к стене, Жардея прислушивалась изо всех сил, пытаясь разобрать слова понизивших тон драконов. Мирдал говорил что-то о Шеше, Тьме и Анепут Аменемхат… Но дослушать ей не дали.

— У Мирдала хватает секретов. И не все из них стоит знать.

Жардея смущённо отпрянула от стены, чуть не вскрикнула, будто от ожога. Она поднялась на передние, всё ещё раскинув задние на кровати, и обернулась. Ламира прошла в комнату и села на край кровати, вынудив драконочку смущённо отсесть. Подслушивать за Мирдалом… Да уж, не этому она здесь обучалась.

— Уверена, у тебя тоже есть много случаев из жизни, о которых тебе не хотелось бы рассказывать, — синешёрстая аккуратно, беззлобно приблизилась к ней снова, попытавшись обнять крылом. — Будь даже этот рассказ полезен для исцеления твоей души. Без твоей воли я не потревожу твоё прошлое. Хотя меня и терзает жутко судьба моего брата, твоего отца.

— Бедный Агнар, — Жардея закинула хвост на лапы. — Я думаю, он был счастлив, что помог в спасении Нашара. Ради его защиты он жил… И умер.

— Не совсем, — растянула самочка. — Во всяком случае, не умер…

Жардея дёрнула одним ухом, другим — волновалась, но не проявляла радости. Только спросила севшим голосом:

— Как не умер? Физически он был уничтожен на войне с людьми.

— Тела его не нашли. Да и разве уничтожение остановило, например, Герусет? А мой брат достойнее неё.

— Герусет отрубили голову, а Агнар взорвал самого себя! Он же не мог уцелеть после такого! — Жардея с удивлением взглянула на Ламиру. — Но… Откуда ты знаешь?

— А ты? — выпрямилась Ламира. — Тебя не было на поверхности в то время.

Жардея беспокойно заёрзала.

— Я первая спросила. К тому же, откуда ты знаешь — мне не догадаться!

— Те, кто с ним воевал, они и сообщили. Не думала, что слухи о нём расползутся и под землю…

— Если бы это было слухами… — Жардее показалось, что Ламире известно куда больше, чем она сказала. И источник у неё другой, не зря она упомянула о Мирдале. Плохо то, что она совсем не дала ей времени для размышлений, и не оставалось никаких вариантов, кроме как сказать правду.

— Это действительно слухи. Но ему без тебя и друзей не слишком хорошо живётся.

В следующую секунду крыло Ламиры почти грубо опустилось на её спину, прижимая Жардею к груди драконицы.

— Ты даже не представляешь, что он для меня, — прошептала Ламира. — Я знаю, что он жив! Скажи мне, что с ним!

— Он в порядке, не волнуйся, всё же он смог воспитать меня. Но то, что он жив — государственная тайна. Тебе её можно знать, чтобы ты не волновалась, но остальным распространяться не надо.

— То, что знают двое, уже не тайна! А то, что трое — тем более… Он что, в плену у Герусет?

— Если бы это было так, я бы стала скрывать его существование? — удивилась Жардея. — С ним всё в порядке… Просто он считает себя обязанным тому, кто спас его душу. Моей матери.

Любопытство Ламиры разжигалось всё сильнее: куда там интересу Жардеи о том, что занимает Мирдала!

— Твоя мама и правда — Радина Хаараглаш, как и предполагал Алгамир? Как так получилось, ведь они враждовали! Почему она его воскресила?

— Любовь не знает границ, ей чужда политика. Поэтому теперь Агнар, как и Радина, творят и развивают техномагию в Иркалле. Большего я и сама не знаю…

— Больше знает только Мирдал. Если знает, — Ламира слезла на пол. — Но если он не покидает Иркаллу, если ничего не сообщил о себе, с чего ты взяла, что он не пленён? Ты встречалась с ним?

Настала очереди Жардеи успокаивать взрослую самку, гладя её по голове.

— Он воспитал меня, не забывай. Но о работе своей не рассказывал. Хотя и обучил меня основам, как и мама.