– У нас нет врача, чтобы это установить. То есть единственным врачом в округе является как раз Николаос. Но велеть мужчине самому проверить, не изнасиловали ли его жену перед смертью… Нет, так нельзя. Может быть, этот ваш монах мог бы…

– Нет, эта идея еще хуже, – сказал Натаниэль.

– Может быть, старая Илидия, – предположил Хелиер. – Можно было бы послать за ней в Стародуб…

– Господи! – Дункан не выдержал. Подошел к телу женщины и бесцеремонно задрал окровавленную ночную рубашку. – Нет ни синяков, ни любых других следов, что говорили бы об изнасиловании. Безусловно, полностью мы этого пока исключить не можем…

– Преступник мог интересоваться и не матерью, – заметил Князь.

Все взгляды обратились к трем детским телам в кроватках. Минуту стояла тишина, потом Магнус подошел к ним.

– Нет никаких следов, – выговорил он со смесью облегчения и отвращения. – Одежда, еда, ценности тоже – всё на своих местах.

Командир рекрутов вернулся к прерванной мысли:

– Предположим пока, что это не было изнасилование или грабеж. В таком случае самым очевидным поводом будет магия. Особенно принимая во внимание события полугодовой давности…

– Необязательно, – отозвался Великан. – Когда я был помоложе, в моей деревне убили одну девушку. Какой-то бродяга ее задушил. Когда его спросили, зачем он это сделал, он ответил, что жизнь полна страданий, а красивые женщины страдать не должны. Хочу сказать, что некоторые люди просто делают такое без видимого повода.

– Так или иначе, здесь мы уже закончили, – прервал дискуссию Дункан. – Мы с Натаниэлем и судьей Адрианом поедем поговорить с Николаосом. Вы берите еще несколько человек и езжайте к священнику в Новую Сребрницу. Пусть займется похоронами.

Было солнечное, хоть и морозное, январское утро. Землю покрывал толстый слой снега, скрывая все следы недавних событий. Дорога из осиротевшего дома доктора Николаоса до Новой Деревни заняла около часа.

– Есть что-то, что нужно про него знать заранее, до разговора? – спросил Натаниэль.

– Например?

– Например, кто вообще такой этот самый Николаос.

– Тебе не кажется, что за полгода ты вообще-то должен был бы уже знать всех местных?

– Безусловно, если б у меня было хоть какое-нибудь желание с ними знакомиться. Ну так, возвращаясь к нашему доктору, есть что о нем?

Дункан с трудом воздержался от комментария. Никто из упомянутых местных также не отреагировал.

– Он приехал сюда десять лет назад. С Юга, из Центральных Территорий. Насколько я помню, бежал от кредиторов.

– Это должны были быть очень крупные долги, если его занесло аж сюда, – заметил Князь.

– Вскоре после приезда женился на Йокунде.

– Она была очень жизнерадостной, жизнелюбивой девушкой. Все просто завидовали Старому Нику, – вмешался судья Адриан. – Ну, на тот момент была, потому как после рождения первой дочки она впала в эту, как ее бишь, меланхолию.

Несмотря на обстоятельства, старик явно гордился тем, что знает это трудное слово.

– Что-то еще?

– Пожалуй, это все, что тебе нужно знать, – закончил командир рекрутов. Мужчины вошли в дом судьи.

Николаос сидел в кресле в центре главной комнаты. Он не снял свой старый и грязный плащ. Путаница длинных немытых волос окружала его лишенное выражения лицо. Темные пустые глаза интенсивно вглядывались в пол. С высокого лба стекали капли пота, пересекая красивое когда-то лицо. Врачу было чуть за сорок, но выглядел он куда старше.

– Николаос, – начал Серый Стражник, пододвигая себе кресло и садясь напротив медика. – Я знаю, что это для тебя трудно, но нам надо поговорить о твоей семье.

Доктор только кивнул головой, не отрывая взгляда от какой-то точки на полу.

– Я так понимаю, что это ты обнаружил…

– Она была идеальной. – Голос Старого Ника был охрипшим, жестким. – Во всех отношениях.

Лишь сейчас мужчина поднял взгляд от пола и перевел его на собеседников.

– Я познакомился с ней вскоре после приезда сюда. Она была ученицей травницы. Здешние люди не особо доверяли чужому… моим методам… настоящей медицине. Чувствовали себя спокойней, если рядом был кто-то знакомый, кто мог бы подтверждать диагнозы. Грамотных тут как было мало, так и осталось. Одна женщина просила, чтоб я принял у нее роды – думала, что тогда ее ребенок тоже будет уметь читать.

Доктор слабо улыбнулся воспоминаниям прошлого; казалось, он вот-вот полностью погрузится в светлые воспоминания. Но Николаосу удалось быстро взять себя в руки. Улыбка исчезла с его лица, когда он вернулся к теме разговора:

– Вначале она была счастлива, но со временем… накрыла ее меланхолия. Это было сразу после рождения Хильды, нашей старшей… Я думал, что это временное, иногда бывает, послеродовая депрессия. Но нет. Она такой и осталась, все время спокойной, чуть грустной, как будто… Может быть, знала, чувствовала, что ее ждет. И наши дочки… Были все в нее. Всегда смотрели на меня своими огромными черными глазами, как будто видели насквозь всю мою душу. – Его голос прервался. Взгляд упал на дрожащие ладони.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – солгал стражник. – Знаю, что это трудно. Но ты должен нам рассказать, что случилось этой ночью.

– Да, конечно. Расследование… Это магия? То есть раз это вы…

– Мы ничего не исключаем, – ответил Натаниэль, видя колебания своего товарища. – Но на текущий момент на это ничто не указывает.

– Я был на вызове, – начал после паузы Николаос. – У старого Нолана. Опять его мучает радикулит. Я должен был вернуться раньше, но решил переждать буран… А когда я вернулся домой, они были уже… Двери были открыты. Внутри была кровь. Йокунда лежала на кровати, а девочки… Сам не знаю, что было потом, я побежал за помощью. Бежал через лес и кричал. А потом оказался здесь, сам не знаю…

– Ну ладно, уже все, – повторно солгал Дункан. – Уже все.

– Много это нам не дало, – заметил Натаниэль, когда они уже вышли наружу.

– Ну все же что-то. Йокунда была Видящей, а может, и ее дочки тоже, – сказал Дункан.

– Поскольку их глаза смотрели сквозь его душу?

– Поскольку она была ученицей травницы.

– Похоже, мы с тобой по-разному понимаем слово «травница».

– Это слово, которое местные используют при нас и других пришельцах с Запада. Между собой называют ее исключительно ведьмой. Здесь, на Границе, ведьмами становятся только Видящие. Никому другому не выдают своих тайн. Это значит, что Йокунда должна была быть Видящей. Возможно, и ее дочки тоже были.

– Это еще не доказывает участия каких-то сверхъестественных сил. И уж точно не доказывает того, что Гигант вообще жив или присутствует тут каким-то иным образом.