Шейлана выпустила меня из виду, приблизилась к лестнице, чтобы наблюдать дивное зрелище прямо из партера. И в эту минуту учащиеся заметили, что пара должна вот-вот начаться. Рванули в аудиторию и внесли меня тоже.

Должна признаться как на духу – купание в бушующем штормовом море рядом не стояло с новым приключением. Меня мотало, болтало и переворачивало, разве что не накрыло девятым валом. Накрыло девятым валом моего возмущения студентов из группы «ДУБ-2». Я набрала в грудь побольше воздуха и гаркнула так, что люстры зазвенели:

– О-отставить нести преподавателя в аудиторию! Немедленно водрузить меня на ноги!

Почему-то казалось – такое обращение местные лоботрясы поймут и оценят. И я не ошиблась – проникся каждый. Толпа мгновенно схлынула за парты, оставив мне острый приступ недоумения – полетом и скоростью здешних громил.

Я решила не упускать удобного случая. Прошлась вдоль рядов, пока ребята устраивались, и добавила обманчиво-ласковым тоном:

– Кто еще не понял – я женщина-физик. Та самая, с редким даром иссушения-исцеления. Зовут меня Гульнара Сергеевна Каштанова. Исцелять я сегодня как-то не настроена – наверное, встала не с той ноги, когда вы опустили меня на пол. Зато иссушать очень даже готова. Буквально горю желанием попробовать. Как говорят знаменитые Мастгури – экспериментировать нужно на студентах и пленниках. Во-первых, это развлекает преподов, надолго заряжает их позитивом. Во-вторых, преподавателей мало, нас надо беречь. Как редкий вид, почти краснокнижный. Или чернокнижный, раз уж здесь одни маги. Кто еще захочет тут с вами возиться? А вот учащихся на-мно-о-го больше! Одним больше, одним меньше – никто не заметит… Да и организмы у вас покрепче. У нас после долгого общения со студентами и нервы не те, и здоровье подорвано. Не тот будет эффект от эксперимента.

По аудитории поплыла потрясенная тишина. Ага. Слышали. Знают. Предупреждены. Спасибо, Димар. Так даже легче… По рядам прошлись еле слышные шепотки.

Обрывочные фразы меня порадовали.

«Димар за физичку всю душу вытрясет…» – «Да не душу, а в ду́ше… Но вытрясет знатно». – «Димар обещал ускорить мозговые процессы раз в сто легким ударом тока. Говорил, в мозгу электрические импульсы, и в его приборе ток… Вместе они дадут необычайный эффект. Бодрящий вплоть до слез радости от того, что Димар не применил свою знаменитую установку. Ту, самую, убийственную, для бурбуляции…» – «Физичка иссушила бровь самому Димару. Не только уцелела, сохранила части тела, но даже и выжила без энергии жизни…» – «Да не-ет… Она выжила Димара из ванной… Даже не поддалась его обаянию. Не женщина, а этот, как его, – диэлектрик! Не поддается току любви совершенно…»

Я позволила себе немного насладиться слухами, что позли по аудитории и, видимо, Академии, и зыркнула так, что ребята притихли.

Пока очередные децибелы учащихся не начали заново наполнять лекционную, я воззрилась на них с загадочным прищуром. Будто примеривалась, решала, прикидывала – что бы такое иссушить для разгона… Без последующего исцеления, конечно же. Группа притихла – окончательно и бесповоротно. Казалось, на рядах рассажены статуи, причем с очень вытянутыми, испуганными лицами и глазами размером с блюдце.

Я понимала, что это ненадолго. Варвары привыкали к любой опасности так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь, и принимались буянить с удвоенной силой. Поэтому я поторопилась устроить ребятам свой фирменный преподский прессинг, проверенный годами на многих потоках. Научный, безжалостный, зато эффективный. Пора проехаться мощным бульдозером законов и формул по мозгам учащихся. Напрочь отвлечь их от забав и проказ. Еще ни одному потоку не удавалось перешептываться, хулиганить, обмениваться записками, отвечая на мои каверзные вопросы. Энергия, что бурлила и кипела в учащихся, немедленно уходила на подпитку мозгов.

– Мне нужен староста, списки группы и рассказ о пройденном вами материале. Вы уже закончили механику? Кинематику? Статику? Динамику? Начали электрические поля, контуры и заряды? Что такое кулон? Вольт и фарад?

Теперь студенты походили на сов – так расширились их глаза и вращались их головы.

– Где староста? – потребовала я ответа.

Верзила-скандр, чуть повыше Димара, нехотя поднялся за первой партой. Рыжие волосы его заметно вздыбились, хотя были собраны в тугую косу. Серо-голубой взгляд впился в меня с непередаваемым литераторами выражением. Так взирали любимые двоечники, пытаясь в очередной раз сдать экзамен и заслышав один из вопросов.

– Как ваше имя? – потребовала я громко. Надо же задать тот единственный вопрос, на который студенты отвечали без промедления. И на моей памяти ни разу не ошиблись.

– Ильземар Ласкорти, – отчеканил парень.

– Списки составили? – спросила я для начала.

Верзила прокашлялся и пробасил:

– Списки составлены, принесу в конце лекции.

– Напомните, какие темы вы уже проходили.

– Механику продинамили… То есть динамику для механиков… В общем, вы поняли, Гульнара Сергеевна…

Я коротко кивнула. Что ж тут непонятного? Динамить механику студенты умели. Я к этому привыкла за годы преподавания. Никакой магнетизм физических законов не притягивал двоечников к свету знаний. Даже оптика, где мы этот свет изучали.

– А вот по поводу контуров кулонов, с электрическими зарядами и магнитными полями… Обычно мы не носим такие украшения. Больно уж женственно и… эм… непонятно… Только в особых случаях, в медкорпусе, когда Шейлана берется исцелять – от прогулов и плохой успеваемости. Уж она умеет заряжать что ни попадя – желанием учиться и заодно электричеством. Вообще у наших знаменитых Мастгури одно без другого как-то не получается.

Я подала знак студенту садиться… М-да… Придется учить всему заново. Шесть разделов физики за полтора семестра! Надеюсь, мозги у варваров крепче стали… Либо стали крепче, либо металлические. В любом случае нам всем придется несладко.

Что ж? Где наша не пропадала, Гульнара?

Я еще раз обвела взглядом группу. Ребята смаргивали – в ожидании грядущего кошмара. Скандры, скандры и снова скандры. Пара мрагулов на верхних рядах, два истла – в углу, на самой галерке. Ни одного сальфа, леплера и таллина.

Ладно, я люблю сложные задачи. Даже физические, но с ними повременим…

Я начала осторожно, исподволь, постоянно приводя варварские примеры. Сама поражаюсь – как их придумала, да еще в таком огромном количестве.

Напомнила про то, что вообще-то механика – наука о движении и равновесии тел. Душевное равновесие в список не входит, обычно оно применимо к механике, когда студенты начинают сдавать экзамены.

Уточнила, что есть три вида равновесия. Устойчивое – бросаем пленника в яму, и он невозмутимо карабкается по стенам. Скатывается назад и снова карабкается. Неустойчивое. Ставим крипса на гору, толкаем и… смотрим на лепешку у основания. Увы, не устоял, бедолага. Ибо равновесие было неустойчивым. Наконец, безразличное. Кладем студента на пол и бревнышком катим от стенки к стенке. И вот куда ты парня ни кати – он постоянно находится в равновесии.