друга Ренцо, и я позволю тебе уйти отсюда, как будто мы никогда не встречались. — Его глаза расширяются, и он качает головой. — Нет? Ты не скажешь мне? Ты уверен, что не передумаешь? — Он снова жестом показывает свой отказ. — Тогда ладно. Жди меня здесь, дорогой.

Поднявшись на ноги, я сталкиваюсь лицом к лицу с сердитым и одновременно удивленным Тео Валентино.

— Дорогой брат, мне понадобится подвал или склад. Желательно звуконепроницаемый.

— Для тебя все, что угодно, принцесса. — По взмаху его руки двое мужчин выходят из тени. — Посадите его в машину. Мы собираемся прокатиться. — Как только солдаты выходят, Тео берет меня за руку. — Пойдем. Лучше побыстрее, Анжелика. У меня полно дел на сегодня, и я не планировал нянчиться с тобой.

Выдернув свою руку, я позволяю своему гневу вырваться наружу.

— Отвали, Ти. Мне не нужна нянька. Ты можешь просто уйти и притвориться, что не видел меня.

— Только вот я тебя видел. Пошли. И еще позвони моему гребаному кузену — этот дурак собирается послать спецназ на поиски твоей задницы.

Я смотрю на него, не двигаясь. Он ясно дал понять, что ему не нравится идея, что мы с Нео вместе, а теперь хочет, чтобы я ему позвонила?

— Что? — спрашивает он, явно раздраженный.

— Ты же помнишь, что всего несколько дней назад ты говорил мне держаться от него подальше?

— Да, и что?

— Ничего. Ты меня запутал, Тео.

— Наши чувства взаимны, принцесса. Пойдем.

— Если ты еще хоть раз назовешь меня принцессой, ребенок, которого носит Холли, будет твоим единственным, потому что я тебя кастрирую, — шиплю я.

Он только смеется.

— Черт возьми. Знаешь… большинство людей побоятся угрожать мне.

— Да, и большинство людей знают, что я не просто угрожаю. Я выполняю свои обещания. — Я направляюсь к черному внедорожнику, стоящему на обочине, как только мы выходим из бара.

— Нет, ты поедешь со мной, — говорит Тео, потянув меня к черному Lamborghini.

Я закатываю глаза. Ну конечно, он же такой пафосный.

— Можно, я поведу? — спрашиваю я.

— Ни единого шанса, черт возьми. — Он открывает передо мной пассажирскую дверь. — Садись, — ворчит он. И как только мне в голову приходит мысль, что он ведет себя, как джентльмен, я понимаю, что этот жест не имеет ничего общего с рыцарством. Нет, он гарантирует, что я заперта в машине и не смогу сбежать.

Задница.

Поездка проходит в полной тишине, пока он пробирается через городские пробки. Мне кажется, он нарушает все существующие правила дорожного движения.

— Вот, позвони Нео.

— Хорошо.

Я беру телефон и нахожу контакт — Нео Валентино. Он отвечает моментально.

— Ты нашел ее? — спрашивает он.

— Нашел, — отвечаю я.

— Черт, Ангел, где тебя носило весь день? — шипит он. Я предполагаю, что моя дочь находится в пределах слышимости.

— Иззи с тобой? — спрашиваю я.

— Конечно, со мной. Где же ей еще быть?

— Я не знаю. Прости меня. Я не хотела оставлять ее с тобой так надолго. День просто промчался мимо меня. А я так близко, Нео. Мне нужно еще несколько часов. Я могу попросить отца приехать и забрать ее.

— И из-за этого, по-твоему, я злюсь? Черт возьми. Поторопись и тащи свою задницу домой, Анжелика. Мы поговорим об этом, когда ты приедешь. — Он сбрасывает звонок.

Вот дерьмо. Похоже, он злится.

— Я должна попросить папу забрать Иззи, — говорю я вслух.

— Если ты это сделаешь, то начнешь гребаную войну. Потому что Нео не позволит твоему отцу забрать ее.

Я не обращаю внимания на то, как Ти отказывается признавать, что он не только мой отец. Он наш отец, судя по тому, что мы узнали несколько месяцев назад. Я до сих пор не могу поверить, что его мать лгала ему всю жизнь. Может, у меня и была дерьмовая мать, но я хотя бы точно знала, кто она такая. Мне было грустно, когда она умерла, но я никогда не скучала по ней. Ни капельки. Я сделала все возможное, чтобы стать лучшей матерью для Иззи. Я не хочу, чтобы она вспоминала свое детство и думала, что я не сделала для нее все, что могла.

— Что ты имеешь в виду под войной?

— Ты знаешь, что Нео поручил юристам подготовить документы на удочерение? Он также заказал у ювелира кольцо. Я не должен был рассказывать тебе обо всем этом. Но ты должна знать, насколько с его стороны все серьезно. Я беспокоился, что он не готов к отношениям с тобой. Теперь я вижу, что мне следовало беспокоиться о тебе.

Вот дерьмо. Заказал кольцо. Зачем ему кольцо? Я не могу выйти замуж. Я не собираюсь задерживаться здесь. Он обещал, что я смогу уйти, как только все закончится, он обещал, что поможет мне вытащить Иззи. Вместо этого он пытается привязать нас к этой жизни. Удочерить Иззи. Жениться на мне. Превратить меня в одну из этих безголовых жен мафии.

— Анжелика, он хороший парень. Очевидно, что он немного сошел с ума и движется по графику, который может показаться тебе слишком стремительным. Если хочешь, я поговорю с ним. Я скажу ему, чтобы он сбавил обороты.

— Я… я не знаю, что сказать. Мне нужно закончить то, что я начала. Мне нужно закончить эту работу. Это все, чего я хочу.

Десять минут спустя Тео подъезжает к заброшенному зданию фабрики прямо за внедорожником. Я наблюдаю, как двое солдат выходят из машины и затаскивают Бенни внутрь, сукин сын брыкается и кричит. Он должен знать, что означает это место. Он должен знать, что ничем хорошим это для него не закончится.

— Ты в порядке? — спрашивает Тео.

— Как никогда. — Я улыбаюсь и отпираю дверь. У меня нет с собой привычной сумки с инструментами, но они мне и не нужны. Я могу творчески использовать все, что есть под рукой. Я следую за мужчинами в здание. Чувствую задумчивое присутствие Тео прямо за спиной. — Ты уверен, что тебе можно выходить на улицу? Ты все еще выглядишь как дерьмо, — спрашиваю я, оглядываясь через плечо.

— Ты беспокоишься обо мне, Анжелика? — Он смеется. Засранец.

— Нет, я беспокоюсь о том, что мне придется иметь дело с твоей женой, если мне снова придется тащить твое бессознательное тело домой.

— Она немного вспыльчивая, да? — Он ласково улыбается всякий раз, когда говорит о Холли.

— Да. Не совсем понимаю, как она связалась с таким, как ты.

— Она сидела на моем месте. — Он пожимает плечами, как будто это все объяснение, которое мне нужно.

Мои брови поднимаются в замешательстве. Он говорит так, будто