тщательный осмотр? Ну, знаешь, перепроверить и все такое. — Он подходит ко мне, и не успеваю я опомниться, как моя задница оказывается на столешнице. И она холодная. На мне одна из рубашек Нео и больше ничего. Моя голая кожа на ледяном камне — не самое лучшее сочетание.

Все мысли о том, что мне холодно, улетучиваются, когда Нео падает на колени и зарывается лицом между моих ног.

Глава семнадцатая

Нео

Первое облизывание — первый вкус — это все.

Когда я был ребенком, помню, как мы с Ти совершали набеги на магазин на углу. Помню, тогда я думал, что ничто и никогда не будет вкуснее той первой ложечки шоколадного джелато. Я бы ел этот десерт на завтрак, обед и ужин, если бы мама позволила. Как же я ошибался. Потому что это, — попробовать киску Анжелики, — самое лучшее, что я когда-либо испытывал. Ничто и никогда не превзойдет ее.

Я знаю, она вбила себе в голову, что я не останусь с ней. Или что мои намерения проистекают из какого-то неуместного геройского дерьма, когда мне нужно спасти девушку, попавшую в беду. Но Анжелика даже близко не девушка в беде. Отнюдь. Она свирепая. Она смертоносная. И если бы я оказался на другом конце прицела ее винтовки, то был бы мертв, не успев и глазом моргнуть. Будем надеяться, что я никогда не разозлю ее настолько, чтобы оказаться в подобной ситуации.

Кончики моих пальцев впиваются в ее бедра, когда я раздвигаю их. Мой язык кружит вокруг ее набухшего клитора, а зубы слегка задевают чувствительную плоть. Попеременно посасывая и облизывая, я не тороплюсь. В конце концов, это деликатес. С такими вещами не стоит спешить. Неважно, насколько тверд мой член при мысли о том, что я могу скользнуть в ее киску, снова почувствовать тугие стенки ее влагалища.

— Ммм, бл*дь! — рычу я.

Ее руки прижимают мою голову к себе, а бедра пытаются приподняться, сильнее вжимаясь в мое лицо. Я позволяю ей двигаться ровно настолько, чтобы обеспечить небольшое трение, но не достаточно. Держать ее на грани стало одним из моих любимых развлечений. Я никогда не понимал, как мужчины могут так влюбиться в одну женщину, что готовы пожертвовать своей жизнью, лишь бы трахать ее вечно. Только не тогда, когда мир полон красивых женщин. Можно каждую ночь пробовать новую и все равно не перебрать их всех за одну жизнь.

Теперь мне чертовски жаль тех мудаков, которые не нашли этого. То, что есть у меня с Анжеликой. Насколько я знаю, ее киска околдовала мой член, и меня это совершенно не беспокоит. Я бы ни черта не сделал, чтобы отменить действие ее чар. Мне все равно, что мне придется сделать. Я не собираюсь возвращаться к жизни без нее.

— Пожалуйста, Нео, пожалуйста, — умоляет она. Я знаю, что ей нужно. Чего она хочет. Ее желания такие же темные, как и мои. Мы действительно родственные души, это наша сказка, в которой злодеи обретают счастье.

Я смотрю на нее, когда ее пальцы тянутся к моим волосам, поднимая меня. Она обхватывает меня ногами за талию и притягивает ближе, прежде чем ее губы впиваются в мои. Жестко и быстро. Зубы сталкиваются. Языки борются за господство.

— Мне нужно… мне нужно… — выдыхает она между поцелуями.

— Я знаю, что тебе нужно, Ангел, и я единственный, кто может дать тебе это. Я единственный, кто когда-нибудь даст тебе это. — Освободив свой член от пижамных штанов, я несколько раз глажу его, пощипывая кончик. Сдерживаюсь.

Вид моего темного Ангела, теряющего рассудок из-за меня, чертовски опьяняет. Я знаю, что она хочет не только мой член. Она хочет его, без сомнения. Но она хочет и чего-то еще. Чего-то, что она не хочет озвучивать, а я не хочу ее заставлять. Ей не нужно говорить мне, что ей нужно, потому что я тоже нуждаюсь в этом.

Кровь. Мне нужно увидеть ее кровь. Мне нужно, чтобы она истекала кровью ради меня. А то, что она получает удовольствие от боли, — это, бл*дь, бонус. Как я уже сказал, гребаные родственные души.

Я тянусь и беру маленький нож с разделочной доски. Я опускаю взгляд на ее бедра и любуюсь многочисленными порезами, которые уже оставил на ее безупречной в остальном коже. Мой член твердеет при виде моих следов на ней. Не знаю, заметила ли она, но это не просто порезы. Каждый нанесен под точным углом, каждая линия составляет две буквы. Инициалы вот-вот потемнеют на ее внутренней стороне бедра — NV.

Я клеймлю ее своими инициалами? Да, черт возьми. Беспокоит ли это меня? Нисколько, потому что никто, кроме меня, никогда не увидит эту ее часть тела. Никто никогда не увидит ее такой, как сейчас.

Я заканчиваю V и наблюдаю, как ее голова откидывается назад. Тонкая струйка крови стекает по внутренней стороне ее бедра. Проводя кончиком пальца по ее следу, я собираю немного крови, а затем смазываю ею свой член.

Анжелика наблюдает за мной.

— Ты нужен мне сейчас, Нео.

Ну, кто я, бл*дь, такой, чтобы спорить с прямым приказом?

— Все, что тебе нужно сделать, это попросить, Ангел. Попроси, и я все сделаю. — Скользя членом по ее складкам, я вхожу до упора одним толчком. — Бл*дь, я люблю это. Я чертовски люблю твою киску. Такая мокрая, теплая, тугая. — Я выхожу и снова вхожу в нее, а затем провожу лезвием ножа по ее ноге и оставляю новую метку.

— О Боже! Да! — кричит она. Я роняю нож и закрываю ей рот рукой. Мы не должны будить Иззи. Я не хочу, чтобы она застала нас в таком положении. Киска Анжелики пульсирует вокруг меня, когда она кончает. Ее тело яростно содрогается, а ее крики заглушает моя ладонь. Я продолжаю вбиваться в нее во время оргазма.

— Мне нужен еще один, Ангел, — говорю я ей, опуская руку, как только она затихает.

Она отрицательно качает головой.

— Я не смогу, — говорит она.

— Нет, ты сможешь. И ты сделаешь это. Давай еще разок. — Моя рука обхватывает ее горло, и ее голова ударяется о верхние шкафы позади нее. — Держись за край стойки. — Я слегка душу ее. И чувствую, как дрожат ее ноги, обхватывая мою талию. Ее киска крепче сжимает мой член. Я долго не продержусь. — Мне нужно, чтобы ты кончила. Сейчас. Ангел, — хриплю я, вгоняя в нее член быстрыми, жесткими толчками.

Затем я закрываю ее рот своим, глотая