Планы разбились о коронавирус. Как и у всех, наверное. Оттого, что в ее невзгодах не было ни капли эксклюзивности, Мусе было обидно вдвойне. В одночасье она осталась без океана, без отпуска, без вложенных в него денег. А также без работы и жилья. В рекламном агентстве ее сначала отправили в тот самый двухнедельный отпуск, который был ей положен, но который теперь приходилось проводить совсем иначе, а затем снова в отпуск, но уже за свой счет.

– Если переживем вот это все, – директор агентства мрачно сделал в воздухе некую загогулину, видимо призванную описать сложившуюся в мире ситуацию, которая вообще-то как нельзя лучше описывалась четырьмя буквами – Ж, П, О и А, никак не хотящими складываться в слово СЧАСТЬЕ, – то выйдешь на работу обратно.

Квартира, в которой жила Муся, была оплачена по первое апреля. Разумеется, деньги на аренду на следующий месяц были отложены, вот только что делать дальше? В унылом настроении она приехала в «Галактику», где, во-первых, узнала, что конный клуб, как и все вокруг, закрывается на карантин, а значит, она остается и без этого дохода тоже, а также услышала тот самый, ставший судьбоносным разговор между директором и хозяйкой Вербы.

Пришедшее в голову решение было странным, авантюрным и совершенно Мусе не свойственным, вот только чем дольше она думала, тем больше оно ей нравилось.

Во-первых, требовалось снизить уровень притязаний и съехать из квартиры в центре. Во-вторых, уехать из Москвы, где риск заразиться новой болезнью Муся здраво оценивала как высокий. В-третьих, нужно было на что-то жить, а денег оставалось в обрез. А еще нужно было забрать из конного клуба Вербу.

Хорошенько все обдумав, Марина Веселова составила тот единственно возможный, с ее точки зрения, план, который и реализовала за две недели отпуска с присущим ей упорством. На оставшиеся деньги она сняла небольшой домик в подмосковной деревне сроком на три месяца.

Вода в доме была, как и электрический котел для ее подогрева. В ванной комнате можно было умываться и даже принимать душ, в кухне исправно работала электрическая плита и стиральная машина, а также большой вместительный холодильник с огромной морозильной камерой.

Две комнаты – гостиную и спальню – нужно было отапливать печкой, но дрова во дворе имелись в достаточном количестве, а главное, там же стоял большой теплый сарай, в котором можно было держать Вербу. Когда-то родители хозяйки домика тоже держали лошадь, а потому Муся понимала, как им с Вербой несказанно повезло.

Необходимый трехмесячный запас фуража привезла новоиспеченная Вербина хозяйка, встретившая Мусин план без восторга, но с пониманием. Она же по составленному Мусей списку оплатила и запас еды для нее самой. В итоге получилось гораздо дешевле, чем платить за трехмесячный постой лошади в конном клубе, а у Муси в предбаннике ее нового жилища теперь рядком стояли мешки с манкой, гречкой, рисом, макаронами, сахаром, мукой, стеллажи с банками тушенки и рыбных консервов.

В морозилке лежали куры, на полках холодильника стояли пакеты с молоком длительного хранения, соками, сгущенкой. В общем, на три месяца Муся была снабжена всем необходимым и по большому счету могла вообще не покидать своего убежища, избегая встречи с потенциальной заразой.

С утра она топила печь и готовила еду на весь день. Потом занималась Вербой и денником, затем закрывала лошадь в сарае, принимала душ, обедала, звонила маме и бабушке, читала новости, в которых не было ничего радостного, затем позволяла себе немного поспать. Часов в пять Муся выбиралась на недалекую прогулку по полям и разбитым дорогам.

Деревня казалась глухой и пустынной, лишь над несколькими домами вился дымок, показывающий, что внутри кто-то есть. Иногда Муся встречала соседей, но никто не делал попытки приблизиться и заговорить, что ее вполне устраивало.

Вернувшись домой, она проведывала Вербу, снова давала ей корма и доливала воды, которую приходилось таскать ведрами из колодца. Правда, на второй неделе Муся нашла в сарае тачку и приноровилась возить ведра в ней. Затем она не спеша ужинала, мыла посуду, ныряла под одеяло и погружалась в какой-нибудь хороший фильм, благо мобильный Интернет ловил в доме отлично и, подключив ноутбук к телефону, можно было выходить в мировую паутину без малейших проблем. Часов в десять вечера Муся уже всегда спала.

За те две недели, которые она провела в своем новом жилище, она настолько свыклась с окружающей ее обстановкой и новыми повседневными ритуалами, что вся прошлая жизнь – кипучая, энергичная, полная света, звуков, запаха бензина и круговерти дел, теперь выглядевших пустыми и никому не нужными, – казалась ей миражом.

Нынешняя Муся, с похожим на мочалку «конским хвостом» на голове, ненакрашенными глазами, обрезанными под корень ногтями и загрубевшими мозолями на ладонях, была совершенно не похожа на себя прежнюю. Однако спортивный костюм, мерный распорядок дня, ежедневное меню, в котором не находилось места итальянской пасте с морепродуктами или японским роллам, отчего-то вовсе не мешали новой Мусе чувствовать себя счастливой, а точнее, безмятежной.

Впервые за много лет не надо было вскакивать по звонку ненавистного будильника, куда-то бежать, постоянно чему-то соответствовать, вылезать из кожи, чтобы оценили и заметили, торопливо и жадно зарабатывать деньги, которые и нужны по большому счету были только для того, чтобы продолжать этот бессмысленный, как оказалось, бег по кругу.

Без всех этих наносных атрибутов успеха, оказывается, вполне можно было жить. Дышать холодным, очень чистым воздухом по утрам, долго обнимать конскую морду, слыша, как Верба стрижет ушами, выполнять простую работу, оставляющую голову и сердце свободными от всякой чуши, есть простую еду, гулять по бескрайним полям, наблюдая, как где-то далеко-далеко небо стыдливо целуется с землей, немного конфузясь, что нарушило правило и сняло маску.

Маску Муся не носила, хотя перед поездкой в отпуск, когда она еще надеялась, что он состоится, купила их с полсотни и, разумеется, привезла с собой. Просто в деревне, где она все время была наедине с собой, маска оказалась совершенно ни к чему.

О будущем Муся совершенно не беспокоилась. Она была уверена: что-то обязательно будет, а планировать это что-то теперь совершенно бесполезно. Первый вариант – весь этот карантинный кошмар кончится, и можно будет вернуться на работу. Тогда у нее будут деньги, чтобы продлить аренду домика и остаться тут жить, потому что ей тут нравится, а летом здесь и вообще станет, наверное, просто чудесно. Второй вариант – все не кончится. Значит, тогда хозяйка Вербы еще раз привезет корм и продукты, потому что