Когтистая лапа мелькнула в воздухе, едва не распоров мне живот, но я вовремя отшатнулся. Едва не споткнулся о собственный плащ и запоздало рванул завязки на шее, освобождаясь от этой обузы. Этой секундной заминки саблезубу хватило, чтобы снова броситься на меня в атаку. И в этот раз он бы наверняка меня достал, если бы не Ильва. Она с рычанием рванулась вперед, вонзая копье глубоко в бок зверю. Тот изогнулся дугой и переключился на валькирию. Та все еще едва стояла на ногах, и наверняка ей хватило бы и пары ударов страшными когтями.

Я выстрелил Жалом. Наконечник вонзился в голову зверя, и я рванул веревку на себя. Конечно, совсем осадить такую тушу не получилось, но голова его сильно дернулась в сторону, увлекаемая засевшим в кости титановым острием. Ответный рев был просто оглушающим, и в нем было столько боли, что он звучал даже жалобно.

Веревка натянулась струной, а я продолжал упрямо тащить зверя к себе, будто рыбак, вытягивающий на берег здоровенного сома. Тот, похоже, не совсем понимал, что происходит, и саму веревку не видел. Чувствовал лишь жуткую боль – наконечник вонзился ему куда-то под левую глазницу и, похоже, прошил череп насквозь, застряв в костях верхней челюсти с другой стороны. Эта штука и в камень входит, как в масло, что уж говорить о живой плоти.

Валькирия не растерялась – пока я тащил саблезуба на себя, она нанесла ему еще несколько глубоких ран копьем. Снег вокруг Скарра раскрасился алыми кляксами крови, но доконать эту зверюгу было не так просто. До сердца или других важных органов Ильве, похоже, так и не удалось добраться, а общая Живучесть у него такая, что, наверное, даже если его пополам разорвать – еще долго придется убегать от его передней половины, которая будет гоняться за добычей, волоча за собой кишки.

Я то дергал за веревку, то ослаблял ее, дезориентируя чудовище. Но он, несмотря на боль и раны, все-таки разглядел источник своих мучений и ринулся ко мне. Это уже был не прежний стремительный прыжок могучего смертоносного зверя. Скорее последний отчаянный рывок – неуклюжий и не очень точный. Я успел высвободить Жало и встретить Скарра Хвостом дракона. При фокусе на одиночной цели этот удар еще тяжелее и оглушает цель на еще больший срок. Саблезуб зашатался, и я обрушил на него комбо стихии Воды, целясь в голову.

Посох мой и сам по себе – страшное оружие, а в сочетании с пятью сотнями очков Силы и монашескими приемами его мощь возрастает в разы. Такой атаки хватило бы, чтобы каменный блок раздробить в щебень, чего уж говорить о черепушке зверя. Скарр рухнул мордой в снег и затих. Светящаяся сфера Ци взлетела над ним почти сразу, и я поглотил ее, выбрав самый большой сегмент – стихию Земли.

Уф. Я думал, будет сложнее. По сравнению с тем же Анахаром этот кошак – просто здоровенная меховая груша для битья. Мощный противник, конечно, но бесхитростный.

Ильва, сгорбившись и опираясь на копье, смотрела на меня с удивлением и, кажется, даже долей ужаса.

– Ну что ж, я жив. Так ты говоришь, мы в расчете? – спросил я, поднимая свой меховой плащ и снова закутываясь в него.

Азарт битвы быстро проходил, а холод, тем временем, снова начал настойчиво забираться под доспехи, сковывая движения.

– Похоже, ты и один бы управился. Я недооценила тебя, чужак.

Кровь по-прежнему обильно сочилась из ее раны сквозь штаны, буквально струясь по сапогу. Еще немного – и она охнула, опустившись прямо в снег. Я залил ей рану еще одной порцией зелья и перемотал прямо поверх штанины бинтами. Этого должно было хватить – судя по диаграмме Ци, Живучести у Ильвы не меньше, чем у меня. Если бы у неписей механизмы регенерации работали так же, как у игроков, ей хватило бы минут двадцати, чтобы снова быть в строю. Но, увы, у нее на это явно уйдет гораздо больше времени.

– Далеко твой дом? Я могу помочь тебе добраться до него.

– Я и так у тебя в долгу, – огрызнулась валькирия. – Не хочу увеличивать его. К тому же, если ты сунешься в обитель ликанов – умрешь. Я не смогу тебя защитить от них.

Склонив голову, она добавила, уже тише:

– Впрочем, я даже сама себя не смогу защитить.

– Ты поссорилась с родней? Почему?

– Не твое дело, чужак!

Ох, ну и характер!

Я на время оставил ликанку в покое и занялся Скарром. Провозился минут десять, пока, наконец, не удалось отделить верхние клыки. Думаю, в качестве трофея они подойдут лучше всего. Еще бы, конечно, и шкуру снять, но без нужных инструментов и навыков у меня на это полдня уйдет. Да и сомнительное удовольствие – свежевать такую тушу.

– Зачем ты оскверняешь его тело? – спросила Ильва. – Деване не по нраву такое.

– Зато Саавар оценит такое подношение, – парировал я. – Ну, я надеюсь.

– Не знала, что монахи поклоняются Саавару.

– Никому я не поклоняюсь, – буркнул я, пряча клыки в инвентарь.

Встал над ней, скрестил руки на груди.

– Ну, так что, примешь мою помощь, или так и будешь сидеть в сугробе, пока задницей к земле не примерзнешь?

Она упрямо вскинула подбородок, обдав меня сердитым взглядом. Но, кажется, особого выбора у нее не было.

– Пойдем уже, – настойчиво повторил я. – Я провожу тебя, докуда смогу.

– Ладно. Но обещай уйти, как только я скажу. Я не хочу твоей смерти.

– А уж как я не хочу! Давай, поднимайся. Обопрись на меня…

Так мы и заковыляли – валькирия одной рукой опиралась на копье, другой обхватила меня за плечи. На раненую ногу она все еще не могла наступать, так что пришлось буквально волочь ее по сугробам.

– Нам туда, – указала она на север, за пределы котловины.

– Туда, так туда, – вздохнул я. – Жаль, что не совсем по пути. Я-то собирался наведаться к капищу.

– Так все-таки поклоняешься ты Саавару, или нет? Если нет – зачем тебе понадобились трофеи?

Поделиться с ней своими планами? Может, посоветует чего-нибудь? Ликаны – кровные враги Зверобоев, но она, похоже, и со своими-то не в ладах. Кто ее знает…

– А Зверобои к этому капищу часто приходят? – решил я задать встречный вопрос.

– Их здесь не было уже много лун. Капище заброшено. Но, как видишь, некоторые ловушки этих презренных тварей до сих здесь.

– Да, не повезло тебе нарваться на этот капкан. Но что с капищем? Заброшено? Это хреново. Я хотел подкараулить там кого-нибудь из них.

– Чтобы убить?

– Чтобы поговорить. Капище – это ведь священное место, так? И если я явлюсь туда с подношениями – не будет же Зверобой нападать на собрата по вере?

Ильва лишь замотала головой и невесело рассмеялась.

– Ты не понимаешь, Мангуст! Ничего у тебя не выйдет. Ты можешь хоть с головы до ног обвешаться трофеями и горланить на всю округу, воспевая Саавара. Любой Зверобой все равно нападет на тебя сразу же, как поймет, что перед ним чужак.