сверху вниз своими слепыми глазами на её массивную грудь. Умка не понимала зачем, но ей хотелось иметь такую же большую и красивую грудь, от этого её разум наполнялся завистью и обидой.

Эльфийка не выдержала, взяла зверолюдку за сосок и крутанула. То что она не промахнётся эльфийка не сомневалась, соски в ауре были подсвечены бледно-розовым светом. Так ауры подсвечивают все эрогенные зоны на теле. Зверолюдка издала совершенно неприличный стон, в её ауре на месте эрогенной зоны произошло подряд две вспышки, сначала светло-красная (боль), потом ярко-розовая (возбуждение). И закрутился небольшой розовый водоворот. Совершив своё чёрное дело, Умка потеряла интерес к Луизе с Барбарой, и поспешила к детской площадке, где вилось и копошилось множество зелёных аур.

— Вот только ведёт себя совсем как некоторые из моих воспитанников, — поморщилась Барбара, потирая грудь.

— Ох, простите, — ахнула Луиза. В ответ на это Барбара лишь махнула рукой, что значило: не обращай внимания, рабочий момент.

Умка же дорвавшись до компании, недалеко ушедшей по умственному развитию от неё, весело проводила время. Говорят, что дети бывают жестоки, дети бывают разные, прежде всего всё зависит от окружения и родителей. Ребёнок — это незамутнённое отражение своих родителей, он как пьяный взрослый — что у взрослого на уме, то у его ребёнка на языке. Семьи, конечно, бывают разные, многое зависит просто от окружения. Но Зул-Тар один раз уже полностью вымирал. Изначальные жители обладали гораздо большими ресурсами, но это их не спасло от заполонивших улицы гоблинов. Их участь была незавидна, всех женщин изнасиловали, а потом они превратились в гоблинских маток. Мужчинам в этом плане повезло чуть больше, их просто мучительно убили и съели, природа гоблинов проста и жестока. Ими движут два основных инстинкта: похоть и агрессия. Почему же старое общество пало перед столь прямолинейным и не самым изощрённым врагом, а новые жители Зул-Тар всё ещё держаться? Всё просто: у поселенцев давно произошёл сдвиг в сознании, все поняли что только сплотившись можно выжить в этих диких землях.

Раньше в Зул-Таре была поговорка: «Если тебя грабят, кричи «пожар"», смысл поговорки таков: твоя жизнь, твои деньги — твоё личное дело, пожар — дело общественное, надо бежать на помощь и тушить огонь, иначе умрут все. Нынче в Зул-Таре проблема одного стала проблемой общины, даже если это личная проблема, было непринято осуждать, было принято решать. Сплочённое общество, крепкие связи внутри общины, есть залог выживания, каждый дом внутри поселения — это настоящая крепость.

Жители Зул-Тара понимали, что никакая стена не удержит гоблинов, легко карабкающихся по неплотной соединённым блокам, не хватит еды, чтобы круглосуточно оборонять весь периметр. Поэтому поселение пошло по альтернативному пути обороны. С заходом солнца улицы частично принадлежали гоблинам, шныряющим в тени и ищущим жертву для похищения или чтобы стибрить. Специальные посты, созданные полностью из железа и замаскированные под осветительные монолиты содержали внутри себя дежурного кошко-человека с игломётом. Они прекрасно видели в темноте, а толстая решетчатая сталь поста давала им возможность вести огонь и не опасаться ответа. Посты были неприступны. По ночам на крышах всех домов дежурили дружинники-добровольцы. В случае массированного штурма они били в колокол и поднимали на ноги всех жильцов. Не надо большого воинского опыта, чтобы совать копьё меж прутьев решёток, которые ночью опускали вместо ставен. Соседние дома тоже просыпались и вели посильный огонь из арбалетов и луков.

Таких штурмов уже давно не случалось и люди потихоньку расслабились, хоть гоблины и шныряли по улицам поселения по ночам, но и гоблины тоже расслабились от мирной жизни. Им было достаточно тех поселенцев, которые они чудом умудрялись своровать на полях, и хоть им приходилось в среднем платить за одного поселенца полусотней гоблинов, извращённый ум зелёных коротышек не считал это весомой потерей. Люди никогда не ходили на гоблинов в ответные рейды, не создавали достойного сопротивления и угрозы гоблинам. Такое пассивное сопротивление вот уже десятилетие не давало гоблинам определиться с единым вождём. Мирная жизнь стимулировала к продвижению откровенно слабых, глупых и самых подлых особей. И они не задерживались на своём месте слишком надолго, что приводило к новой борьбе за власть. В общем, родители Зул-Тара выбивали всю ксенофобию из своих детей ещё с пелёнок и прививали им сплочённость. Дети постарше сначала держались от эльфийки на расстоянии, не понимая, что эта «взрослая» делает, почему так активно возится вместе с ними и пытается играть. А потом привыкли, в конце концов, некоторые родители тоже возились со своими детьми в свободное время.

— Она забавная, у неё уши большие, — сказал один мальчик, увидев первый раз Умку.

— А ещё у неё странная кожа, — хихикнул другой ребёнок.

— Ну и что, зато у неё очень красивые кулички из песочка получаются, я тоже такие хочу уметь лепить, — сказала девочка лет пяти.

— Наш человек, надо брать, — важно кивнул другой карапуз, по-видимому будущий лидер этой шайки детворы. Потом взявшись для храбрости за руки, эта банда подошла к эльфийке и самый главный карапуз, раздувшись от важности сказал:

— Мы с друзьями посовещались и решили, что с тобой можно дружить. Но я главный.

— У-у-у-у, — значимо закивала Умка, собственно, ничего не понимая.

Этот день не должен был принести никаких неожиданностей. До вечера Умка ковырялась с детишками, лепила куличики, катала желающих на спине и играла в догонялки. А вечером её должна была забрать Луиза. Но незадолго до конца что-то коснулось её разума, нечто мерзкое, липкое и холодное. Ощущения были настолько натуральны, что ей почудилось будто над ней опять пошутил кто-то из детишек и сунул лягушку за пазуху. Умка тут же оторвалась от игр и стала сканировать окружающее пространство своим зрением. И увидела. Большое тёмное пятно двигалось со скоростью обычного пешехода в их сторону. Такой большой ауры она ещё никогда не встречала.

Умка мыслила не словами, а образами и в своих фантазиях, она представляла, как большая чёрная туча проходит мимо белого облачка. Должно пронести, они же за стенами дома, а двери охраняет зелёная аура с большой грудью. Барбара умрёт, но не допустит опасность до детей. В ожидании развязки Умка замерла, боясь пошевелиться. Такое с ней бывает, когда рядом опасность и страшные звуки пугают её разум. Она так и стояла, напрягая аурное зрение, она видела, как тёмная туча по мере приближения становится чётче, обретает форму. Она увидела что-то, что она изначально принимала за дымку таковой не являлась,