удачи. На деле эта работа больше походила на работу дворника, да, риск нарваться на гоблина или зомби есть, но с тем же успехом можно было в его родном мире попасть под машину. Марта с Луи рассказывали, что это у них ещё очень тревожный участок — раз в неделю на гоблина или зомби нарвёшься.

— Но у периметра есть такие участки, где не видели этих тварей годами, — наставляла его уму-разуму Марта.

— А о-г-о-р-о-д-н-и-к-и?

— Что огородники?

— П-р-о-п-а-д-а-ю-т.

— Люди мрут и пропадают даже внутри периметра средь бела дня. Тут несколько лет назад управа поглядела статистику и выяснилось, что в пьяных драках поселение теряет людей больше, чем от набегов гоблинов. Ну и ввели сухой закон.

— П-о-м-о-г-л-о?

— Нет. Люди стали пить и травиться всем, что горит, — это Петру было знакомо: сухой закон в 1985 привёл примерно к таким же последствиям.

Небольшой камушек хрустнул под ногой Петра. Зомби-пёс тут же оторвался от процесса насыщения и резко обернулся на потревоживший его звук. Пётр тут же спрятался, костеря себя на всех известных ему языках, от напряжения он затаил дыхание. Тварь послушала тишину, вдохнула воздух и продолжила пожирать свою жертву.

«Проклятье, это вурдалак».

Такой развитой нежити тут не встречали уже очень давно. Некро-существа подобны живым: они тоже растут и развиваются, только развитие у них своё. Отъевшийся зомбарь может со временем стать вурдалаком — быстрой и чувствительной тварью, андедо — очень сильным зомби с прочной шкурой, или мёртвой химерой, — бывает такое, что несколько зомби при странных обстоятельствах сливаются в одну и тогда получается глупая и медлительная, но очень живучая тварь, такую можно только сжечь.

«И чёрт меня потянул выпендриться? Развели как деревенского дурака на три кулака».

Пётр ругал себя за бессмысленный риск. А всё потому, что среди чистильщиков есть традиция «первой добычи». Новенький чистильщик, чтобы заслужить уважение своих коллег, должен добыть голову зомби в одиночку, и теоретически для достаточно крепкого человека риск здесь невелик. Зомби сильны, но глупы: можно подманить тварь звуком к стене и проломить ей череп, сбросив что-нибудь тяжёлое сверху; можно завести зомби на капканы или ямы с ловушками, мешающими двигаться; можно, в конце концов, просто подкрасться сзади и отрубить голову зомби взмахом тесака.

Собственно, что Пётр и собирался сделать, его тело было очень ловким, как будто создано для охоты. Вот и сейчас ему удалось обмануть чуткий слух недоразвитого вурдалака, хотя если бы тут так не воняло, тварь могла бы его учуять. Но пронесло — тварь ещё не изменилась в вурдалака, который ничем не пахнет. Запах твари ей же самой и мешал, а от Петра не пахло даже потом: он по человеческой привычке следил за своей гигиеной и старался мыться так часто, как это позволяли возможности. Если бы это был просто зомби, он бы подкрался к нему сзади, подрубил бы ноги тесаком и отскочил, дождался, когда зомби упадёт, подскочил бы снова и вторым ударом добыл бы трофей. Тут так не получится, к этой твари не подойти — услышит, да и потеря задних ног для неё не будет столь существенной. Это гуманоид оставшись без ног практически беспомощен, а эта тварь будет ползать достаточно быстро на том, что осталось.

Стараясь двигаться аккуратно и тихо, Пётр достал второе своё оружие дистанционного типа. Оказавшись в этом мире без пороха и доступа к привычному оружию, Петру пришлось импровизировать. Отчасти с этим помогло его лихое детство, мальчишкой он профессионально владел рогаткой и уверенно поражал мишень на расстоянии десяти метров. Пришлось вспоминать старые навыки. Железную рогульку и тугую резиновую ленту он приобрёл на местном рынке совершенно легально, за отдельную доплату местный кузнец сделал так, что в рогульку теперь можно было ввинтить болт с железным кольцом и из рогатки теперь можно было стрелять стрелами. Тугую резиновую ленту, которую не способен был натянуть человек, легко натягивал хобгоблин, радиус поражения железными шариками и круглыми камушками возрос до тридцати метров, а стрелы летели аж на сотню метров.

Встав в полный рост и изготовив рогатку к бою, Пётр громко свистнул, привлекая внимание твари. Та сразу же повернула морду в его сторону и получила железным шариком прямо в глаз. Из глазницы твари брызнула отвратительная жижа. Недовурдалак взревел и кинулся на Петра. Тот прыгнул влево, уходя в слепую зону противника. Зомби почти слепые и ориентируются в основном на звук. Но это не значит, что нужно пренебрегать ещё и их слабым зрением. Уже приземлившись, он понял, что совершил ошибку: запаниковал и выстрелил твари в глаз слишком рано. У него было время дождаться, когда тварь полностью повернётся к нему носом, тогда железный шарик пробил бы перегородку в глазнице и поразил мозг. А так прыгай теперь от неё, целься, стреляй.

Второй шарик угодил зомби-собаке в локтевой сустав передней лапы. Тварь со старта набрала слишком большую скорость и, когда добыча выпрыгнула из зоны поражения, была вынуждена сначала тормозить, потом разворачиваться. А всё это время, более чем достаточное для маленького ловкого гоблина, на этот раз Пётр хорошенько прицелился. Шарик попросту размозжил локтевой сустав, боли тварь не чувствовала, но разрушение опорно-двигательной системы сказалось на её манёвренности. Первый рывок в сторону Петра заставил тварь нырнуть мордой в мелкий щебень. Тварь ещё не осознала, что теперь у неё три лапы вместо четырёх, и ей было не суждено это понять. Третий шарик под прямым углом вошёл в оставшийся глаз твари, на этот раз хорошенько пропахав мозг, превращая его в отвратительную жижу, брызнувшую из глазниц.

Петра слегка потряхивало, адреналин постепенно отпускал. И только сейчас он ощутил боль. Посмотрев вниз, он увидел у себя на боку три рваных борозды на куртке. Одежда постепенно темнела от чёрной гоблинской крови.

— Плакал мой навар, — сказал Пётр по-гоблински.

Из внутреннего кармана он достал античумной эликсир в круглой пробирке, выдернул пробку и выпил. Это должно было предохранить его организм от превращения в зомби, у него, конечно, сильный иммунитет, но зомби-вирус это такая дрянь, с которой лучше не шутить. Упущенные деньги с продажи эликсира жаль, но жизнь важнее.

Достав тесак, Пётр отпилил голову зомби-псу и положил в мешок. Голову всем мёртвым и восставшим надо рубить сразу. Некромасса может восстать ещё какой-нибудь отвратительной тварью, вроде химеры, но отсутствие головы очень сильно тормозит этот процесс. Голова же, напротив, полностью безопасна и ничем уже не восстанет. Закончив с псом, Пётр подошёл к тому,