«С этими честными голубыми глазами надо быть осторожным», — подумал он, а вслух ответил:

— Идём! Только пирожное доем, — а потом обернулся к Лили и спросил: — Ты тоже с нами?

— Куда ж вы без меня? — ответила Лили. — Ещё заблудитесь.

— Это в трёх центральных улицах, что ли⁈ — наигранно удивился Орэн.

— Нет, в словах! — в тон ему ответила Лили.

На этот раз пирожным подавилась Рена, а откашлявшись, ещё долго продолжала смеяться.

«Успех», — подумал Орэн, уже выстраивая дальнейший план общения с Реной — план, замешанный на честности и хождении по краю задетой «живой зоны» девушки.

Троица доела пирожные и отправилась полным составом гулять дальше по городу. Орэн всё так же вёл под руку Лили, а Рена теперь не убегала от них вперёд, а шла рядом — со свободной стороны Орэна, но сама по себе.

«Теперь осталось продержаться в обществе двух девушек и дальше», — вновь подумал Орэн и решил, что теперь его перспективы более обнадёживающие.

О́рэн

Песня Души: Machinae Supremacy — One Day in the Universe

Часть 2

Глава 8. Плотина

На третий день своих скитаний я вышел к устью почти полностью пересохшей реки и пошёл вверх по течению.

Направление этой реки совпадало с нужным мне. Она имелась и на старой карте. Да и по руслам горных рек я ещё никогда не ходил, так что упускать такую возможность не хотелось.

По центру тёк небольшой ручек. Иногда он петлял между большими камнями, и приходилось переходить его с одной стороны на другую, но в основном я шёл вдоль него.

Сухое русло реки то расширялось на сотни шагов, то сужалось до десятка. В широкой её части берега были пологими, и можно было бы идти по берегу реки, если бы не кустарники. В узкой — отвесные скалы нависали над головой, и было немного не по себе от ощущения, что ты в ловушке.

Никаких перекидных мостов я так и не заметил. Никаких троп или дорог, подходящих к реке — тоже.

А самое интересное было то, что я до сих пор не встретил на своём пути ни одного водопада. Да, были небольшие перепады высот, но они скорее выглядели как плотины из смытых выше по течению камней и брёвен.

«Не река, а какой-то вырытый канал, что ли?» — подумалось мне.

Ладно, река странная… но где живность-то? За три дня я не встретил ничего крупнее кабана, да и тот бросаться на меня почему-то не стал. А всех медведей и волков местные жители переели, что ли? Да, ручеёк, может, и не самый полноводный, но всё же водопой…

Начался дождь. Пора было выбираться из русла реки на берег, но, как назло, несколько сотен шагов назад я зашёл в глубокое ущелье. Возвращаться назад не в моих правилах, и я пошёл дальше.

Дождь всё усиливался, и я стал замечать, что ручеёк становится всё шире и шире.

Вот он уже с шаг в ширину, вот и с три шага, и кажется, что он течёт всё быстрее и быстрее.

«У них там что, озеро переполняется, что ли, вверх по течению?» — почему-то подумалось мне, но успел я додумать эту мысль, как у меня возникло непреодолимое желание забраться куда-то повыше. Интуиция это или трусость, я решил выяснять потом.

Я огляделся по сторонам — справа увидел небольшой уступ над головой. Над ним была небольшая расщелина, где вполне могли прятаться змеи. А выше, прямо из камня росла вбок сосна.

Со змеями, если они там есть, будем разбираться потом. А сейчас я отошёл ближе к середине русла реки, разбежался в сторону стены, оттолкнулся от неё, подпрыгнул и зацепился руками за уступ. Быстро подтянулся на руках и перевалился через край, насколько позволяло место. Залез.

Места хватило, чтобы стоять или сидеть, свесив ноги за край.

Змеи не нападали, а расщелина оказалась не такой уж и глубокой.

Вдруг я услышал грохот где-то за поворотом реки вверх по течению. Глянул вниз — река уже текла от берега до берега.

«Что-то быстро она…» — снова не успел подумать я, как грохот повторился, а за ним возник скрежет.

Я поднял глаза вверх по течению — из-за поворота показалась огромная волна какого-то месива из воды, грунта, веток, стволов деревьев и даже камней!

Недолго думая, а точнее — думая уже «после», я подпрыгнул с уступа, ухватился за изогнутый у основания ствол сосны, оттолкнулся ногой от края расщелины и залез на ствол.

Поток пронёсся мимо, скрежеща о каменные стены русла реки торчащими во все стороны ветками, а местами и брёвнами.

Одно из таких брёвен врезалось в мой бывший уступ, развернулось и поплыло дальше вниз по течению. Уступ выдержал, а вот меня бы точно сбросило в воду, если бы зацепило ветками, торчащими вдоль всего ствола бревна.

«Всё-таки чуйка, а не малодушие!» — радостно подумал я.

Я уселся на сосне поудобнее и продолжил разглядывать проплывающие мимо предметы и их затейливые переплетения.

Дождь прекратился только через час, но вода в реке больше не поднималась — наоборот, стала спадать. Да и на селевой поток она перестала быть похожей, а выглядела уже как обычная река, но только мутная.

Сидеть на сосне мне порядком поднадоело. Прыгать обратно в реку было глупо. Лезть наверх по гладкой скале не особо бы получилось. Ветра в ущелье не было — не взлетишь.

Я вздохнул, достал из сумки солонину и принялся жевать. Вдруг до меня долетел обрывок чей-то фразы: «…на плотину поглядим».

Шагов я не слышал — край ущелья был на высоте где-то в три мои роста. Понять, удаляются голоса или приближаются, тоже не получалось. Я встал на сосне и крикнул что есть силы:

— Э-ге-гей!