— Может, вы хотите есть? — спросила его.

— Нет. Я не голоден.

Повисло неловкое молчание. Как-то странно было видеть Сталя в своей квартире и на своей небольшой кухне.

— Так что же всё-таки произошло? — набралась смелости и спросила у него.

Он поднял на меня глаза и грустно улыбнувшись, сказал:

— Узнал некоторые семейные тайны.

— О-о-о… Надеюсь, хорошие?

— Смотря с какой стороны смотреть.

— А вы смотрите только с хорошей… Тогда можно будет привыкнуть и однажды понять, что всё на самом деле прекрасно сложилось.

— Интересная точка зрения. То есть, вы предлагаете мне спрятать голову в песок и притворяться, что всё прекрасно?

— Да почему же? Как говорит одна моя подруга, если что-то произошло, то нужно обязательно в этом искать положительные моменты. Иначе можно просто сойти с ума от переживаний и душевных терзаний…

— Можно задать вопрос? Очень личный, — спросил он меня.

— Эм… Попробуйте.

— Когда с вами произошла та самая ситуация, вы тоже в ней искали положительные моменты?

Кажется, моя голова сейчас взорвётся от прилившейся к ней крови.

Уши загорелись так, словно они на самом деле пылали огнём.

Невольно приложила руки к щекам, ощущая их жар.

Сталь вдруг широко и как-то по-мальчишески улыбнулся.

— Вы очень милая, Анастасия, когда смущаетесь.

— Ничего подобного… — буркнула я и отпила немного кофе.

Может, он не будет настаивать на своём вопросе?

— Вы не ответили, — разрушил он мою надежду.

— Мда… Что тут ответить? — криво улыбнулась ему.

— Скажите правду. Обещаю, что моё мнение о вас в любом случае не изменится.

Серьёзно? Но мне, знаете ли, как-то от этого легче не становится.

И зачем я его только пригласила?

— Ну-у-у… Скажем так… Конечно я была в настоящем ужасе, когда осознала, что произошло… И да, я старалась найти положительные стороны в той ситуации… И это мне помогло…

Я говорила сбивчиво, несвязно, то краснея, то бледнея, но Сталь слушал меня внимательно, не перебивал и не торопил.

— Я понял, что у вас есть внутренняя сила, когда вы прекрасно и с достоинством прошли наши с Тимуром Багратионовичем, проверки.

— Да уж… — рассмеялась я. — Чего только один ваш осмотр стоил. Я думала, умру со страху…

Сталь улыбнулся.

— Не стану скрывать, лично мне было интересно наблюдать за вашей реакцией.

— Но мне как-то не по нраву быть лабораторной мышкой, — немного резко ответила ему.

Босс снова заулыбался и сказал:

— Простите за тот цирк, но сами понимаете, ситуация вышла не только странная и щекотливая, но и довольно подозрительная. Нам нужно было убедиться, что вы ни при чём. Да ещё эти ваши анонимные письма…

Как-то мне разговор уже перестал нравиться.

— Давайте налью ещё кофе.

Наполнила кружки и поставила на стол.

Довольно резко села обратно и нечаянно толкнула свою кружку. Она опрокинулась, и коричневая жидкость моментально растеклась по столешнице и ручейками потекла в сторону Сталя, чтобы испачкать его идеальные брюки!

— Ой! — вскрикнула я и не придумала ничего лучше, чем сесть прямо мужчине на колени, чтобы кофе залил мою одежду.

Горячая жидкость закапала на мои коленки, обжигая и растекаясь мокрым тёмным пятном.

— Я хотела спасти ваши брюки, — произнесла я деревянным голосом.

Сталь осторожно приобнял меня.

— Оригинальный вид спасения, — рассмеялся он. — Но зато вы испортили свои джинсы.

— Ничего страшного. Отстираются, — тоже засмеялась я.

Повернулась к нему и попыталась встать, но наши лица оказались на опасно близком расстоянии. Я вдруг почувствовала как адреналин взорвал моё тело, отчего немного закружилась голова, словно в эйфории.

Почувствовала, что он хочет поцеловать меня. Его учащённое дыхание, колотящееся сердце и потемневшие глаза говорили об этом. Но я знала, что позволить свершиться поцелую будет огромной ошибкой с моей стороны. Но всё-таки, затаив дыхание, я ждала, когда его губы приблизятся и коснуться моих…

Его губы были горячими, жадными, настойчивыми и поцелуй становился всё более откровенным и страстным.

Всё моё тело затрепетало. С удовольствием запустила пальцы в его густые волосы, бесстыдно прижималась к сильному телу и понимала, что я веду себя неправильно, как самая настоящая падшая женщина! Но не могла ничего с собой поделать.

Его руки блуждали по моей спине, потом оказались под чёртовым топом и коснулись нежной груди.

— Ты невероятно красива… — хрипло пробормотал он. — Нежная, мягкая и такая сладкая…

Я потеряла остатки здравого смысла, словно оказалась в другом мире, где прикосновения и запахи приобрели другой смысл.

Но вдруг, всё неожиданно прекратилось. Словно кто-то взял и выключил это прекрасное действо.

— Что… Что такое? — пробормотала, чувствуя как кружится голова, словно после опьянения.

Сталь ссадил меня с колен на другой стул.

Поцеловал в висок горячими губами и хрипло произнёс:

— Прости, Настя… Ты слишком хороша и мне трудно устоять… Но нам нельзя… Спокойной ночи. Не провожай меня.

Я лишь увидела удаляющуюся спину и как в ступоре до конца не могла осознать случившееся.

А когда услышала, что хлопнула дверь, поняла — только что могло произойти непоправимое. Вторую ошибку я себе простить уж точно никогда бы не смогла.

* * *

Спустя четыре месяца…

— Ты когда собираешься им всё рассказать? Настя, ты понимаешь, что скрывать свою беременность уже не можешь? — причитала Машка.

— Я согласна с Манюней. Насть, ты бросай уже в молчанку с начальством играть… Тебе одной сложно будет. Всё-таки двойня — это не шутки, — поддакнула ей Ульяна.

— Мы конечно тебя не бросим, и всячески помогать будем, но… Настька, ты же понимаешь всё… — Машка обняла меня и чмокнула в щёку.

Я вздохнула, устав уже от надоедливых советов подруг и сделала небольшой глоток воды.

— Я всё понимаю, девочки. Но как вы себе это представляете? Дорогие мои начальники, Димитрий Станиславович и Тимур Багратионович, у меня тут новость для вас важная имеется, только вы сильно не пугайтесь, ладно? Правда эта новость уже четырёхмесячная… Если коротко, то я беременна, но проблема в том, что я не знаю, кто же из вас двоих является отцом моих детей. Ах, да! Чуть не забыла. Есть ещё одна радостная новость! Будущего папочку я осчастливлю двумя малышами сразу!