Если она действительно откроется ему, захочет ли он с ней остаться?

Но если она ему не откроется, она точно потеряет его.

— Лола, ты сводишь меня с ума своим молчанием.

Неохотно подняв глаза и посмотрев в его лицо, она выпалила:

— А если я недостаточно хороша для тебя?

У него отвисла челюсть.

— Что?

— Большую часть своей жизни я не оправдывала ожиданий. Я была слишком толстой, чересчур уродливой, слишком застенчивой, совершенно невзрачной. — Чейз открыл рот, чтобы возразить, но она снова подняла руку, заставляя его замолчать. — Незачем обвинять за это мою маму и сестру, потому что я давным-давно должна была научиться постоять за себя. И даже после того, как я изменилась внешне, я обнаружила, что в душе осталась прежней.

— Но ты великолепна! Я убежден! — Его губы изогнулись в улыбке. — Ни одна женщина не осмеливалась отобрать у меня смартфон, а ты сделала это через несколько секунд после встречи со мной.

Она улыбнулась, вспоминая:

— Находясь в магазине «В стиле ретро» в окружении любимых вещей, я становлюсь нахальной. Но большую часть времени, — она наморщила нос, — я остаюсь неуверенной в себе невзрачной мышкой, которая жаждет одобрения.

В его глазах промелькнуло понимание, и она вздохнула с облегчением.

— Так почему же ты решила, что недостаточно хороша для меня?

— Ради бога, посмотри на себя! Посмотри на свой дом! Мы из разных миров. Мы совсем не похожи. Я старомодная, а ты одержим всем современным. Ты общительный, а я предпочитаю сидеть дома. И как только тебе надоест моя необычность…

Он снова поцеловал ее в губы, заглушая оставшиеся аргументы и заставляя забыть, откуда они взялись.

Ощущение времени и пространства исчезло для Лолы благодаря умелому поцелую Чейза, и она прижалась к нему, забыв обо всех своих страхах.

Наконец, прервав поцелуй, он прижался лбом к ее лбу:

— Все, что я делаю и когда-либо делал, я делаю основательно и навсегда. Даже мои родители изменили свою точку зрения, поняв, кто я такой. — Подняв голову, он пристально посмотрел ей прямо в глаза. — Я однолюб, и я прошу тебя дать мне ответ.

Она взглянула в его лицо, желая отыскать малейшие намеки на сомнение, лживость и неуверенность, но ничего не нашла.

Решительность и истинная любовь читалась в его глазах, в которые она влюбилась практически сразу, как увидела. И Лола знала, каким будет ее ответ.

— Я отвечаю, что ты самый удивительный, великолепный, обаятельный человек, и я люблю тебя до безумия. Мой ответ — да!

Она рассмеялась, когда он обнял ее за талию, поднял и кружил до тех пор, пока у нее не завертелось все перед глазами. Когда они наконец остановились и Лола коснулась ногами пола, непроизвольно прильнув к Чейзу, она мгновенно почувствовала жар его тела и покраснела.

— Хотя есть еще кое-что…

Не отпуская ее, он потер шею:

— В любом случае мы с этим справимся.

— Мое настоящее имя не Лола.

Он резко поднял голову:

— Что?

Сильнее покраснев, она наморщила нос:

— Мне было ненавистно оставаться скучной старой Луизой, когда я решила изменить свою жизнь и переехала в Мельбурн. Поэтому я придумала себе новое имя — Лола. Ты считаешь меня сумасшедшей?

Облегченно посмеиваясь, он покачал головой:

— Я думаю, ты прекрасна с любым именем.

Проведя кончиком пальца по его щеке, она обвела контур его губ, ошеломленная и взволнованная тем, что сможет до конца жизни прикасаться к Чейзу.

— Знаешь, моя любовь к тебе безгранична.

Он растянул губы в медленной, сексуальной улыбке, от которой Лола ощутила дрожь в коленях. Чейз кивнул на дом:

— После того как свадебный прием закончится, у тебя появится возможность показать мне, какова твоя любовь.

С учащенно бьющимися сердцами они направились в дом, жаждая, чтобы вечеринка поскорее закончилась и они остались наедине.

Вечеринка года, организованная в самом знаменитом мельбурнском отеле «Антиква», была в самом разгаре, когда приехали почетные гости.

Защелкали фотоаппараты, заахали и заохали меценаты, а репортеры стали быстренько делать пометки в своих блокнотах, когда в танцевальный зал вошла дизайнер отеля Лола Ломбард, держа под руку гуру развлекательной индустрии — Чейза Этериджа.

Гости открыли рот, увидев платье Лолы: длиной до пола, без бретелей, с расшитым кристаллами лифом и светло-голубыми шифоновыми мелкими оборками, каскадом ниспадающими вниз. Ее мягкие белокуро-золотистые локоны были собраны на затылке и скреплены бантом, расшитым сверкающими камешками, серебристые туфли на высоком каблуке были украшены сверкающими пряжками. Чейз с обожанием смотрел на свою будущую жену, радостно греясь в лучах ее славы.

Прошел час, прежде чем им удалось наконец ускользнуть от гостей и отправиться в особняк Маунт-Мэсидон.

Они поднялись на чердак, и Чейз, открыв дверь, жестом пригласил Лолу идти вперед.

— Знаешь, твои безупречные манеры — одно из многих твоих достоинств, которые произвели на меня впечатление, когда мы впервые встретились, — произнесла она.

Он провел рукой по ее ягодицам, когда она прошла мимо него:

— Мои манеры и мой большой…

— Эгоизм, — закончила она, краснея.

— Я собирался сказать — особняк.

Он подмигнул ей, и у нее потеплело на душе.

Лола не понимала, почему ей так повезло. Она получила процветающий бизнес, близкую подругу Кари и мужчину своей мечты.

Мужчину, который согласился сделать перерыв в своем маниакально-напряженном трудовом графике, чтобы они могли провести выходные в Маунт-Мэсидон. Мужчину, который поощрял и поддерживал ее, веселил и обожал.

Лола никогда не чувствовала себя такой желанной, ценной и любимой, и она ежедневно благодарила судьбу за возможность стать счастливой.

— Так, что здесь… О…

Она открыла рот от удивления, когда Чейз вывел ее на крышу. Лола ожидала увидеть ровную бетонную площадку. Вместо этого перед ее глазами был сад с пышными папоротниками и пальмами вокруг беседки, фрезиями и красным жасмином, свисающим из гигантских терракотовых горшков.

— Великолепно!

— Еще не все. — Улыбаясь, он приподнял указательным пальцем ее подбородок. — Взгляни вверх.

Над их головой мерцали миллионы звезд, мягкое лунное сияние освещало все вокруг серебристым светом.

Лола благоговейно вздохнула:

— Это напоминает мне ночь в атриуме.