угроза смерти, выпустит когти. И очень жаль, потому что за последние годы она стала заметно мягче.

– Я рад, что слышу это от тебя.

– Надо отдать ей должное – у нее есть не только недостатки. Я даже думаю, что она в конце концов полюбила Ангуса. Или она любила его с самого начала, а мы не хотели этому верить? Кстати, близнецы сильно ее изменили.

– Но они не потеснили Джона.

– Это верно.

– Мудрый ты человек, Дэвид, – тихо сказал Скотт.

Он любил своего странного кузена, они всегда были очень близки и сегодня снова убедились в том, что их мнения совпадают.

– Как хочется, чтобы уже наступила весна, – проговорил Скотт.

Через несколько месяцев смерть Ангуса будет восприниматься не так болезненно, и буря, которая сейчас сотрясала семью, возможно, утихнет.

Впереди на холме начали вырисовываться из тумана контуры Джиллеспи. Не сговариваясь, они замедлили шаг перед тем, как подняться на последний холм.

* * *

Кейт в который раз с интересом слушала своего коллегу. В учительской они остались вдвоем: Кейт ждала Скотта, и Крейг захотел составить ей компанию. Скотт собирался съездить с ней в Эдинбург, и там, после деловой встречи, повести в новый ресторан.

Сгустились сумерки, и со двора ушли последние ученики. Крейг Макферсон ходил взад-вперед мимо темных окон, увлеченно рассказывая:

– Стивенсон – самый легкий для чтения писатель и самый популярный среди учеников. Для тех, кто любит приключения и пиратов, есть «Остров сокровищ», для любителей исторических романов – «Похищенный», и, конечно, всегда огромным успехом пользуется «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Когда в начале года я даю им список для внеклассного чтения, я вижу, как у детей горят глаза.

– Все же был период, когда Стивенсон переключился с волшебных превращений на драматургию.

– Это особенно интересно, но об этом мы будем говорить позже. Сейчас я выбрал «Путешествие с ослом в Севеннах» в знак уважения к французской коллеге!

Смеясь, он сделал вид, что снимает воображаемую шляпу.

– А что ты дала им для анализа?

– Мопассана.

– Он родился в том же году, что и Стивенсон! Ты выбрала «Милого друга»?

– Нет, «Орля»[12].

– О! Безумие и страх… Не уверен, что это понравится нашему директору, однако я одобряю твой выбор. В любом случае мы изучаем один и тот же период, это прекрасно. А вот с моим старшим классом я думаю в конце года заняться авторами ХХ века. Может быть, послевоенного времени, такими как Трокки и Уайт, которые уехали из Шотландии и поселились во Франции. Если ты сможешь подстроить свою программу под мою, мы будем прекрасно дополнять друг друга.

И он сел напротив нее.

– Нам повезло получить такого преподавателя французского, как ты! У той, которую ты заменяешь, нет и половины твоих достоинств. Но есть хорошая новость: возможно, она не вернется в школу, потому что уедет вместе с мужем в Абердин. И тогда, я уверен, тебе предложат постоянную работу, а школа Хатчесонов будет только в выигрыше!

Кейт в ответ улыбнулась, тронутая энтузиазмом Крейга.

– Мне бы очень хотелось остаться здесь, – призналась она.

– Все хотят этого, и я в первую очередь.

Он помолчал и добавил:

– Ну как, ты немного пришла в себя после смерти свекра?

– Да, сейчас лучше, а тогда для меня это был удар. Во-первых, потому, что я его очень любила, а во-вторых, это произошло в ужасных обстоятельствах… В Рождественский вечер – что может быть хуже, и к тому же так внезапно, мы как раз садились за стол…

– Какое испытание для твоей матери!

– Для всех нас. Он был настоящей опорой семьи. Раньше я его побаивалась, уж очень он внушительно выглядел в глазах тринадцатилетней девочки, но несмотря на брюзгливый вид, он оказался очень добрым. Он учил меня играть в гольф, брал с собой в церковь, куда его никто не хотел сопровождать, и мы вели страстные богословские дискуссии. Он всю жизнь провел в Джиллеспи и был как будто из другой эпохи, этакий глава рода, патриарх, шотландец до мозга костей! Довольно быстро – наверное, через несколько месяцев, – я почувствовала к нему полное доверие. Всегда доброжелательный, без тени высокомерия, он заменил мне отца. Мои братья отвергли его, а я нет, и более того – я переняла его духовные ценности, потому что он был достойным человеком.

Кейт говорила, с трудом сдерживая набегавшие слезы.

– Мне очень жаль, Кейт, – прошептал Крейг, беря ее руки в свои.

Его жест был настолько дружеским, что она даже не попыталась высвободиться, но тут же вздрогнула, услышав голос Скотта:

– Надеюсь, я вам не помешал?

Он стоял на пороге с непроницаемым лицом, в упор глядя на Крейга.

Кейт встала с ощущением, что ее застали врасплох.

– Мы говорили об Ангусе, – сказала она, чувствуя необходимость прояснить ситуацию.

Двое мужчин продолжали смотреть друг на друга; наконец, Крейг подошел к Скотту, протягивая ему руку.

– Крейг Макферсон. Рад знакомству, и позвольте выразить вам свои соболезнования.

– Благодарю, – бросил Скотт ледяным тоном, словно не замечая протянутой руки.

Потом заставил себя улыбнуться Кейт.

– Поехали?

– Ты не хочешь посмотреть нашу школу?

– Нет, я могу опоздать в Эдинбург. Если ты готова…

Она слишком хорошо его знала, чтобы не видеть, в какой он ярости. Но она не совершила ничего предосудительного, поэтому сначала тепло попрощалась с Крейгом, а потом последовала за Скоттом. В молчании они пересекли двор, Скотт открыл перед Кейт дверцу машины, а потом сел за руль.

– Что тебя так расстроило, дорогой? – сразу спросила она, чтобы избавиться от тягостной тревоги.

– Я увидел, как этот тип держал тебя за руки и пожирал глазами. И обнаружив вас наедине, почувствовал себя непрошеным гостем. Ты даже вздрогнула.

– Скотт, не говори глупости, это совсем не то, что ты думаешь! Крейг не «пожирал меня глазами», а ты был желанным гостем, потому что я тебя ждала! Я очень хотела показать тебе школу, мои классы, но ты был так разъярен и груб…

– Груб – с этим блондинчиком? Ничего, как-нибудь переживет.

– Ну уж нет! Крейг – мой коллега, а ты даже не захотел пожать ему руку. Твое поведение было оскорбительным, а ведь тебе не в чем его упрекнуть. И меня тоже!

Они впервые говорили на повышенных тонах. Сейчас Кейт тоже была в гневе и винила себя за свой глупый испуг.

– Я не знала, что ты способен ревновать на пустом месте, – сказала она с горечью.

– Когда тобой интересуется мужчина, которого ты все время цитируешь, и я вижу, как зачарованно ты ему улыбаешься, – да, я ревную.

– Ты хочешь, чтобы я вообще ни на кого