начинать готовиться. Необходимо как-то убедить родителей дать мне провести свободный год в Англии. Если я покажу им, что уже все нашла, родители, может, и оплатить все будут не против, понимаешь?

– Ага, да. – Я ее почти не слушаю. И уже жалею, что вообще пробрался к ней в общагу этим вечером.

Ами уже несколько дней меня донимала, чтобы я навестил ее в Балларде. И вот я пришел, а она сначала провела час в ванной над какой-то новой схемой по уходу за кожей, после которой лицо девушки пахнет клеем, а теперь собирается все остальное время готовиться, пока я сижу тут и считаю секунды жизни, утекающие сквозь пальцы.

– Если бы одна из твоих подруг вдруг перестала с тобой общаться, потому что начала с кем-то встречаться, ты бы тоже что-то заподозрила, нет?

– Люди меняются, когда у них появляются отношения, – отрешенно говорит Ами, листая фотографии. – Хотят все свободное время проводить вместе. – Она поднимает глаза от экрана. – Это нормально.

– Да, но это уже перебор. Мы никогда раньше не ругались.

Когда-то Слоан ценила мое мнение. Но теперь тот червь, которого Эр Джей подсадил ей в мозг, полностью изменил ее характер.

– Тебе не нравится парень, я правильно поняла?

– Да он просто не достоин Слоан, – скалюсь я. Лично для меня, фиг с ним, он нормальный. Но для нее? Я вас умоляю.

Ами хмурится.

– Похоже, она просто хочет, чтобы ты порадовался за нее. Если ты этого делать не собираешься, то вам, возможно, стоит сделать перерыв.

Хмурюсь сильнее.

– Мне кажется, ты не до конца понимаешь серьезность ситуации.

Наконец до нее доходит, и она закрывает крышку ноутбука.

– Может, если бы мы больше времени проводили вместе…

– А я что тут делаю?

– Ты очень много последнее время говоришь о Слоан. Я бы даже сказала, постоянно.

– Уж прости, что не могу прикинуться, будто меня интересует география Лондона.

Ами закатывает глаза.

– Нам необязательно говорить о Лондоне. Или вообще о чем-либо.

Она наклоняется поцеловать меня, и в ноздри бьет удушающий запах клея. Заставив себя не дышать носом, я пытаюсь не обращать внимания на липкость ее кожи на моем подбородке. Клянусь, большинство всей этой косметики, которой девчонки мажутся, им только вредит.

И тем не менее, когда она опускает руку и гладит меня сквозь джинсы, я отгоняю эти мысли прочь и позволяю стащить с себя футболку. Она отбрасывает в сторону и свою. На ней оказывается мой любимый лифчик, что я очень даже ценю. Он белый с красной оборкой и очень аппетитно поддерживает ее грудь.

Как бы она ни действовала порой на нервы, Ами – классная девчонка. И у нее отпадные сиськи. Когда я впервые запустил руку ей под футболку на танцевальном концерте ее сестры, то чуть не спустил прямо в штаны оттого, какая она была мягкая и тяжелая.

Запустив пальцы в одну из чашечек, я стягиваю ее вниз, обнажая маленький розовый сосок, и прихватываю его пальцами, пока Ами спускается ниже по моему телу, расстегивает ширинку и сжимает в руке мой член. Взглянув на меня сквозь густые ресницы, она закидывает русые волосы за плечо и облизывает кончик пениса.

Удовольствие волной взбирается по позвоночнику, и я закрываю глаза. По какой-то отвратительной причине под веками тут же всплывает видение того, как Слоан отсасывает Эр Джею. Ладно Дюк, мы хотя бы знали, где он бывал. А новенький сам признался, что его мотало по всей стране. Интересно, Слоан хоть отправила его провериться на всякое?

– Так нормально? – спрашивает Ами, двигая рукой. – Или лучше что-то еще?

Только сейчас понимаю, что она этим занимается уже минуту, а у меня встал спасибо если наполовину.

– Нет, все в порядке. Чуть побольше языка.

Ами обычно делает первоклассный минет. Ей это нравится. Так что пытаюсь сосредоточиться, сжимая ее грудь и щипля напряженные соски. Но как бы она ни старалась, в полный рост я встать не могу. В конце концов, она садится и с раздраженным вздохом трясет уставшей рукой.

– Прости, – говорю я. – Устал, наверное. Плавание измотало.

Она смотрит на меня, наклонив голову набок, пока я убираю член обратно в джинсы.

– Плавание, – с сомнением повторяет она. – Или… есть другой вариант… – Она разгневанно фыркает. – Дело в Слоан.

Я напрягаюсь.

– Это еще почему?

– Потому что ты больше ни о чем другом не говоришь вообще, Сайлас. – Скорчив рожу, Ами издевательски изображает карикатуру на меня – «Слоан на меня злится. Слоан ведет себя как сучка. У Слоан новый парень».

– Думаю, мне стоит обидеться на такой портрет.

Спрыгнув с кровати, она подбирает свою футболку с пола.

– Серьезно, ты ей практически одержим. И мне это не нравится.

– Да что за бред ты несешь.

Голос Ами становится острее.

– Так значит, ты на нее не запал?

Уже второй раз в критический момент очень важного разговора, как полный идиот, медлю слишком долго.

На лице моей девушки проступает шок.

– О боже мой.

– Ами, погоди. Все совсем не так.

Она уже не слушает мои вялые возражения, и на ее глаза наворачиваются слезы.

– Я ведь, кажется, знала, даже когда мы начали встречаться. – Ее нижняя губа ходит ходуном, и она вонзает в нее зубы. – Но я так тебя хотела, что подумала, ну, в какой-то момент я понравлюсь тебе настолько, что ты забудешь про нее. – Коротко и глухо втянув воздух, Ами утирает щеки. – Делала все, что могла, чтобы быть именно той, какая тебе была нужна, но ничего не работало, потому что я ведь вообще никогда тебе не нравилась, так? Ты был не способен меня полюбить. – Тишину комнаты прорезает сдавленный всхлип. – Ты просто убивал время, пока Слоан не освободится.

– Ами…

– Я была к тебе добрее, чем ты заслуживал, – говорит она, и по щекам девушки катятся слезы. – Плохой ты человек, Сайлас.

– Ой, да ладно тебе. Раздуваешь из мухи слона. Не запал я на Слоан, – бормочу, наконец выдавив из себя отрицание.

– Не верю.

– Но это правда. – Вру.

– Да пошел ты, Сайлас. – Она поворачивается ко мне напряженной спиной. – Все кончено. Уходи.

Инстинкт говорит мне остаться. Убеждать ее всю ночь в обратном, пока она не оттает. Ее неуверенность в себе уже не первый раз сносит ей крышу – я знаю правильное количество добрых слов и тихих обещаний, и мы это переживем. Но, поднимаясь с кровати и надевая футболку, я понимаю, что мне плевать. Эти отношения выпили достаточно крови. Больше нет сил париться.

Блин, да она, пожалуй, делает мне одолжение. Не придется придумывать убедительную