Она смеется в ответ, а потом и вовсе начинает хихикать и сообщает:

– У тебя телефон разрывается. Энзли небось. Можно посмотреть?

– Валяй.

Она берет мой телефон с центральной панели. Я смотрю на нее как раз вовремя, чтобы увидеть в голубых глазах огонь торжества.

– Энзли? – уточняю я.

– О да. Она с ума сходит. Вот послушай. – Кейси изображает писклявый возмущенный голосок: – «Какого хрена, Лоусон! КАКОГО ЧЕРТА ЭТО СЕЙЧАС БЫЛО!» – Она добавляет своим обычным тоном: – Это уже капсом, кстати говоря.

– Разумеется.

– «Лучше бы тебе немедленно объясниться! Господи, Лоусон. Да ответь ты мне, козел!»

У меня вырывается смешок.

– Можно я ей отвечу? Пожалуйста?

Даже если бы я и хотел сказать «нет» – что невозможно, так как этого слова нет в моем словаре, – я бы не смог отказать полному надежды лицу Кейси.

– Развлекайся, – великодушно киваю я.

Она тихо фыркает, что-то печатая.

– Отправлено, – объявляет она, и, когда я поворачиваюсь к ней, на ее лице сияет улыбка.

– Что написала?

– Не волнуйся, я не грубила. Смотри. Кхм. – Кейси откашливается, словно готовится декламировать речь перед забитой аудиторией. – «Да, прости, крошка. Мы с Кейси давно знакомы, решил потусить немного с ней». – Она кладет телефон на место. – Она будет вне себя.

– С «крошкой» хорошо вышло.

– Вот и я так подумала.

Мы всего в десяти минутах от Святого Винсента, но цивилизация уже уступает дорогу янтарным лесам и плоским склонам Аппалачей. Кейси упирается ногами и хватается за подлокотник, когда я прибавляю скорости на поворотах виляющей горной дороги над рекой. Когда петли сглаживаются в слегка волнистую, но, в общем-то, прямую дорогу, Кейси проводит пальцами по дорогому кожаному сиденью, любуясь роскошным интерьером.

– Чья это машина? – спрашивает она. – Никогда ее раньше не видела.

– Одолжил.

Я как раз шел с обеда, когда Энзли сочинила всю эту схему и выкатила мне свои автомобильные предпочтения. Честно говоря, звучало как сплошная больная боль, не стоящая того, но тут я прошел мимо «Порше-Бокстер» на парковке у общежития старшеклассников. Что я могу сказать? Эта машинка пришлась мне по вкусу.

Кейси щурится.

– Почему мне кажется, что это значит «украл»?

– Хочешь выйти? – Я с вызовом наклоняю голову набок.

Если у нее есть какие-то сомнения, лучше бежать домой сейчас, пока не стемнело. Ночью выходят погулять страшные звери.

– Нет, – отвечает она. – Я тоже люблю проблемы.

Посмотрим. Хоть я и рад потакать ее мстительным выходкам, я совершенно не обязан спасать Кейси от ее же решений. Я ни за кого не в ответе. Люди сами ответственны за свои решения – и за их последствия.

Глава 22

Эр Джей

Пришел день расплаты – а я чертова налоговая. Мало мне было того, что всякие придурки ловили меня в коридоре, чтобы обсудить спекуляцию билетами на футбол или нелегальные гонки. Теперь я не могу даже пообедать, чтобы какой-нибудь пацан, которого я впервые вижу, не подошел, важно кивая, и не бросил белый конверт в мою открытую сумку на полу.

– Нет, ну ты видел? – спрашиваю я Фенна, который неохотно ковыряет свой кусок пирога с курицей.

Он показывает мне за плечо.

– Вон еще один идет.

– И так весь день.

На этот раз ко мне подсаживается парень с нашего этажа и шлепает мне в руку стопку купюр, как будто мы чем-то нелегальным торгуем. Впрочем, откуда мне знать, может, и торгуем.

– Нет, блин, но откуда это все? – ворчу я.

Опустив голову, Фенн продолжает бороться с едой.

– Лучше не спрашивай.

– Что я покрываю? Заказные убийства? Продажу оружия? Все это похоже на какую-то мафию.

– Вряд ли, – говорит он, не очень-то убедительно пожав плечами. – Но в то же время с этих ребят всякое станется.

Конвертами, которые пропихивают нам под дверь и заталкивают в мой шкафчик в раздевалке, дело не обходится. Мой телефон весь день разрывается от оповещений о переводах. Крупные суммы анонимных бабок текут на мой счет за черт знает какие нелегальные мероприятия.

– Я начинаю серьезно переживать, – говорю я Фенну.

Сайлас закатывает глаза. Он молчит с тех пор, как сел рядом с Фенном и начал есть, листая что-то в телефоне одной рукой.

– Я смотрел «Славных парней», – говорю я, наблюдая, как бывший приспешник Дюка недобро смотрит на меня с другого конца столовой. – После такого обычно наведываются федералы.

Фенн вздыхает. За последние пару дней он пошел на поправку, если способность доедать все, что лежит на тарелке, можно так назвать. Но большую часть времени он все еще находится в глубокой депрессии. Тухнет, потому что потерял Кейси и из-за какой-то там внутренней бури, которая вынуждает его хранить свои секреты, будто коды запуска ракет. Но иногда ему все же удается поддерживать разговор на какую-нибудь тему, не касающуюся одной или обеих сестер Тресскотт.

Приятель Дюка направляется к нам. Фенн знает его с футбола, но я с ним никогда не говорил. Виляя между столами, он запускает руку во внутренний карман пиджака. Это я тоже в кино видел. На пике в мае. Застрелен в июне.

– Я всего-то словил пару ударов от Дюка, – напоминаю я Фенну. – Людей и за меньшее убивали.

– Не драматизируй.

Но все равно часть меня дергается, когда парень подходит и резко достает руку из кармана. Но это не оружие – он кладет на стол рулон купюр, стянутый резинкой, и тихо пододвигает ко мне по столу.

– В следующую пятницу вечером, – говорит он, нервно ерзая, – устраиваю небольшой матч в покер. С твоего разрешения, разумеется. Если хочешь, приходи.

– Да какая мне, блин, разница? – отталкиваю деньги от себя. – Скажи всем, хватит меня спрашивать. Делайте что хотите.

Удивленный, словно это я тут ненормальный, он хмурится и уходит. Деньги остаются передо мной.

– Видишь? – скалюсь ему в спину. – Как со стенкой разговариваю.

– Они думают, ты их проверяешь, – говорит Фенн. – Они запутались.

– Лучше скажи мне, как я буду объяснять полный ящик стодолларовых купюр, когда к нам в дверь постучится ФБР. – Быстро кидаю рулон к себе в сумку, застегиваю ее наглухо и запихиваю под стол. – Или как мне их переубедить. Это уже ни хрена не смешно.

– Мне бы твои проблемы, – бормочет Сайлас себе под нос.

Да он вообще много чего моего хочет.

Фенн кладет вилку и отпивает воды.

– Драться с Дюком было твоей гениальной идеей. Пожинай плоды.

– Сколько раз им говорить, что они теперь свободны? Я не хочу их чертовы откаты.

– Ты здесь всего два месяца и уже решил, что сможешь изменить весь мировой порядок, – раздраженно говорит Фенн. –