другой стороны напомнили Янь Фэй о том, что теперь она должна будет вынести двойную нагрузку и, судя по тому, как она чуть ли не до хруста сжала палочки — ей положение вещей не нравилось.

Обучение учеников на каждом пике шло с утра до вечера и даже по выходным они практически не отдыхали. Школа, университет — все это, пережитое Янь Фэй в прошлой жизни, казалось пустяком в сравнении с обучением в школе Нефритовой печати. По сюжету пик Благородства славился самой тяжелой программой обучения из-за сочетания умственных и физических нагрузок и если на пике Зелени или Литературы ученики уставали только головой, а на пике Мечей — телом, то под крылом Му Шу утомлялись всецело. Поэтому сочетание занятия на пике Благородства с чем-то ещё можно было счесть пыткой.

Циян мысленно посочувствовал Фэй, хотя был уверен, что она справиться, ведь как-никак она оставалась автором этой истории и наверняка на всех занятиях чувствовала себя как рыба в воде. «В крайнем случае, если будет приходить ко мне еле живая, я просто позволю ей отлежаться, пока никто не видит», — подумал он, глядя в полупустую чашу с рисом. Циян невольно вспомнил, как Фэй иногда заглядывала к нему в гости в промежутках между занятиями, потому что его квартира стояла рядом с их университетом и в ней коротать время ожидания, когда закончится «окно», было комфортнее, чем в коридорах корпуса журналистики. В те дни она всегда занимала просторный диван в его светлой гостиной и дремала. В последний раз он застал её, спящей в толстовке и джинсах, полностью залитой солнцем. Утопая в ярких лучах, заставляющих её гладкую светлую кожу сиять, Фэй казалась такой спокойной и расслабленной, что он долго смотрел на неё, не желая будить и отправлять на пары.

Циян был огорчен, что из-за появления Му Шу им с Фэй не удалось переговорить по душам, но в итоге всё же порадовался, что трапеза прошла именно так. Он подумал, что если бы весь вечер жаловался ей на Ло Хэяна, не выходя из состояния паники, то к концу дня чувствовал бы себя еще хуже, чем есть. Совместная трапеза позволила слегка расслабиться и забыться в компании тех, кто не собирался вредить. А перспектива сделать из Фэй лекаря вовсе казалась подарком судьбы. Ложкой меда, подсластившей горькую пилюлю его жизни.

Отужинав, Циян проводил гостей до ворот и, напомнив Му Шу, что будет ждать от него письмо с расписанием Янь Фэй, закрыл створку. Стараясь не думать о том, что сегодняшний несостоявшийся убийца влезет к нему ночью в дом, он отправился спать.

[1] Время горения палочки благовоний обычной длины примерно 30 минут.

[2] Сыхэюань или «пекинский дворик» — традиционный вид китайской постройки, когда четыре одноэтажных строения, образующие прямоугольник или квадрат, помещаются фасадами внутрь по сторонам общего двора.

Глава 7

Дракона вынудили помогать тигру

Стол в гостевой комнате был заставлен кувшинами из-под вина и других алкогольных напитков. Через распахнутые двери, ведущее во внутренний двор, в помещение проникал свежий горный воздух, который свободно гулял по нему, колыша на стенах полотна с рисунками в технике гохуа. Циян сидел на напольных подушках, и, поставив локоть на стол, а ладонью подперев лоб, пил. Жить эту жизнь ему больше не хотелось.

— Циян? — голос Фэй разрушил гнетущую тишину. Она скользнула взглядом по кувшинам, явно пересчитала их, и возмущенно добавила: — Эй, почему ты тут пьешь без меня? — Фэй поспешила подойти и присесть за стол, скрестив ноги бабочкой.

— Оставь меня, я в печали, — пробормотал Циян и опрокинул в рот очередную чарку с терпким напитком.

Фэй фыркнула и, налив себе вина, выпила.

— Я принесла тебе моё расписание. — Она вытащила из широкого рукава лист бумаги и положила на край стола. — Будь добр, поставь мне как можно меньше занятий на пике Зелени, я вообще не хочу мотаться туда-сюда и врачевание твое мне не сдалось.

Циян хрипло посмеялся.

— Ну уж нет, подруга, — неразборчиво забормотал он. — Вкуси и ты тяготы заклинательской жизни.

Фэй закатила глаза.

— В отличие от тебя, который прозябает дома и пьет, я с рассвета была на занятиях и освободилась только к вечеру! Постыдился бы вешать на меня еще больше работы, ты не знаешь, как тяжело приходится местным ученикам. Школа Нефритовой печати — одна из ведущих школ Срединного царства. А почему? Потому что с её последователей здесь дерут три шкуры. — Фэй налила себе вина и снова выпила. — Так что, если не хочешь, чтобы я сдохла, поставь мне как можно меньше занятий, усёк⁈

Циян кивнул так, как качала головой собачка, установленная на приборной панели в машине. Перед глазами у него все плыло, разум соображал не так хорошо, как обычно, но при этом легче эта жизнь не казалась. Угроза, нависшая над ним, все еще давила.

Получив согласие, Фэй выдохнул и, снова налив себе вина, потребовала:

— Теперь рассказывай, что случилось.

Циян всхлипнул.

— Эта система хочет меня уби-ить, — и тоскливо протянул, стукнувшись лбом об стол.

— В каком смысле? — Фэй помрачнела, сжав в руке наполненную чарку.

И Циян рассказал ей о том, что вчера на самом деле произошло на Центральном пике между ним и Ло Хэяном.

— Что он пытался сделать⁈ — в ужасе вскрикнула Фэй, но Циян перебил её и продолжил рассказ.

Он поведал о разговоре с системой, которая проверила Ло Хэяна на одержимость, а также о том, как поставила ему задание поговорить с Му Исином об этой ситуации, к которому он отправился утром сегодняшнего дня. Чем дальше заходил печальный рассказ, по сюжету которого Циян вынужденно вернулся на Центральный пик, тем надрывнее звучал его голос.

— И в итоге я сказал главе: «Я пришел поговорить с вами о Ло Хэяне», а он мне: «Какое совпадение, я тоже хотел побеседовать с тобой о нем!». Я подумал, что он заметил, как у этого дурня шарики за ролики заехали и сказал: «Тогда пусть глава выскажется первым», а в итоге он такой, — Циян всхлипнул в стол, — «Сегодня Ло Хэян отправился в Цинь Янь, где начали пропадать люди. Я хочу, чтобы ты последовал за ним и приглядел за состоянием его здоровья».

— Чего⁈ — в ужасе переспросила Фэй, уставившись на Цияна во все глаза.

— Да! — выкрикнул Циян,