— Я же говорил: сунулся в драгуна, а очнулся совсем другим человеком, — невозмутимо ответил я. — Еще и память потерял.

— Тебя мог заразить червь. — Задумчиво предположила Дарья. — Они способны менять сознание. Иногда при этом повреждается мозг, вследствие чего личность человека может полностью измениться. Но тогда ты утратил бы способность управлять драгуном.

— Никаких червей у меня нет, — отрезал я. — Точнее во мне. А вот к поместью подобрались еще три твари. Я их убил.

— Еще полозы? Какого класса? — оживился Нечаев. — Он достал из шкафчика прозрачный графин с жидкостью мягкого коричневого оттенка и два пузатых бокала. Он наполнил оба. Один передал мне, другой взял себе и вернулся за стол. — Это коньяк. Французский. Трофейный.

Я поднес бокал к носу и принюхался. Качественный и по-настоящему дорогой алкоголь я пил редко, но определить его мог практически сразу. Аромат от коньяка шел восхитительный, а его плотное тело оставляло на стенках бокала тягучие «ножки».

— Откуда мне знать? — я пригубил напиток. Рот наполнился сложной палитрой вкусов, а приятное тепло незамедлительно растеклось по всему телу. — В Академии мне пока учиться не довелось, а память подводит.

Петр ничего не сказал и тоже отпил коньяка.

— Всего существует семь классов полозов. — Менторским тоном начала Дарья. — С первого по пятый — змеи, чья классификация зависит от размера: чем больше, тем опаснее. Змей первого класса лишь один — Великий Полоз, но его никто и никогда не видел. Второй класс схож по размерам с Кремлевской стеной, а дальше по уменьшению. Пятый класс не превышает в длину семи стоящих друг за другом экипажей, но чуть больше каждого из них в высоту. Это самые мелкие из полозов.

— Тогда, выходит, пятый, — определил я. — Но ты сказала, что классов семь.

— Шестой — изверги, — продолжила Дарья. — Зараженные люди, чья плоть подверглась необратимым изменениям. Седьмой — сектанты. Новообращенные или нет — не имеет значения. У них допускаются незначительные мутации.

— Как у тех типов в монастыре?

— Да. — Удовлетворенно кивнула девушка. — Но пусть тебя не смущает тот факт, что они на последнем месте в классификации. Чаще зараженные люди представляют куда большую опасность, нежели полозы. Согласись, куда сложнее распознать того, кто скрывает чудовище внутри себя.

— Особенно, если этот кто-то занимает не последнюю должность при дворе. — Многозначительно добавил Нечаев и отставил в сторону бокал коньяка, который грел в руках.

— Есть и такие? — я ничего в сторону отставлять не стал и сделал еще один небольшой глоток, смакуя великолепный напиток.

— Куда больше, чем вы можете себе представить, — Нечаев брезгливо поморщился. — Заражение проникло очень глубоко. Поэтому особым приказом Его Величества Императора и была создана Тайная канцелярия. К которой я и предлагаю вам присоединиться.

— Чем обязан такому предложению? — слова Нечаева не стали для меня неожиданностью. Я и раньше предполагал, что он собирается завербовать меня. Осталось лишь понять, во что меня хотят втянуть, и чем это чревато.

— Нам нужны глаза и уши в Академии, а вы показали себя не только, как одаренный управитель, но и как человек чести. Хотя последнее суждение может оспорить любой, кто имел неудовольствие знать вас до инцидента с драгуном. Кстати, о нем! — Нечаев взял со стола бумаги и встал. — Конкретно по вашему доспеху нет почти никакой информации. Известно лишь, что он был едва ли не первым образцом, который создали освоившие абсолют мастера. Это случилось через несколько лет после Падения, почти пять веков назад.

— А сейчас какой век?

— Начало девятнадцатого, — передал мне бумаги Нечаев. — Вы даже это запамятовали?

— Да, — я взял документы, но открывать не спешил. — Абсолют — это же металл, так? А Падение это…

— Падение небесных тел на земную твердь, — подсказала Дарья. — В течение суток на многие страны упали так называемые метеориты. Они ушли глубоко под землю, заразив и изменив ее. От мест падения, которые называются Брешами, пошли жилы абсолюта.

— И этот метал весьма ценен для людей, — наконец-то я понял, что произошло в этом мире. Его развитие напоминало привычную мне историю Российской империи с тем лишь отличием, что на Землю упали необычные метеориты, о которых в моем старом мире ничего не знали.

— Он позволил науке сделать колоссальный шаг вперед, — подтвердила мою догадку Дарья. — Великий ученый и физик Георг Вильгельм Рихман, а также прославленный электротехник Василий Владимирович Петров подарили нам множество великолепных изобретений, создание которых без абсолюта не представлялось возможным. Но, к сожалению, вместе с этим ресурсом у нас появились и полозы. Ученые считают, что они прибыли к нам на метеоритах.

— Стоит отметить, что кровь полозов тоже сыграла немалую роль в нашем техническом прогрессе, — заметил Нечаев.

Я промолчал, обдумывая полученную информацию. Выходит, мы имеем дело с пришельцами. Новая и враждебная форма жизни, которая способна заражать даже людей. Человечество ведет с ними бой не только за выживание, но и за такой ценный ресурс, как абсолют. Пока мне все было понятно, кроме одного, а именно — откуда здесь взялась магия. Об этом я и спросил:

— А чем объясняются способности, как у меня или у Дарьи?

— Воздействием абсолюта, — ответил Нечаев. — Те, кто слишком много взаимодействовал с ним без специальной защиты стали порчеными. Эта зараза передается среди черни по наследству, поэтому такие люди всегда заняты первичной обработкой добытого металла и опасными работами, связанными с ним. На благородную кровь абсолют воздействовал иначе. Мужчины получили особую связь со своими доспехами, которые впоследствии стали драгунами. Женщины же обрели сверхъестественные способности. Научного объяснения у них пока нет, поэтому изучение этого вопроса осложнено его необъяснимой природой.

— И такие способности получили все аристократы?

— Нет, — покачала головой Дарья. — Мне они передались от матери, а вот ее сестра, жена Бобринского, ничем подобным не обладала, как и сам граф не может править драгунами. Это привилегия, которую многие считают проклятьем. В наших краях, Михаил, только Воронцовы способны управлять доспехами. Магический же дар имеется у меня и еще нескольких женщин.

— Значит, там только мой драгун, — мои мысли стали мрачнее грозовой тучи. — Это многое объясняет.

— Что же, позвольте узнать? — только собравшийся выпить коньяка Нечаев насторожился и так и не сделал глотка, удержав бокал прямо перед губами.

— После того, как я убил первого полоза, меня пригласили на бал.

— Это мне известно, — кивнул Петр. — Там еще произошла кража, в которой замешан цыганский табор.

— Точно, — я решил не говорить, что таинственная воровка теперь старательно изображает мою горничную и режет людям глотки с такой же легкостью, как стирает пыль с мебели пипидастром. — Барон того табора вместе с подельниками хотел