— И где же теперь этот барон?.. — осторожно поинтересовался Петр.

— Потерялся в лесу, — улыбнулся я. — Вместе со своими людьми.

— Но зачем им уничтожать драгуна? — Дарья выглядела озадаченной.

— Им за это заплатили. Некто в черном плаще. Лица они не разглядели.

Я в подробностях рассказал собеседникам о моей битве с полозами и таинственном наблюдателе, который исчез, не оставив и следа. Услышанное встревожило Дарью и заставило даже всегда спокойного Нечаева грозно свести брови.

— Секта Червя, — процедил он сквозь зубы. — У них не выходит глубоко пустить корни в столице, поэтому они решили начать с окраин.

— Сектанты могут управлять полозами? — слова Прохора о том, что раньше тварей в наших краях было куда меньше, не давали мне покоя.

— Они способны направлять их. Но полозов больше манят большие города, где много абсолюта и шахты по его добыче. Змеи не поползли бы в ваше захолустье просто так, — пробормотал Нечаев и добавил. — Простите, граф.

— Ничего, — отмахнулся я. — Мое захолустье меня вполне устраивает.

— Боюсь, что вынужден вас разочаровать — если ничего не предпринять, новые соседи не дадут вам житья.

— Вы же не про Бобринского? — улыбка у меня вышла вымученная.

— Отнюдь, — вздохнул Нечаев и подался вперед, нависнув над столом. — Молодые змеи не уползают далеко от гнезда. Оно где-то рядом с вашими землями.

— И что с этим делать? — услышанное меня совсем не обрадовало, хотя мысль о том, сколько стоят черепа и кровь полозов слегка подслащивала пилюлю.

— Найти и уничтожить, — незамедлительно ответил Нечаев. — Но действовать лучше скрытно. Нам необходимо взять этого незнакомца в плаще живым, чтобы допросить.

— Незнакомку, — поправила Дарья. — Судя по тому, что рассказал Михаил, там замешана магия. Значит, под плащом женщина.

— Цыгане говорили о нанимателе, как о мужчине, — вспомнил я слова Деи, где точно фигурировало местоимение «он».

— Голос можно изменить, — парировала Дарья.

— Тогда нужно проверить всех, кто владеет магией. Сможете? — Нечаев посмотрел сначала на Дарью, а потом на меня.

— Погодите. Я пока не соглашался с вами работать.

— Увы, у вас не осталось выбора, — развел руками Петр. — Одна Дарья не справится, а ваш драгун и вы единственные, кто стоят между полозами и жизнями сотен крестьян. Поверьте, я сам не в восторге от принятия столь поспешного решения, но обстоятельства вынуждают действовать с оглядкой на них. Вы уже вовлечены в события, кои смогут ввергнуть нашу Родину в хаос. И лишь немногие могут им воспрепятствовать. Только представьте себе, что станется, если полозы расплодятся и начнут угрожать всем в округе. Судьба всей империи зависит от вас, граф Воронцов.

Крыть мне было нечем, поэтому я залпом допил коньяк и сказал:

— Ладно, где подписать?

— Вот здесь, — Нечаев разложил на столе целый ворох бумаг.

Я быстро прочел каждую и поставил везде подпись, которую заранее подсмотрел в имении Воронцовых. Получилось довольно похоже. Впрочем, Нечаев особо и не приглядывался. Он собрал документы и с улыбкой протянул мне руку:

— Рад приветствовать вас в рядах Тайной канцелярии. Надеюсь, вы помните, что значит слово «тайная»?

— Помню. — Я взвесил в руках тонкую стопку бумаг, которую Нечаев отдал мне до этого. — Тут ничего подписывать не надо?

— Нет, — покачал головой он. — Там информация о драгунах. Возможно, найдете что-то полезное.

— А про проклятье там что-нибудь есть? — с надеждой спросил я, но Петр лишь покачал головой.

— Об этом ходят лишь слухи. Возможно, вашим порченым известно больше. Попробуйте поговорить с ними, ведь их предки когда-то заботились о вороненом драгуне. Если узнаете что-нибудь стоящее, прошу, дайте мне знать. Номера моих телеграфов внутри.

— Непременно, — пообещал я.

На этом мы и простились. Нечаев велел Федору отвезти меня и Дарью в имение, а сам, наверняка, занялся таинственными делами государственной важности. Лезть в нечто подобное мне вовсе не хотелось, но придется. Пусть эта Российская империя и из другого мира, но все же я ее неотъемлемая часть. Защита Родины никогда не была для меня пустым словом, и, если какие-то черви вздумали ей угрожать, я раздавлю их.

Погруженный в свои мысли я смотрел в темное окно. Мимо проплывал сельский пейзаж — машина давно покинула Москву и теперь приближалась к моему имению. Федор вел уверенно, но все же в потемках пропустил небольшую канаву. Машина дернулась, отчего голова задремавшей Дарьи оказалась на моем плече.

От волос девушки приятно пахло овсяным печеньем. Я собирался убрать с ее лба упавшую на него непослушную прядь, как вдруг нутром ощутил опасность.

— Федор! — предостерегающе крикнул я, но шофер и сам уже резко выкрутил руль.

В тот же миг что-то тяжелое врезалось в бок автомобиля и перевернуло его…

12. Ночные гости

Большой тяжелый автомобиль взлетел в воздух так, словно был игрушкой в руках ребенка-хулигана. Сделав несколько оборотов вокруг своей оси, машина слетела с проселочной дороги, ударилась о близстоящее дерево и рухнула вниз, кое-как приземлившись на колеса.

Федор ударился головой о руль, и так и замер на нем. Зажатый окровавленным лицом водителя клаксон разрывал ночную тишину надрывным хриплый воем. Он нещадно бил мне по ушам, делая головную боль и вовсе невыносимой.

За миг до удара я успел упереться ногами под переднее сидение, а левой рукой в потолок, правой обхватил Дарью за плечи и прижал к себе так крепко, как только смог. Никаких подушек безопасности конструкторы в машине не предусмотрели, но нам повезло: я потерял нервные клетки, а сонная девушка отделалась легким испугом.

— Что случилось? — от шока голос Дарьи сел.

— Ничего хорошего, — пробормотал я, пытаясь разглядеть хоть что-то в окружающей темноте.

Мы находились в сельской глуши ночью. Никаких фонарей или огней большого города, только мигающий свет фар, который бил куда-то в сторону, вспарывая кромешный мрак совсем не там, где надо. Горящие в салоне лампочки только мешали, не позволяя видеть ничего вокруг. Как ни старался, я не мог понять, вижу ли в окне неясные размытые тени, или все это — лишь плод моего воображения.

— Никогда бы не подумала, что буду рада объятиям Воронцова младшего… — Дарья легко пошевелила плечами: проверяла, ничего ли не сломано или же ненавязчиво намекала мне, что пора бы ее отпустить.

— Теперь уже единственного и неповторимого, — я ослабил хватку, позволил девушке отстраниться.

Она сделала это не сразу, но все же чуть отодвинулась, смущенно опустив при этом взгляд. Не успел я сказать, что сейчас не до этого, и смотреть надо во все глаза, как пассажирскую дверь со стороны девушки вырвала какая-то неведомая сила. Графиня успела только