Так я думала тогда…

[1] Прыжок с 4000 м

[2] Безопасный стропорез

Инна

Все… хорошо…

Я поняла, что это значило. Как обычно. С полуслова. Наверно, нужно было выдохнуть с облегчением: пуля зацепила по касательной. И даже, может быть, имело смысл поблагодарить Эру за ее нелепый визит. Если Водолей смог выпустить своих демонов из чулана и справиться с ними, это дорогого стоило. Больше никаких иллюзий, все с открытыми глазами. Разве не этого я добивалась?

Но почему тогда мне хотелось плакать? Обратная реакция? Возможно. Но не только. А что же?

Если б у нас вечером был спектакль, это хоть как-то отвлекло бы. Я вернулась в пустой номер: Люськи и нашей третьей соседки Гали еще не было. Достала верный походный кипятильник, заварила кофе, подошла к окну.

В детстве я любила пускать в ручейках сделанные из всякой дряни кораблики. Даже щепочки и листики годились. Отдавала их течению и бежала следом, пока мой пароход не уносило куда-то далеко. Иногда они попадали в какие-то боковые завихрения, где крутились, пока не затягивало на дно. Или пока я не освобождала. И сейчас вдруг показалась себе таким же бумажным корабликом, попавшим в водоворот. Поплывет дальше? Размокнет и утонет?

Пытаться разглядеть что-то в поднявшейся со дна мути не имело смысла. Поэтому я приняла единственное верное решение: легла спать, надеясь, что утро вечера мудренее. А там закрутилась обычная суета. Подъем по будильнику, быстро позавтракать, собраться — и в театр. Хорошо хоть все было подготовлено накануне.

Я всегда любила детские спектакли больше взрослых, но сейчас даже «Утенок» встал поперек, остро напомнив, что мой ребенок никогда не увидит меня на сцене. Даже если мы с Водолеем усыновим кого-нибудь, наш — никогда. Потому что так и не родился. И не родится. Я смирилась и жила дальше. Но эта рана была из тех, которые не заживают до конца. За полгода после возвращения из Швейцарии это вылезало уже несколько раз, и всегда неожиданно. Хотя сейчас, в растрепанных чувствах, я была особенно уязвима.

И снова быстрые сборы, обед, автобус, Люська в наушниках, дождь за окном. Кораблик продолжал вертеться на одном месте. Всего-то пять дней, как уехала из дома, а словно месяц прошел. Никогда еще гастроли так сильно меня не выматывали. И вдруг я поймала себя на том, что не отказалась бы задержаться еще на пару дней, хотя всегда скучала по Водолею и с первого дня ждала возвращения.

Нет, не просто задержаться. Оказаться в таком месте, где нет ни единого человека. Где-нибудь на берегу моря или в глухом лесу. Отключить мысли и чувства — если это, конечно, вообще реально. Встать на паузу.

Я дала Водолею возможность понять, кто ему нужен. Хотя у меня самой никогда не было таких сомнений. Я выбрала его еще в детстве, почувствовав что-то близкое и нужное себе. Видела его всяким. Как говорится, и беленьким, и черненьким. Знала все неприятные стороны и слабости. Но это не было зависимостью, как у него от Эры. Те два месяца после их разрыва были для меня адом, и я не осталась бы с ним, если б не почувствовала, что перестала быть всего лишь заменой. Что нужна ему сама по себе. И сейчас, если бы он не смог определиться, нашла бы силы поставить точку. Несмотря на восемь лет вместе, на все, что мы вдвоем пережили. Несмотря на свои чувства к нему.

Он сказал: «все хорошо», подразумевая, что сделал выбор. Но правда ли это? Я должна была увидеть его, чтобы понять. И… мне было страшно. Видимо, поэтому и хотелось оттянуть этот момент.

Водолей как-то сказал мне, по другому поводу: «Инна, ты всегда знаешь, чего хочешь». Но это было не совсем верно. Скорее, я четко знала, чего не хочу. Трое моих мужчин — я не смогла по-настоящему полюбить ни одного из них не только потому, что все еще любила его. Хотя о каждом вспоминала с теплом и легкой грустью.

Лешка — спокойный, мягкий, добрый. Из тех, кто последнюю рубашку снимет и отдаст. С ним я отогрелась от холода, в котором жила с момента, когда поняла, что Водолей и Эра вместе. Но он просто плыл по жизни, брал то, что она давала, ничего не добиваясь, ничем особо не интересуясь. Работать барменом в ночном клубе, по вечерам лежать на диване перед телевизором, по выходным ездить на рыбалку — и так всю жизнь? Иногда я не знала, о чем с ним разговаривать.

«Хороший мальчишка, — как-то сказала о нем Баблуза, — но уж больно простенький».

Володька был его полной противоположностью. Экзистенциальным философом повышенной сложности. В любой мелочи искал вселенский смысл, причем глубоко драматической направленности. Вот уж кто родился не в свое время. Воплощение декаданса, Володька был бы звездой Серебряного века. Сначала — наверно, по контрасту с Лешкой, меня это покорило. Он казался таким глубоким, значительным, интересным. Потом это стало утомлять. Потом раздражать. Каким ветром его занесло в кукольные актеры, так и осталось для меня загадкой. Впрочем, актером он все равно не стал. Если Сашку в театр не взяли, то Володька не пошел сам. После выпуска я потеряла его из вида, слышала только, что уехал то ли в Израиль, то ли в Канаду.

С Максом получилось сложнее. Нет, сами отношения как раз были легкими, воздушными. А еще яркими, без полутонов. Но вот в этой воздушности и яркости как раз и пряталась сложность. Он был чистой воды богемой, а я хоть и артисткой, но довольно специфического профиля. К тому же хотелось стабильности. Семьи, детей, а не тусовок в режиме нон-стоп. Да, Макс сделал мне предложение, но я понимала, что ничего путного из этого брака не выйдет. И этот разрыв дался мне тяжелее остальных.

Что касается Водолея… Он устраивал меня во всем. Со всеми достоинствами и недостатками, которые нисколько не пугали. Но при одном условии: быть только моим. Я хорошо знала, что значит делить его с соперницей, даже если это всего лишь ее призрак. Тех двух месяцев мне хватило. Больше — никогда!

Часть 2

Андрей

Поезд из Самары опаздывал. Сырой ветер пробирался под куртку, трогал шею холодными пальцами, намекая, что пора достать из шкафа пальто и шарф. Обычно Андрей не встречал Инну, если она возвращалась на буднях днем. Добиралась на метро или брала такси. Но в этот раз ему захотелось обязательно сделать это. Отпросился с работы, купил цветы, приехал на вокзал. И вот бродил теперь, ощипывая с роз несрезанные шипы, то выходя к перронам, то возвращаясь в зал ожидания.

Вспомнилось, как встречал Инну с гастролей в самый первый раз. Они еще и женаты не были, но жили уже вместе. Целых десять дней без нее! Такси застряло в пробке на Невском. Спустился в метро, бегом по переходам. Выскочил на платформу, когда поезд уже прибыл и почти все пассажиры вышли. Испугался, что пропустил, остановился, озираясь. Казалось бы, ну что такого страшного, позвонит, скажет, где он, далеко не ушла. И тут же увидел, подбежал, сгреб борцовским захватом: моя! Как будто год не виделись.