нижнюю койку рядом с Лешкиным, сам залез на верхнюю. Начинало штормить, и они легли пораньше спать. Проснулся среди ночи. В каюте «глаз выколи». Сильная бортовая качка и даже слышен плеск волн в каюте. Тело, как челнок, делало скользящие движения то головой вниз, то ногами. Волны били в левый борт, сотрясая весь пароход и старались перевернуть его своей многотонной массой. Ветер тридцать метров в секунду помогал им. Жуткий скрип железа и грохот. В ярости на свое бессилие вода пыталась выдавить хотя бы иллюминатор. Когда она закрывала его, в помещении становилось светло – морская вода в темноте светится. Ваханов глянул вниз – на полу вода тоже вспыхивала огоньками и их чемоданы плавали от двери до борта и обратно наперегонки с ботинками и другими вещами из-под кровати. Им явно не хватало места. Ударяясь о препятствие вещи издавали шум, а вода – журчание. Морская вода просачивалась между металлическими листами ослабленных временем клепок. Когда вышли в коридор босиком, воды и там было по щиколотку и тоже светилась. Пасмурная заря все еще дремала в объятиях темноты и ярость волн не убывала. Утром команде стало известно, что лопнул вал, которым вращается винт судна. Виктор видел его в машинном отделении. Он открыто проходит через все помещение, толстый – двумя руками не обхватишь. Шторм дошел до максимального уровня – двенадцать баллов. SOS – полетело из радиорубки в окружающее пространство. Это последнее, отчаянное взывание моряков о помощи: спасите наши души. Посудина не управляема, хотя на малых оборотах она могла еще двигаться. На sos откликаются все, кто находится недалеко – морской закон. Вскоре появился сухогруз «Находка» и стал сопровождать их. Волна были с пятиэтажный дом. Когда она поднималась между судами, полностью закрывала недалеко идущую «Находку» с ее тридцатиметровой мачтой. Ужели устрашимся, когда сквозь брызги уже светит солнце? Пока потихоньку шли своим ходом, в сопровождении. Идти еще сутки. Ветер слабеет. К утру ветер почти стих, но остались волны, как горы, поднимаются рядом с бортом. Барашков на них нигде не видно. Такое состояние моря называется мертвая зыбь. Моряки не любят ее. Ветер стихает быстро, но море волнуется еще долго. К вечеру следующего дня кое-как дошли до Петропавловска.

После выгрузки встанут на ремонт, а пока место занято у причала встали на рейде Авачинской губы. Петропавловск тесно прижат к ней, и это его главное лицо. Практически с любой точки города видишь море и корабли. Там идет рабочая жизнь. Корабли уходят и приходят, принимают и отдают груз, переговариваются гудками, светятся ночью тысячами огней, оставляя на воде живые огненные дорожки. Бухта очень удобная для защиты от ветра. Но вода в ней всегда холодная, даже в самое жаркое время. Когда летом солнышко припекает, хочется окунуться в воду. Петропавловск-Камчатский расположен на широте г.Пензы. Это средняя полоса и в летнее время бывает жарко. Палуба «Невастроя» железная, принимая лучи дневного светила, нагревается так, что даже прохладный ветер с моря бывает бессилен. Поэтому вода залива с рыжими медузами, с палубы кажется привлекательной. Иногда сердце не выдерживает искушения и моряки, когда на рейде, спускают штормтрап. Но больше пяти минут не выдерживает никто и лезет вверх. Однажды, недавно принятый на работу моторист Богдашкин, не знакомый с коварством северных морей, поддавшись искушению жары, поднялся на фальшборт и прыгнул головой вниз в воду. Дурак думает, что стоит ему захотеть – и колокол зазвонит. Вынырнув, он заорал благим матом и с крейсерской скоростью рванул к штормтрапу, доставив несколько веселых минут толпе моряков.

Надо несколько слов сказать о медузах. Во всех морях их большое разнообразие. В Авачинской бухте медузы рыжие и ножки их или, как называются, ротовые лопасти метра полтора длиной.

Диверсант

Вахтенный матрос по расписанию несет вахту не зависимо в рейсе крутит штурвал или бросили якорь на рейде. Ваханов стоит с ноля часов. В бухте в эту ночь – штиль. Город вдалеке в огнях, на судне тоже два прожектора освещают носовую и кормовую палубы. Витя время от времени делает обходы охраняемого объекта. Все спокойно. Вода за бортом отражает отблески внутренних огней заякоренного парохода. В очередной раз, проходя по палубе, бросил взгляд за борт и увидел на зеркальной поверхности силуэт головы, торчащий из воды и разглядывавшее судно. Вахтенный насторожатся, и внимательно всматриваясь в темноту, заметил, что голова перемещается вокруг парохода. Все это в тишине и без всплесков: «Кто же торчит в такой холодной воде ночью? Может быть диверсант какой?» Он как раз читал книгу про них. Но чем этот дышащий на ладан гроб мог заинтересовать иностранную разведку? Когда Виктор наклонился через фальшборт, «диверсант» понял, что обнаружен и нырнул в глубину, шлепнув по воде хвостом нерпы.

В этот раз в Петропавловске задержались больше обычного: разгружались, потом ремонт. Время было походить по городу. Город большей частью построен на крутом склоне сопки уступами. Некоторые пятиэтажки прямо у подножия скал, которые иногда были выше крыши. Удобно для хозяйки сушить белье. Напротив окна скала, до которой метров 30–40. На ней укрепляют шкив, вращающийся на оси, второй – около окна. Протягивают между ними линь и бельевая передвижная веревка готова – вешай белье и передвигай подальше от дома. С каждого этажа развевались такие «флаги расцвечивания».

Вообще Петропавловск-Камчатский это город вулканов. Они обступают его с востока, с юга и с юго-запада – Корякский, Авачинский, Козельский. Дальше еще несколько. Эти высотой до трех километров, а самая высокая «Ключевская сопка» пять километров далеко, но в пределах видимости. Некоторые вулканы действующие – дымятся, поэтому в городе постоянно трясет. Подземный огонь напрягает свои усилия, чтобы однажды громко о себе заявить и спросить не только за злые слова, но и за непроизнесенные добрые.

У моряков в городе тоже был любимый «вулкан» недалеко от морского порта – «Сопка любви», в виде городского сквера. Мореманы часто посещали его, потому что там росло дерево, в нем было дупло, а в дупле – стакан. Магазин с напитками недалеко, но не будешь же пить из горла, как невоспитанные люди.

Ваханов уже три дня обживает на судне новое место, но они с Алексеем еще ни разу не отметили это событие. Возвращаясь из города, запаслись «горючим», закуска у Лешки–артельщика есть. Вечером Леша говорит:

– У меня в артелке лежит 100 килограммов красной рыбы – кеты с икрой. Я выдаю ее