Любоваться, впрочем, было недосуг.

Дух-с-Бугра выпрямился, откинул мокрый капюшон и пошагал знакомой тропкой вперёд, направляясь к острому обломку скалы. Сразу за ней начиналась обширная поляна. Здесь и росли синие маки. Дружно, плотно, высотой в человеческий рост. Они казались живой ратью, поклявшейся дорого продать свои жизни. Ну да и Дух с товарищами не разговоры разговаривать сюда пришли. Они тоже снарядились как в битву: плотные повязки до глаз, кожаные рукавицы по локоть, острые изогнутые ножи с волнистыми лезвиями.

И пошла работа: каждого «ратника» ссечь под корень, отрубить цветок с его смертельной пыльцой, дать стечь в судок молочному, быстро застывающему соку. Да побыстрей, да не мешкая, да с оглядкой, пока не просохла смоченная туманом пыльца. Повязка-то повязка, но если хоть щепотку вдохнёшь…

– Поторопись, ребятки!

Дух-с-Бугра, Кудяня и Кресяня трудились налегке, без плащей и повязок, хотя и в рукавицах. Делать нечего, время от времени они заглядывали в цветы – не высохла ли пыльца, не начинает ли она подниматься в воздух. От этого и так страшные рожи уже сделались под цвет лепестков. А вот у Лося, Стригуна, Славки и даже Атрама из-под повязок тек пот – работали яро. Хотелось отплатить хозяину за хлеб и за ласку, а кроме того, засиделись, устали без дела. Разве это жизнь, когда только ешь, спишь да сидишь в четырёх стенах?

– Ну всё, ребятки, пора. – Дух-с-Бугра уткнулся в очередной цветок, сплюнул, даже язык рукавом вытер. – Собирайся, уходим. Да и от нас пока подальше держитесь…

Ему с Кудяней и Кресяней ещё предстояло отмываться от ядовитой пыльцы.

Добровольные работники быстро убрали добычу в мешки, спрятали до времени рукавицы и, не снимая повязок, двинулись назад. Правда, не прямым путём, а по дуге, через мутное, напоминающее большую лужу озерцо. Вода в нём была ржавая, а пахла, точно куриное дерьмо… самое то, что нежити нужно. Дух-с-Бугра, Кудяня и Кресяня не только умылись, но даже и напились, вот только хмель от ядовитой пыльцы не сразу прошёл. Весь обратный путь они хором мурлыкали непотребную песню о снагской девице, выбиравшей себе жениха.

Уже на подходе к дому они повстречали Снежку. Та опять возвращалась с ночного промысла не пустая. Судя по звяканью, в закинутом на лопатки мешке находилось что-то стеклянное.

– Поздорову ли, Кисонька? – обрадовался Дух-с-Бугра. – Никак, тяжёлое что? Дай подмогу…

– Подмоги, коль не шутишь. – Снежка с облегчением сбросила ношу со спины. – Пожадничала я чуток… Смотри не урони, там этот… хрусталь. Шкалики с радужкой!

Чувствовалось, дела её шли в гору. Вначале окорок, затем копчёная колбаса, теперь вот вода бессмертия. Что будет завтра?

– Ну ты, Кисонька, молодец, – хором похвалили Снежку Кудяня и Кресяня. – Как исхитрилась-то? Украла? Нашла? С боем взяла?

– После расскажу, устала, – зевнула рысь. – Пошли домой, спать хочу.

Только сейчас стало видно, что уже и второе ухо у неё разорвано в клочья, через весь лоб пролёг глубокий след, а задняя левая лапа кровоточит. Похоже, этой ночью каждый вёл свою битву.

– Эх, Киса, Кисонька…

Кресяня с Кудяней порывались нести рысь на руках, но Снежка лишь презрительно фыркнула.

Когда наконец добрались до дома и нырнули друг за дружкой в знакомый лаз, всё пошло по уже привычному кругу. Рысь безропотно отдалась в хозяйские руки, после чего ушла спать. Лось, Славко, Стригун и эрбидей кое-как ополоснулись после работы и свалились как подкошенные. Кудяня, Кресяня и Дух занялись добычей. Не прямо же с поля её Барыге Снулу нести…

Одна Остроглазка сидела над спящей любимицей, осторожно гладила белый мех, качала головой, временами утирала глаза… Ну вот правда, люди, неужели оно того стоит?

– Ладно тебе, хозяйка… – Рысь открыла один глаз и вдруг распахнула пасть в сладком зевке, показав очень нешуточные клыки. – И что ты по пустякам плачешь, понять не могу? Лучше вот что послушай…

Послушать в самом деле было о чём. Злокозненный крысиный царь оказался на самом деле не беглым убийцей и вором, а мятежным освободителем, возглавившим исстрадавшийся крысиный народ. Вчера его приближённый, выйдя на Снежку, предложил ей воздержаться от затеянной было охоты. А чтобы доказать серьёзность царских намерений, ей показали запас радужной воды и клятвенно посулили достать десять бирок, причём правильных, какими пользуются лишь бояре снагов. Это вам не копчёная колбаса. Вот только подоспели какие-то вонючие уроды, смахивающие на собак. Злобные, горластые, кусачие, а впрочем, довольно медлительные…

– Ухо – тьфу на него, – жизнерадостно мурлыкала Снежка. – Лучше шкалик открой и промой мне царапины радужкой, всё быстрей зарастёт…

Тут Остроглазка воочию убедилась, что радужка действительно заслуживает название живой воды. Раны Снежки взялись затягиваться прямо на глазах. А ещё стало ясно, что за вонючие уроды пытались заступить ей дорогу. Сегодня у Барыги Дух с Кресяней встретили общего знакомца, тоже из беглецов, и он порассказал им свежие кривотолки. Город, по его словам, стоял на голове – смотрители, хвататели, такая законность, что ни охнуть, ни вздохнуть. А всё почему? С ума сойти: ночью кто-то отделал смотрительский дозор. И не только патрульных гиен. Говорят, самому водящему на орехи досталось… И видать, крепко – глашатай прилюдно кричал со своего шестка, что разыскивается белый хищный зверюга. Возможно, оборотень. И награда за его голову составляет аж целую сотню шкаликов. А отдан сей указ самим предводителем города.

– Лапа Руководящего на указе и награда в сотню шкаликов – это вам не шутка, – завершил свой рассказ Дух. Шмыгнул горбатым носом и мрачно повторил: – Это не шутка.

Весь вид его, хоть и без всяких слов, отчётливо говорил: валить вам надо, ребята. Походники и сами это понимали. У него как-никак дом, налаженное хозяйство, свой промысел. Есть что терять, кроме жизни. А им всяко не вечный век тут торчать.

– Ясно, надо нам уходить, – тоже без лишних слов поняла его Остроглазка. – Только вот куда?

Действительно, куда? В незнакомом мире, подземном к тому же?

– У нас ведь как говорят: хочешь что украсть, кради у всех на виду, – усмехнулся Дух и повёл куда-то в сторону бородёнкой. – Злобствуют смотрители, хватают каждого встречного? Перекрывают пути?.. Отлично, вы никуда и не ходите. Сидите у них под самым носом в городе, правда, без особой нужды глаза всё-таки не мозольте… Ищут белого зверя? Опять хорошо… – С этими словами Дух извлёк закупоренную склянку, на треть заполненную чем-то вроде мелко растолчённой коры. – Вот надёжное средство, высушенный корень большого драконьего тростника. Сам Барыга Снул пользуется им уже много лет, он ведь от природы рыжий, как огонь, но кто о том догадается? И борода, и патлы, и усы – всё словно вороново крыло… Разводите водичкой, макаете гребешок… Правда, высохнув, уже ничем не отмоется… Да, уходить вам надо сегодня же ночью, так что лучше поторопиться, сохнуть будет долго…

Не слушая благодарностей, он вручил склянку Остроглазке, дружески кивнул и обрадовал рысь: