что, хотя слова Дорна победили, он слаб.

— И лорд Гор желает увидеть, как вызов, так и победу идеалов моего отца.

— Мы должны выиграть битву, а затем мы должны выиграть спор, и иногда единственный способ сделать это — с помощью меча.

— Понимаю, — сказал Сигизмунд.

— Я знал, что ты понимаешь. Что-то подсказывает мне, что так было с самого начала. — Сеян улыбнулся и поднёс кулак к груди в знак приветствия. Он выпрямился и встряхнулся, как волк, стряхивавший пепел с шерсти. Он ухмыльнулся Сигизмунду. — Теперь, когда это сделано, я хочу попросить тебя об одном снисхождении, брат.

— Назовите его, — сказал Сигизмунд.

— Я хотел бы скрестить с тобой клинки. Я слышал, как твои братья по легиону говорили о твоём искусстве, но хотел бы испытать его сам. У меня такое чувство, что однажды я, возможно, захочу сказать, что мне выпала такая честь.

— Для меня это большая честь.

Сеян рассмеялся и вытащил гладий:

— Не суди пока ты ещё не видел мою худшую сторону. Знаешь, мы, сыны Гора, можем быть довольно жестокими.

Сигизмунд поднял меч.

— Давай начнём, — сказал Сеян, и мир снова превратился в размытое пятно звенящей стали.

Булава Тоса ударила Сигизмунда в правое плечо. Керамит разлетелся вдребезги. Кости затрещали. Боль пронзила руку Сигизмунда. Сила удара отбросила его в сторону. Он удержал равновесие, переложил меч в левую руку и превратил движение в рассекающий удар по чемпиону Железных Рук.

Только Тоса там не было. Он уже поворачивался, низко взмахнув огромной булавой, собираясь сбить Сигизмунда с ног. Он был быстр. Очень быстр. Сигизмунд отпрянул, оценил инерцию булавы и ударил ногой, попав в левое плечо Тоса. От удара Сигизмунд вздрогнул. Это было всё равно что бить по горе. Железная Рука едва покачнулся, но контратака остановила вихрь его замаха. Вместо этого он воспользовался рукоятью булавы, ударив зажатой между руками частью Сигизмунду в лицо.

Брызнула кровь. Сигизмунд ощутил, как сломались кости левой щеки и носа. Калейдоскоп цветов закружился перед глазами. Вкус железа заполнил рот и горло. Это было размытое пятно, похожее на огромную волну, отходившую от берега, прежде чем обрушиться обратно.

«Сделают больше, чем просто попытаются победить тебя... — сказал Сеян, Сигизмунд вспомнил его голос, когда почувствовал, как меч поднялся навстречу надвигавшейся буре. — Они попытаются сломать тебя».

Булава ударила. Поршни Тоса ускорили замах, когда она разворачивалась. Меч Сигизмунда встретил удар. Булава скользнула по лезвию и врезалась в поперечную гарду. Мощь столкновения вонзила зубцы в руку Сигизмунда с такой силой, что раздробила большой и указательный пальцы.

Тос отвёл булаву назад. Поршни зашипели в его плечах. Сигизмунд рубанул, почувствовав, как меч в сломанных пальцах отклонился от цели и отскочил от наплечника Тоса.

Сигизмунд дёрнул меч, сжимая его сломанными руками. Глаза Тоса сияли над линией его по-прежнему человеческого рта. Он ударил снова, попав короной булавы по рукояти меча Сигизмунда. Кусок железа вдавил перчатки Сигизмунда в пальцы и дальше в меч. Осколки керамита разорвали кожу. Кости и хрящи расщепило, деформировало и срезало. Боль была яркой и внезапной, как вспышка фосфорной гранаты.

Сигизмунд не выпустил меч из рук. Он сдвинулся, инстинктивно уклоняясь от очередного удара, нацеленного в правую ногу. Булава попала в голень и сбила его на колено; он остановил падение вовремя, чтобы отпрянуть от булавы, когда Тос превратил инерцию первого удара во второй, который пошёл вверх и попал ему в живот.

Падение…

Сломанный керамит…

Звон в ушах…

Левая рука соскользнула с меча, когда он восстановил равновесие. Тос отступил, давая себе возможность снова размахнуться.

Сигизмунд встал и рассёк. Один, два, три раза. Проблески бритвенной стали. Меч шипел в единственном вздохе. Он двигался вперёд, и жидкость вытекала из отсечённых поршневых кабелей Тоса, его руки застыли, когда остриё клинка Сигизмунда намертво остановилось между зубами Железной Руки.

Тос замер от прикосновения клинка.

Один-единственный импульс нервов и мышц, и меч пронзит череп Тоса насквозь.

Сигизмунд перевёл дух, давая возможность противнику сдаться.

— Хватит. — Голос разнёсся по залу. Феррус Манус вошёл в круг.

Сигизмунд встретил взгляд примарха. В такой близи Сигизмунд мог отметить сходство со своим генетическим отцом, мог чувствовать прилив и поток его силы и присутствия, раскаты грома в воздухе, обещание чуда и разрушения. Сигизмунд ощутил, как оно бьётся о его органы чувств. Он оставался неподвижным, меч по-прежнему был наготове. Дыхание Тоса затуманило остриё. Капли крови сочились из трещин на перчатках Сигизмунда.

Сигизмунд не пошевелился.

— Ты меня слышал? — спросил Феррус Манус.

Сигизмунд посмотрел на Тоса. Поршневая жидкость медленно стекала с его конечностей.

— Тос из Десятого легиона, ты уступаешь?

Уголок рта дёрнулся, но слов не последовало.

— Ты уступаешь?

— Он не уступит без моей воли, — сказал Феррус Манус. — Ты убьёшь его за это, Храмовник?

— Нет, лорд, — сказал Сигизмунд. — Я не хочу видеть, как брат умирает из-за гордости.

Взгляд Ферруса потемнел. Сигизмунд чувствовал, как гром отдаётся у него в голове. Он знал, что может умереть здесь, умереть и даже не понять, какой удар был нанесён. Он держался спокойно, его взгляд был твёрд. Феррус Манус ещё долго смотрел на него. Затем он повернулся к Тосу.

— Уступи, — сказал он.

— Уступаю, — сказал Тос.

Сигизмунд опустил клинок, ощущая, как онемение забирает силу и боль из пальцев. Феррус Манус уже был у выхода из зала, Гор рядом с ним, тихо что-то говоря.

— Думаю, я буду помнить это до конца своих дней, — сказал Сеян, похлопывая Сигизмунда по плечу.

Сигизмунд поднял меч и приставил клинок плашмя ко лбу.

— Дело сделано, — сказал он.

— Так и есть, — сказал Сеян низким голосом.

Сигизмунд почувствовал покалывание на коже и взглянул поверх голов других Имперских Кулаков. Рогал Дорн смотрел прямо