Но такова цена: хочешь нового – придется расставаться со старым, будь оно до боли знакомым, родным и привычным. Старая шутка про обувь, которая становится удобной только тогда, когда ее уже пора выбрасывать, к удивлению Еана, была на слуху и в этом мире. Так что пусть привыкают! В конце концов, вся технология, которую он столь экзотическим способом экспортирует на эту удерживаемую в изоляции планету, пойдет на пользу ее обитателям. Во всяком случае, лично он сделает для этого все, что сможет.

Однако никакие размышления не отменяли того факта, что ему пора отправляться за новой порцией данных. И с надеждой, что на этот раз он не встретится ни с какими препятствиями, Еан двинулся в дворцовую библиотеку прямиком к уже знакомому терминалу.

Но все пошло совсем не так.

Терминал бездействовал, но кресло перед ним не пустовало. В нем, удобно развалившись, дремал не кто-нибудь, а сам рю Смид, или попросту Дерк, наставник и учитель не только наследных принцев, но и наиболее перспективных отпрысков семей, традиционно входивших в Великий совет.

Будь в кресле кто угодно другой, Еан поверил бы, что это всего-навсего случайность. Но Дерк? Это уж было сильно вряд ли. Наставник ничего не делал просто так. И если, при его-то занятости, позволил себе дремать перед терминалом, то за этим точно скрывался какой-то замысел.

Еан даже не успел до конца додумать эту мысль, как Дерк принялся вглядываться в пространство, и глаза его вовсе не выглядели сонными.

– Кто ты? – повисла в пространстве мысль. – Я знаю, что ты здесь, и прошу тебя ответить мне.

«Ничего себе! Как же он меня учуял?» Еан знал, что учитель обладает сверхъестественными даже для их цивилизации восприятиями, но чтобы до такой степени! Невероятно.

В ответ на непрошеную мысль появилась следующая:

– Погоди-ка, мне кажется, мы знакомы. Ты очень напоминаешь мне одного моего ученика. Скажи еще что-нибудь.

– Здравствуйте, рю Смид. – Еан решил идти ва-банк. Будь что будет, но таиться перед Дерком, пожалуй, было бы величайшей глупостью.

– Невероятно! Я практически уверен, что это ты, малыш Еан! Я прав? Ты жив? Я счастлив узнать это, мой мальчик!

Еан не знал, что сказать.

– Нет, постой, друг мой. Кажется, я начинаю понимать – с тобой произошла какая-то скверная история? Как я могу помочь?

В этом был весь Дерк.

Он всегда мог помочь если не делом, то хотя бы словом или советом. Если бы Еан мог, то, пожалуй, расплакался бы, как тогда в детстве, когда, разозлившись на няню, принялся пинать столик, и с него слетела и рассыпалась по мозаичному полу блестящими брызгами фигурка, которой только вчера любовалась мама. Кажется, это был кварц или какой-то другой минерал – полупрозрачный, отсвечивающий розовым на свету. И вот теперь эта красота, распавшаяся на мельчайшие кристаллы, блестела розовыми сполохами на полу, а перепуганный Еан несся во весь опор к единственному на свете человеку, который мог, по мнению ребенка, исправить причиненное им зло. Он тогда безутешно рыдал, уткнувшись в колени старика, и надеялся, что тот непременно придумает, как сделать фигурку вновь целой.

В тот раз, Еан отлично это помнил, они с Дерком написали письмо на имя лорда-манора системы Моуранта со странным именем Бауэтто. Оказалось, статуэтку подарил именно он. В письме маленький Еан честно изложил все, как было: что он рассердился на няню, и вот что получилось. Он очень сожалеет, что так произошло. Но больше всего на свете он хочет, чтобы мама, которой очень-очень понравилась фигурка, не огорчалась. И он с надеждой просит лорда-манора Бауэтто простить его глупую выходку и прислать для мамы новую фигурку. А если у лорда-манора Бауэтто есть дети, то Еан готов подарить им свою любимую игрушку – моделятор звездных систем.

И вот Еан весь зареванный, но с письмом в руке уже стоит возле дворцового терминала, имеющего прямую связь с посольствами. Этот поступок – грубейшее нарушение этикета: терминалы используются только императором, причем для передачи сообщений особой важности, в остальных случаях послания отправляются, как и много веков назад, курьерской почтой. А потому посол немедленно отрывается от всего, чем бы он ни занимался, и включает видеотранслятор. Как и подобает послу, вытянувшись во весь рост, он внимательно слушает все, что, всхлипывая и утирая нос, говорит ему наследник престола. Сам Дерк все это время стоит рядом, сохраняя полную невозмутимость.

Когда письмо зачитано, Еан прикладывает его к специальному считывающему устройству и заверяет подлинность отпечатком большого пальца.

– Я прямо сейчас передам лорду-манору Бауэтто ваше послание, принц Еан рю дэ Гилет, – говорит посол. – Как только получим ответ, мы немедленно уведомим вас.

Дерк Смид куда-то ушел, а Еан послушно ждет ответа перед терминалом. Там его и находит один из дворцовых пажей.

И вот он, уже умытый и переодетый в свежую кафу, стоит перед отцом. Он очень напуган: никогда прежде он не совершал ничего, столь выходящего за рамки дозволенного, и сам понимает, что заслуживает наказания. Но папа почему-то молчит и в задумчивости теребит бородку, поглядывая то на него, то на экран ручного визора.

В комнату входит мама, и отец, подвигая ей кресло, вдруг спохватывается и знаком велит, чтобы и сыну принесли стул. Мама тоже молчит и смотрит на экран визора, словно ожидая чего-то. В комнату входит рю Смид, и Еан замечает, как он переглядывается с отцом. Все молчат и чего-то ждут. Наконец экран оживает. Мужчины смотрят на маму, которая вглядывается в экран и в конце концов утвердительно кивает.

– Спасибо, дорогая, – говорит отец.

Он делает знак пажу, и тот, поспешно нажав несколько кнопок, уносит прибор. Теперь внимание обоих родителей вновь вернулось к мальчику.

– Скажи, сын, сознаешь ли ты, в чем твоя ошибка?

Еан энергично закивал, показывая, что все понимает.

– Скажи вслух, что сделано не так.

Ребенок, вновь шмыгая носом, рассказал про разбитую статуэтку.

– А почему это было неправильно? – Отец смотрел на сына очень внимательно.

– Ну потому что маме фигурка нравилась. Я не хотел, чтобы мама расстроилась.

– Да, маму огорчать действительно нехорошо. Но знаешь ли ты, что твой поступок мог вызвать большие последствия не только для мамы и няни, но и для многих и многих других людей?

Еан недоверчиво посмотрел исподлобья, пытаясь понять, шутит папа или нет.

– Сейчас объясню.

И отец рассказал про группу планет Моуранта, про войны, несколько десятилетий раздиравшие ее, как во время нападения на дворец погиб правитель системы и как после этого всякая связь с системой была утрачена еще бог знает на сколько десятилетий. И вот совсем недавно, буквально в начале года, империи удалось восстановить связь с регионом, потерпевшим страшные события. Оказалось, что война там, к счастью, закончилась и у власти теперь новый лорд-манор, некий Бауэтто, с которым удалось договориться о восстановлении вассалитета. В знак достижения соглашения лорд-манор Бауэтто и прислал прекрасную фигурку.