Больше всех Стефана поразил Ханс. Почему-то все были уверены, что начальник охраны останется на Земле – уж больно много у него работы. Но нет, долговязый немец безапелляционно заявил о своем праве взойти на борт. Более того, на базу он прилетел не один, а вместе с одной из студенток-интернов, прибывшей аж из самой Мексики, Тересой Диас. Очень интересно они смотрелись вместе: длинный, уходящий куда-то вверх белобрысый мужчина и невысокая ширококостная смуглая девушка с орлиным индейским профилем. Более разных людей сложно было себе представить, однако, похоже, их самих это несходство нисколько не тяготило.

– И когда ты успел? – Стефан где-то даже с завистью хлопнул друга по плечу.

– Неважно, когда. Важно, что успел. – Ханс лучился счастьем. – Имей в виду, без Тересы я не полечу. Но если она подойдет, ты как капитан будешь нас венчать.

– Я? – Шумахеру такая мысль и в голову не приходила.

– Разумеется. Капитан имеет право проводить все необходимые обряды и ритуалы, в том числе и свадебный. Кстати, если вдруг у нас или, например, у Акиры с Сайдой родится ребенок, ты должен будешь провести обряд наречения.

И довольный Ханс удалился, оставив капитана растерянно соображать, каким это, интересно, образом он будет проводить наречение ребенка Акиры и Сайды. По какому, интересно, обряду это нужно делать?

«Тьфу-тьфу-тьфу, – сплюнул он про себя. – Мы собираемся к черту в пекло, и мало того, что эти ненормальные тащат с собой женщин – они еще и детей собираются в дороге заводить». Где-то в глубине души ему хотелось, чтобы Дерк Тересу забраковал.

Однако все пошло совсем не так, как ожидалось. Девушка, приглашенная на собеседование, начала с того, что, войдя в кабинет, поздоровалась и сказала:

– Простите, синьоры, я не знаю, как к вам обращаться.

– Стефан Шумахер, – глупо представился Стефан, решив, что девушка от волнения забыла его имя.

– Конечно, синьор Шумахер, я это знаю. Я имела в виду двух синьоров, которые присутствуют здесь и слышат наш разговор, старого и молодого.

– Меня называют рю Дерк Смид, а молодого – лорд Еан рю дэ Гилет.

– Очень приятно. А какое несчастье постигло вас, что вы оба не имеете тел?

Стефан, забыв обо всех правилах вежливости, чесал в затылке, пока оба инопланетянина общались с девушкой, рассказывая ей всю историю. У нее не возникло никакого замешательства или недоверия – она попросту от природы имела способность видеть незримое. Надо ли говорить, что Тереса Диас немедленно стала членом команды?

«М-да, кажется, все-таки придется подготовиться и провести венчание, – подумал капитан. – Надо будет взять на борт Библию – или что там необходимо».

Но, к счастью, на борт попросился и капеллан: брат Тересы Диего Диас окончил католическую семинарию. Диего свободно говорил на пяти языках и тоже видел духов.

Через несколько недель отбор завершился. В экипаже числились семьдесят три человека. К большому облегчению Стефана, вся гоночная команда в полном составе, к тому же дополненная Сайдой и Тересой, получила допуск.

Руди – Рудольф Вебер, одноклассник Стефана и Бруно, специально для такого дела уволившийся из KLM, тоже получил допуск. К тому же экипаж единодушно сошелся во мнении, что лететь со штурманом на борту, пусть даже земным, намного спокойнее.

Остальные – те, кто хотел, но не смог пройти отбор – получили лично от Карло предложение работать в концерне: новая компания имела пока сотни вакантных мест в разных частях мира, планировалось создание новых госпиталей и учебных центров.

Теперь, когда наступила ясность, снова, как и все время с момента рождения проекта, пришлось поднажать. Команда ежедневно занималась обучением и тренировками, а остальные в спешном порядке заканчивали комплектацию «рюкзака» для корабля.

Срок старта с каждым днем приближался.

Питер Ланге, взявший себе в помощь еще пятерых юристов, трудился изо всех сил, стараясь как можно скорее завершить все формальности, связанные с полетом. Международному экипажу требовались всевозможные разрешения от самых разных правительств планеты.

– Да, насколько проще все-таки у нас в империи, – вздыхал Еан, едва возникала какая-либо новая бюрократическая препона.

К счастью, Питер свое дело знал.

Остальным тоже скучать не приходилось.

Ханс, например, помимо собственных тренировок, натаскивал своего преемника, передавая ему пост начальника охраны. Пан Войта часами отрабатывал с Бруно всевозможные способы и приемы связи, осваивая новый космоком, который ни за что не желал работать в условиях Земли, и требовалась изощренная виртуозность, чтобы представить, как придется поддерживать связь.

В общем, скучать не приходилось никому.

Кто-то, вероятно, с большого недосыпа пустил шутку про тибетских монахов. Диалог, звучавший примерно так: «Давай отдохнем». – «В следующей жизни отдохнем». – «Да, в прошлой жизни ты тоже так говорил…» – цитировали направо и налево, дружно покатываясь со смеху. Об отдыхе, похоже, и в следующей жизни можно было только мечтать.

И вот день Х наступил.

Проститься приехали все.

Стефан обнимал плачущих родителей, Карло, Бруно, Агнешку…

– Когда вас ждать обратно? – Мама сквозь слезы добивалась ответа на вопрос, а он не знал, как ответить.

В конце концов, слова нашлись сами:

– Я не знаю, когда точно мы вернемся. Я знаю другое: мы прорвемся через неизвестность, мы сделаем то, что должны, и победим там, где до нас никому это не удавалось. И мы вернемся с победой. И принесем бессмертие. Это так же точно, как то, что завтра будет новый день. Мы не прощаемся – мы говорим «до свидания».

Они вошли в корабль.

Команда заняла места и пристегнулась.

Стефан нажал кнопку, и корабль, задрожав, окутавшись паром и наполнив воздух грозным рокотом, медленно, но неудержимо поднялся в небо, чтобы растаять вдали, унося экипаж и «рюкзак», в котором было все для победы.

А над космодромом еще долго звучали слова, записанные каким-то расторопным журналистом:

– Мы не прощаемся – мы говорим «до свидания»…