Генри не слушал ее рассуждения. Его мысли были полностью заняты Мерсерами. Он произнес:

– Ее нельзя было заставить давать показания против него. Он страшно торопился, чтобы заткнуть ей рот.

Мисс Сильвер снова кивнула:

– Именно так все это и выглядит. Я была бы признательна, если бы вы вернулись на свое место, капитан Каннингем. Трудно говорить с человеком, который, как бы это выразиться, смотрит свысока.

– Прошу прощения, – сказал Генри и сел на стул.

– У меня есть племянник ростом шесть футов, – сказала мисс Сильвер, деловито перебирая спицами, – примерно такого же роста, как вы, должна признаться. Мне приходится часто напоминать ему о том, что весьма утомительно беседовать с человеком, который, если так можно сказать, смотрит свысока. Но нам следует вернуться к Мерсерам. Разумеется, может открыться другое объяснение для этого поспешного брака, но на первый взгляд это действительно заставляет предположить, что Альфред Мерсер хотел, чтобы его супругу нельзя было принудить к даче показаний против него. Если допустить, что эта версия имеет право на существование, мы приходим к еще более страшному заключению.

Она опустила вязание и посмотрела прямо на Генри.

– Подумайте о дне заключения брака.

– На следующий день после убийства.

– Да. Но кстати, капитан Каннингем, вы не можете просто прийти в отдел ЗАГС и пожениться. Вам нужно заранее подать необходимые документы.

– Я слышал, но не знаю, сколько для этого требуется времени.

– Дату подачи документов и дату регистрации брака должен разделять хотя бы один рабочий день. Мерсеры поженились в среду, 17 июля. Они должны были подать документы в регистрационный отдел не позднее понедельника, 15 июля. А мистера Эвертона убили в восемь вечера во вторник, 16 июля. Если брак заключен для того, чтобы с его помощью скрыть следы преступления, значит, убийство было хладнокровно спланировано по меньшей мере за тридцать шесть часов до того, как произошло. Дело не в случайной ссоре, вызванной внезапным проявлением жестокости, гнева или обиды. Если вы поразмышляете об этом, вам на ум придут те же слова, что и мне: «заранее обдуманный преступный умысел». – Она немного покашляла. – Вы понимаете, капитан Каннингем?

Генри все понял. Он закрыл лицо ладонями, и перед его мысленным взором возникло то, о чем не упомянула мисс Сильвер. Он представил, что дело Эвертона будет снова открыто и сколько новых неприятностей это повлечет за собой. Хилари окажется заляпанной с ног до головы этой грязью, которая прольется на всех участников процесса. Он представил ее торжество, так как она оказалась права, а он все время ошибался. Ему и в голову не приходила мысль, что Джеффри Грей может быть невиновен в этом преступлении. Он не мог понять, как это вообще возможно. Если в этом замешаны Мерсеры, если Альфред Мерсер женился, чтобы заставить замолчать свою жену, то Джеффри Грей мог оказаться в гораздо худшем положении, ведь это доказывало, что убийство носило преднамеренный характер и не являлось результатом неконтролируемой вспышки ярости, после того как Джеффри узнал об изменении завещания. В эту версию верил он сам, верило жюри присяжных и практически каждый, кто был знаком с материалами дела. Однако если убийство было спланировано… Он вздрогнул от ужаса при мысли о том, сколько дополнительных страданий и недоверия появится в жизни Мэрион и Хилари, если это окажется правдой.

Мисс Сильвер наблюдала за ним, не произнося ни слова. Наконец она сказала:

– Так что же, капитан Каннингем? Вы хотите продолжения расследования этого дела? Решение за вами.

Генри поднял голову и взглянул на нее. Он ни за что не смог бы объяснить, почему принял такое решение и что побудило его к этому, но, ни секунды не колеблясь, произнес:

– Я хочу, чтобы вы продолжили расследование.

Мэрион Грей вернулась к работе через пять дней благодаря заботам Хилари. Примерно в это же время Жак Дюпре написал своей сестре в Провансе:

Правда, Жак был поэтом и уже в течение многих лет питал безответные чувства к Мэрион. Еще одна бесконечная и безнадежная любовь.

Хилари хотелось, чтобы она побыла дома подольше, но не настаивала, когда Мэрион сказала:

– Не останавливай меня, Хилари. Если я перестану работать, то умру. А если я умру, у Джеффа никого не останется.

Именно эти слова подтолкнули Хилари к тому, чтобы опять отправиться в Ледлингтон, всего неделю спустя после своей первой безуспешной поездки. В этот раз она решила ехать поездом в 09.30, чтобы успеть все сделать засветло. Когда она вышла из поезда и оказалась на Маркет-стрит, у нее в запасе оставалась часть утра и весь день, но ей хотелось верить, что она найдет миссис Мерсер гораздо быстрее. Она успела заложить кольцо тетушки Арабеллы и почувствовала себя настоящей миллионершей при мысли о своем кошельке, в котором лежало четыре фунта шестнадцать пенсов. Она взяла с собой все деньги на всякий случай. Ведь иногда хозяева магазинов, где можно арендовать велосипед, просят оставить залог, если клиент им не знаком. И даже залог не всегда гарантирует удачную сделку.

Хилари побывала в трех магазинах, прежде чем познакомилась с очень приятным и чувствительным молодым человеком, который не только помог ей арендовать велосипед, но и сообщил массу информации обо всех коттеджах между Ледлингтоном и Ледстоу. У него была удивительная копна белокурых волос, на четыре дюйма возвышавшихся над веснушчатым лбом, и он оказался одним из самых дружелюбных людей, с какими Хилари доводилось встречаться. О незнакомцах, снявших поблизости коттедж, он ничего не знал.

– Но ведь это ничего не значит, мисс. Я немного подкачаю заднее колесо. Может, это коттедж мистера Гринхау в полутора милях отсюда по дороге на Ледстоу, а потом налево по тропинке, совсем недалеко. Я слышал, он переехал к своей замужней дочери в Лондон, но Фред Баркер сказал, что он вернулся обратно. Или это может быть новый дом, который мистер Картер построил для своей дочери, только вот она так и не вышла замуж, и дом решили сдать. Не знаю, можно ли назвать его коттеджем, но вам следует посмотреть. А еще мисс Соумс. Они всегда сдают его на лето, хотя нынешнее и летом-то не назовешь. Их дом в полумиле от главной дороги.

– Не думаю, что мне нужен этот дом.

Молодой человек перестал качать насос и выпрямился.

– Еще есть дом Хампи Дика, – с сомнением произнес он. – На самом деле это отвратительная старая, полуразрушенная лачуга. Сомневаюсь, что кто-то захочет снять ее, хотя никогда не знаешь заранее, не так ли?

По описанию это место вряд ли выглядело привлекательным, но Хилари и не охотилась за привлекательностью. Измученную женщину легко можно спрятать подальше от людских глаз в полуразрушенной хибаре.

Поинтересовавшись, как туда можно добраться, она получила новую порцию информации.