понимала меня, как никто другой, в принципе, как и всегда. О том, что Катя в положении я узнала недавно, а мама и вовсе, ушла, так и не зная об этом…

– Я до дядь Семена иду, он знает уже?

– Конечно, знает. Ему Юля позвонила. Держитесь там.

Забежав к дядь Семену и застав его в слезах, я не знала, как и с чего начать разговор. Я видела, как они с мамой любили друг друга, и я понимала, как ему сейчас тяжело.

– Юля сказала, маму будут хоронить в Ангарске.

Говорил мне дядь Семен.

– Юля сама займется похоронами, а нам нужно будет собрать деньги с работы.

– Но я не знаю, к кому подходить, что говорить.

Какая же каша у меня была тогда. Я не знала, как мне пережить это состояние, но я так держалась, не поддаваясь истерике, благодаря моему малышу. Я понимала, что отчим хочет побыть один, и мне это тоже было необходимо, поэтому я уехала домой.

Достав дома все фотографии и разложив их на кровати, я стала вспоминать самые лучшие и счастливые наши моменты с мамой. Понимая, что скоро ко мне приедет Настя, я не знала, как ей сообщить новость о том, что мамы больше нет, но я понимала, что сказать это, должна ей я. Звонок в дверь и тут заходит Настя, в таком прекрасном настроении, улыбается.

– Привет.

– Привет, что случилось?

Моё лицо, это говорящая картина эмоций, которые я переживаю на данный момент, мне сложно скрывать, хотя нет, даже невозможно, то, что происходит внутри меня.

– Пойдем, чай попьем, у меня тортик вкусный есть.

Вела себя, как невменяемая, чтобы смягчить момент передачи этой информации младшей сестре.

– Как в школе?

– Ира, давай говори, что случилось? Что-то с ребенком?

– Настя, мама ночью умерла.

Опять истерика, а Настя сидела, смотрела на меня и будто не услышала, что я ей сказала, а потом спустя секунды, начала реветь вместе со мной. Я обняла её и пожалела, и где-то внутри, я понимала, что теперь я несу за Настю ответственность.

Экзамен. Как же мне туда ехать. Но если я не поеду, я потеряю работу. Настя собралась и уехала к папе, а я вызвала себе такси и поехала сдавать экзамен. На меня все тогда смотрели, как на призрак, кто-то подходил и спрашивал, правда ли у меня мама умерла. Не понимаю этой бестактности у людей, ради удовлетворения своего интереса. Стоя в очереди на сдачу экзамена, ко мне подошла старшая смены и провела в кабинет, где сидело трое мужчин.

– Это Ирина, я Вам про неё сегодня говорила.

– Поняли.

– Держи

Протянул мне шоколадную конфету мужчина

– И не грусти.

– Спасибо

Еле слышно сказала я.

– Подойдешь перед сменой и заберешь удостоверение. Сдавать ничего не нужно.

– Спасибо.

В тот день я вернулась обратно домой, продолжая перебирать фотографии, вспоминая наш с мамой последний разговор. «Целую, ласточка моя» Эти слова тогда, застряли в моей памяти. Я думала про ребенка и старалась держать себя в руках. Мы постоянно созванивались с Юлей и в день маминых похорон, я сделала блинчики, и ждала Юлиного звонка.

– Ира, мы на кладбище. Я трубку не кладу, попрощайся с мамой.

– … Прости меня мама, пожалуйста.

С того дня, во мне что-то перевернулось. Я стала взрослее, взяла ответственность за Настю и она переехала ко мне.

УЗИ, определение пола ребенка. Как же я волновалась в тот день. Я просила отца ребенка съездить со мной, но он был занят. Мы не сошлись, но стали поддерживать дружеские отношения, он даже заезжал к нам как-то вечером. Гонял меня с дивана переключать телевизор, со словами о том, что ходить мне полезно. Он знал, что я работала в охране, и зимой приходилось ходить по морозам. Чем больше рос живот, тем сложнее было ходить. У меня часто начина идти кровь из носа, как-то делая обход, я просто уселась в сугроб, потому что почувствовала сильную слабость, и если бы я не села, то точно упала бы. В женской консультации, мне прописали пропить железо, после которого я стала чувствовать себя лучше. Получая зарплату, в питании я себе не отказывала. Фруктами я питалась каждый день, даже как-то вечером дыню нашла, потому что очень уж хотелось. На УЗИ мы пошли с ребятами с работы, Юрка, который работал со мной в смене, стал мне, как брат. Он давал мне свой армейский бушлат носить, валенки, и с ним мы часто сидели в контейнере, прячась от ветра, и делились самым сокровенным.

– А ты кого больше хочешь, мальчика или девочку?

– Я сына хочу, а вообще, буду рада и девочке. Моё ведь сокровище.

– Будем за тебя кулачки держать.

Зайдя в кабинет, я легла на кушетку, уже не первый раз проходила эту процедуру, поэтому, что от меня требовалось, было понятно. Я лежала и не знала, как спросить, кто у меня будет, потому что очень переживала.

– А там видно, кто у меня будет? Мальчик или девочка?

Таким детским и неуверенным голосом, промямлила я.

– Видно. Мальчик у тебя будет, крупненький такой. Лежит, руку за голову убрал, деловой.

– А можно посмотреть?

Врач повернула ко мне монитор, и я увидела умиляющую картину. Мой сыночек, такой длинноногий, лежит и руку закинул за голову. Конечно, я попросила сделать мне снимок на память, и из кабинета я выходила сияя.

– Ну? Кто у тебя?

– Сыночек!

– Поздравляем! Молодец!

Папа его молодец, я-то чего… (смеюсь).

После ухода мамы из жизни, мой круг общения резко сократился. Я больше не пускала в свою жизнь псевдо-друзей, и по всем личным и не личным разговорам, звонила только Кате. Разница между беременностью у нас составляла два месяца, и было здорово делиться друг с другом наблюдениями. С Катей мы всё так же могли часами болтать по телефону, и теперь тем для разговоров было гораздо больше. Мне так не верилось, что мы стали такими взрослыми и скоро сами станем родителями. Узнав, что у меня будет мальчик, я стала готовить ему детскую комнату, каждый день, разговаривая с ним и советуясь. Никогда не забуду первые толчки, словно в животе пробежали пузыри, я тогда конфет наелась и видно ему они понравились. Потом эти ощущения продолжались снова и снова. Мне было приятно осознавать, что я не одна и всегда думала, что мама с неба, смотрит за нами и оберегает нас.

Шестого января, находясь на работе на обходе, я звонила Кате. Я знала, что она лежит в