Вайс изумленно переглянулся с Кригером, на лице которого на доли секунды высветилось полное непонимание, впрочем, он его сразу же скрыл.

— Насколько я помню, ты сам хотел в братство, Кай Фаэли. Ты самый молодой ученик в истории Длани, и выполнив задание, станешь самым молодым ее выпускником. Перед тобой открыты все дороги! Не удивлюсь, что ты можешь стать следующим Великим магистром весьма в юном возрасте, когда некоторые только-только начинают строить карьеру. — Вайс пристально уставился в мои глаза, пытаясь понять, что заставило меня произнести предыдущую фразу.

— Господин Великий магистр, вы не ответили на мой вопрос! Я могу уйти, после выполнения задания?

— Да! — выдохнул он, — Я отпущу тебя. Клянусь перед Араменой!

— Я слушаю ваши условия. — Мои глаза внимательно следили за каждым изменением его лица, потому что я нутром чувствовал что-то плохое.

— Господин Долан Кригер, прошу вас покинуть комнату на некоторое время. То, что я сейчас буду говорить, касается только Кая и меня. Заранее извиняюсь.

— Не стоит, — Кригер поднялся с кресла, — Законы братства нужно чтить. И мы с тобой не исключение, Лэтчер.

Ректор покинул комнату, а я приготовился слушать.

— Помнишь дом, из которого ты вынес переговорный кристалл? — начал Вайс.

— Да, господин Великий магистр.

— Отставь формальности, достаточно просто магистр.

— Да, магистр.

— Тебе необходимо проникнуть в него снова.

— Что на этот раз нужно похитить? — я очень надеялся, что это будет обычная кража.

— Нет, Кай, теперь тебе в этом доме придется убить хозяина, его жену и их новорожденного ребенка.

Меня словно молния ударила, и я потерял дар речи. Мой рот открывался и закрывался, не издавая не звука. Вайс терпеливо ждал, когда я приду в себя, и увидев, что мое оцепенение проходит, продолжил:

— Вижу тебе сложно принять это, но такова воля Серой богини, и не нам ей противится. Никто и не говорил, что задание будет простым.

У меня внутри все закипело. Да как он смеет думать о том, что Арамена позволит убивать новорожденных детей! Я согласен был ради свободы на многое. Я даже осознал, что смогу убить тех взрослых, особо не выясняя, в чем они провинились, и постараться об этом забыть. Раньше бы подумал и все взвесил, но теперь, если это мешает моим целям — перешагну и не обернусь. Смерть Таи и профессора изменила меня, сделала более черствым, и я это впервые понял, когда без сожаления убивал лабораторных крыс десятками вместе с Блоу. Но ребенок…

— Мой ответ — н… — по ниточке-связи от богини пришла такая волна холода, что я наяву ощутил, словно меня окатили струей воды на лютом морозе.

Не может быть! Но ведь Арамена нейтральна, а убить ни в чем не повинное дитя, это чистое зло! Неужели за этим стоит что-то еще? Почему именно я? Если Вайсу это так важно, он мог отправить группу профессионалов, а не упрашивать маленького мальчика, пусть и тренированного.

— Я жду, Кай, и только посмей отказаться. — Он поднялся с кресла и вперил взгляд в мои глаза. Через толстую кожу на его лице проступили вены, настолько он был напряжен.

Богиня, я поверю тебе!

— Да, магистр. Мой ответ да. — Волна восхитительного тепла разлилась внутри меня.

Он расслабленно выдохнул, сел обратно и налил себе вина.

— Долан Кригер доставит тебя на место завтра вечером.

— Я могу попросить Юфина.

— Никаких Юфинов, это твоя операция. Я запрещаю говорить кому-либо о ней, никто не должен знать. И еще, Кай Фаэли.

— Да, магистр? — мне казалось, что самое страшное уже позади, и я начал обдумывать детали операции.

— Ребенка необходимо убить вот этим оружием, и ничем иным! — он опустил руку в ящик стола и извлек оттуда длинный черный кинжал.

Меня обдало жаром. Я отлично знал, из какого материала сделан его клинок.

Черный обсидиан…

— Тьма нарушила все правила, явившись в один мир четыре раза за столь короткое время. А ты до сих пор бездействуешь.

— На то она и Тьма, чтобы нарушать, такова ее суть. Но ты ошибаешься, Хранитель Равновесия, свой ход я сделал, едва душа Эла покинула Пантеон.

— Ты говоришь о том дерзком землянине, что посмел проникнуть в нашу обитель? Я уничтожу его, если он вмешается.

— Землянин лишь направит его и даст свое семя для создания Истока в том мире, а ты предоставишь мне для этого подходящую душу. Объединившись с Истоком, Эл вернет равновесие.

— Ты рискуешь потерять и Эла, и свое новое творение. Тьма не упустит случая уничтожить Исток до того, как он обретет силу. Ты проиграешь и ослабнешь еще больше.

— Я доверюсь чутью Эла. Хоть он и является твоим порождением, но всегда тянулся ко мне. И, если я окажусь прав, Тьма не скоро оправится от такого удара.

— Ты делаешь слишком высокие ставки. Не забывай, что в этой Игре есть и третий участник. Иногда, я тоже могу делать ходы.

Мир Кастания. Город Фаэта. Гостиница «Королевская услада».

Верховный инквизитор Саталии сидел за столом для особо важных гостей и нетерпеливо поглядывал на дверь заведения. До встречи оставалось около десяти минут, и он снова, и снова прокручивал в голове события двух последних лет.

Мальчик…

Баренс упустил свой шанс, и Госпожа обратилась к нему, к Фарису Дроммелю. А он так и не смог оправдать ее ожидания. Но теперь, когда третий Ее избранник потерпел поражение, заплатив своей жизнью, Тьма снова пришла к нему. На этот раз Ей нужна смерть двоих. Нужна настолько сильно, что Она заранее одарила его десятым уровнем Силы.

Он докажет Ей, что достоин. Госпожа дала четкие инструкции, а ему всего лишь нужно выполнить их. К черту Роферса! Фарис сам сядет на трон, подмяв под себя все Четыре королевства! Осталось недолго, и на этот раз все прекрасно спланировано. А потом он поймает этого проклятого прыгуна и лично создаст из него сколит высочайшего уровня.

Дверь трактира скрипнула и Дроммель перевел взгляд на вошедшего. Неопрятный внешний вид, вспотевшее сальное лицо с дряблыми щеками, опускающимися чуть ли не на самые плечи, и тело как у старой жирной свиноматки. И это глава самой опасной организации в стране? Впрочем, Фариса это мало волновало. Когда он разберется с детьми, этот человек сам склонит перед ним колени.

— Добрый день, Ваше Преосвященство. Вы снова хотите поговорить о Кае? Увы, я вынужден все также ответить нет. И вы знаете причину. — Вошедший уселся за стол и указал пальцем на еле заметный шрам на шее.

— Я избавлю вас от тенката, Лэтчер, — на остром, как нож, лице инквизитора промелькнуло еле заметное самодовольство, что не ускользнуло от взгляда главы Длани, — Прямо сейчас.