Правда бывает жестокой. Особенно, когда подтверждается. Меня передернуло. А вот это уже очень вяжется с образом Владлена Степановича.

– У него в офисе, я слышала… как другие говорили, что его помощницы пропадают…

– Не пропадают, – глухо сказал Сигурд. – Мы всех нашли.

Я поняла, о чем он говорит, раньше, чем мой водитель продолжил.

– Только они больше ничего и никогда не скажут против него. Но с тобой… Ника. Все куда серьезнее.

– Понимаю, – пробормотала себе под нос, потому что мне стало стыдно. Не осознавала еще, за что именно…

– Я допустил серьезную ошибку, попытавшись увезти тебя из клуба. А потом и еще одну, – Сигурд сделал паузу, – когда позволил ему тебя увезти. Он увидел… что ты мне… интересна, и с того момента ты превратилась в оружие, направленное против меня.

Не передать, что эти слова значили для меня. В тишине салона его автомобиля, будучи с ним наедине, в темноте, разрезаемой лишь огнями города, все еще не могла прийти в себя не только от того, что он сказал, но и от того, что произошло между нами в клубе. Мы сделали то, что, по мнению Михайлова, должны были сделать. Не сговариваясь, поняли друг друга и сделали это… с удовольствием. Сигурду не надо говорить мне об этом, я все прекрасно почувствовала. И силу его желания, и его осторожность, предельную внимательность в обращении со мной.

– Я обдумывал разные варианты, как вывести тебя из этого. Но самый безопасный, по-прежнему – самый рискованный. Парадокс. Мы должны с тобой сыграть в его игру. По его правилам. И как только он допустит ошибку, с Михайловым будет покончено.

– Я… я понимаю… Что мне надо сделать?

Почему-то… почему-то знала, в этот момент с какой-то мучительной покорностью судьбе осознала, что сделаю все, о чем попросит Сигурд. Без каких-либо бумаг.

Он посмотрел на меня. Наконец посмотрел на меня. Тяжело, мрачно, его взгляд мог сказать лишь об одном – заместитель министра не преувеличивал, когда говорил об опасности.

– Я бы не хотел, чтобы тебе что-то пришлось делать, – произнес это, словно поднял неподъемную ношу. – Но если я спрячу тебя, не смогу поймать его и тогда рано или поздно, Михайлов тебя достанет. Такие люди никогда и ничего не делают ровно настолько, насколько надо. Они любят получать удовольствие. В том числе и показательно наказывая тех, кто перешел им дорогу.

На светофоре загорелся зеленый, и мы тронулись с места. Сигурд больше не смотрел на меня, но я вздрогнула оттого, что его горячая мужская ладонь легла на мои руки, которые я на нервах сцепив держала все это время у себя на коленях.

– Тебе придется еще раз довериться мне и сделать все так, как я попрошу…

Уже через десять минут я, вместе с одним из его охранников, поднималась в свою квартиру. Мы не прощались. С той секунды, как человек со шрамом открыл чемоданчик и вернул мне телефон, мы с ним больше не разговаривали. Ни одного прикосновения. Ничего.

Но теперь я знала, почему так происходит. И доверяла ему безоглядно. Мы не можем разговаривать, я не должна звонить или писать. Не должно происходить ничего, что не происходило раньше. Завтра он велит мне приехать в клуб. И я должна буду это сделать. Даже выкупленный клуб – это территория Владлена Михайловича. Он должен быть уверен в том, что Сигурд проглотил наживку в виде меня. К тому же, так Сигурду будет легче защищать меня.

Защищать…

Внутри меня все еще извергался горячий вулкан, проснувшийся после близости с человеком со шрамом, после его прикосновений, которые никто не должен был видеть и, особенно, после его слов.

Защищать меня…

Выронила ключи в тот момент, когда его телохранитель подвел меня к двери квартиры. Руки тряслись. Но больше не становились холодными. Наоборот, мне стало очень жарко. Слишком…

– Сигурд Авдеевич пришлет указания на завтра, – буркнул громила, увидев, как я открыла дверь, после чего направился обратно к лифтам.

Зашла внутрь и захлопнула дверь. Темно. Майки еще нет? Нащупала на стене выключатель и нажала на пластиковую пластину. Свет моргнул…

А потом был удар. Внезапно что-то очень мощное врезалось в мой затылок, и отправило мое сознание в темноту.

– Вырубил?

– Кажется. Не знаю. Надо проверить.

– Ну, так проверь!

– Я???

– Ты, а кто же еще? Кто из нас мужик? И кто все это придумал?

– А если она того…

– Чего, того? Крови нет. Не должна она помереть.

– Короче, ладно… Сейчас я посмотрю.

Николай включил в коридоре свет и нерешительно подошел к лежавшей на полу в своей квартире Нике.

– А где ее щупать-то надо?

– Ну не за сиськи уж точно, – хмыкнула подельница. – Я в кино видела, там где-то на шее или под подбородком. Короче, сунь куда-нить руку, щупай, пульс должен чувствоваться.

Парень послушался и сделал, как ему велели. Секунду, две, три подержав палец где-то под растрепавшимися белокурыми волосами девушки, он, наконец, сказал:

– Ничего.

– Да ладно, – не поверила мужеподобная Жанна. – А ну, отойди!

Оттолкнув недотепу, студентка теперь уже сама присела к бездыханному, по мнению Коли, телу и приложила пальцы к ее шее.

– Идиот, живая она, – через мгновение констатировала та. – Так, ладно, надо решать, что делать.

– А что делать? Сейчас упакуем и выволочем ее, пока соседка не пришла, – моментально успокоившись, заявил молодой человек.

– Ага, и прямиком попадем в ручки охранничка, который ее только что до двери провожал, – огрызнулась Жанна. – Вот признайся мне, Коля, почему ты мне не сказал, что будет еще целая машина телков внизу?

– Да, они уехали уже.

– Да? Ну, пойдем, посмотрим, – возразила подельница и, переступив через голову лежавшей на полу Ники, направилась к окну на кухне. – И че это, по-твоему? Тачку видишь? Из нее он вышел, чтобы ее проводить.

– Твою же мать! И что нам делать? Не можем же просто так уйти! А бабки как же?! Я, мне бабло нужно! Владленыч меня за нее на счетчик посадил, я же тебе говорил! Че теперь?!

– Тише, – вдруг зашипела на него Жанна.

– Да я…

– Заткнись! Слышишь?

Они оба притихли и переглянулись, в тишине квартиры послышался звук поворачиваемого ключа в замочной скважине.

– Она же не должна была так рано вернуться?! – с ужасом выпучил глаза Николай.

– Ой! Ника?! Ника, ты… Что с тобой?!!

– Придется и ее, – прошептала одними губами девушка. – Пошли.

Знаком показав парню следовать за ней, Жанна вышла в коридор.

– Ника! Что это с тобой? Только что в туалет отлучилась! Решила прилечь отдохнуть? – картинно всплеснула руками Жанна, однако, практически мгновенно выдала себя с потрохами. У нее никогда не получались натурально изобразить настолько масштабные сцены.