– Тая, это Сена, – зевнула я в ответ. – Во сколько встречаемся? Я уже свободна.

– Где встречаемся? Зачем? Лично я еду спа-а-а-ать!

– Как так? Мы же договорились ехать к охраннику!

– Я не в силах! Я очень хочу спа-а-а-а…

– Я, между прочим, тоже! Весь день мучаюсь, как проклятая! И тем не менее…

– Все, тихо! Не визжи! Какое там метро?

– Битцевский парк. Ты едешь?

– Еду-еду! Вот ведь нудота какая…

И отключилась со связи. Вернув Владу мобильник, я побрела на выход, обуреваемая противоречивыми чувствами в отношении своей напарницы по детективному ремеслу. В предбаннике у петюнинского компьютера вновь стоял Конякин и диктовал Петюне текст электронного письма:

– …и если ты, скотина безрогая еще раз решишься нам написать, мы вычислим твое место жительства… Петр! Слово «скотина» пишется через «о»! Что с тобой такое?! Ты же работаешь в газете!

– Простите, опечатался, сейчас поправлю. Вот, всё готово. Что дальше?

– И чего вы маетесь? – за мною следом вышел Влад. – Занесите его мыльный адрес в черный список, поставьте фильтр, и письма этого маньяка просто перестанут к нам доходить.

– И ты сможешь это сделать? – недоверчиво спросил наш далекий от технического прогресса предводитель.

– Конечно, это же минутное дело.

– Ну так садись и делай! Петр, уступи ему место!

– Станислав Станиславович, до свидания, – подобострастно попрощалась я, берясь за дверную ручку.

– Ты уже все сделала? – вперил в меня Конякин огненный взгляд.

– Да, да, – закивала я, и мысленно добавила: «сделала все, что смогла, на что хватило здоровья». – Статья получилась забойной, Станислав Станиславович, она у Пети.

– Тогда счастливо, всего хорошего! Ступай, Сена, ступай, видишь, заняты мы!

Покинув стены издательского дома «Комета», я поспешила к метро, пряча лицо от пронзительного ветра, несущего некую противозную колючую мерзость, в народе зовущуюся «крупой». Но нет худа без добра, пока долетела до орденоносного метрополитена, взбодрилась, проснулась, практически ожила.

Сонную, хмурую, недовольную всем миром физиономию под сенью основательно растрепанной челки «Карлсон» я узрела сразу, как только вышла из вагона.

– Таесунчик, приветик, – засюсюкала я, надеясь с разбегу подлизаться и не перепоганить себе весь вечер общением с этим чудовищем. Перед всеми, ну просто перед каждым приходится унижаться и заискивать, лишь бы оставшиеся нервы себе не перепортить! – Сейчас быстренько учиним допросик охранничку и поедем спатеньки…

– Идем уже! – рявкнул гнусный Таесунчик и кавалеристским шагом направился к эскалатору. Я посеменила следом, стараясь немного помедитировать на ходу ради сохранения себя для общества и дальнейшей борьбы за его благоденствие.

Величественные башни жилого комплекса «Изумрудный» щедро освещались, особо густо бил свет из-под полукруглых крыш.

– Ты себе даже представить не можешь, какие бешенные баблосы палятся только на внешнее освещение обычных жилых домиков! – сварливо проскрипела Таисия Экономная. – Какая нелепая трата бюджета! Ведь эти средства можно было бы раздать бедным, несчастным и обездоленным!

– О, да! – я всем своим видом озаботилась неразумной растратой бюджета, деликатно подталкивая Таю к входу на территорию жилого комплекса и прямо таки изо всех сил надеясь, что сегодня работает именно тот охранник, который нам нужен.

И счастье улыбнулось моей измученной душе, охранник оказался правильным! Сидя в застекленной будке, он так внимательно читал газету, что неловко было отвлекать, но все-таки пришлось.

– Вечер добрый, – столь сахарно произнесла я, что даже удивительно, как это мой голос не растекся по стеклу густым сиропом. – Вы нас помните?

Все еще безымянный для нас охранник поднял взгляд от газеты и, судя по его мгновенно перекосившемуся лицу, память молодого человека не подвела.

– Это вы! – нехорошим голосом произнес он. – Стойте, не двигайтесь, я сейчас позвоню в милицию!

– Не трудитесь, – Тая выдала свою особую «аллигаторскую» улыбищу. – Милиция уже здесь! Коллега, покажите удостоверение!

Я покопалась в сумке, выбрала корочку, «удостоверяющую», что я являюсь сотрудником детективного агентства «Фараон», раскрыла ее и припечатала к стеклу на уровне гневных глаз доблестной охраны.

– Вас как зовут? – продолжала вести допрос Таисия Аллигаторская.

– Виктор, – он пристально изучил мое «удостоверение», затем перевел взгляд непосредственно на меня. – Ой, извините, я не знал.

Он встал и вышел из своего «аквариума» к нам.

– Просто вы тогда так ушли, приехала милиция…

– Да, мы понимаем, – Тая едва сдерживала зевоту и не хотела выслушивать подробности милицейского приезда. – Мы вынуждены были уйти, потому что являемся в некоторой степени конкурирующей организацией. Ну, вы понимаете? Мы проводим параллельное расследование, и просим вас, Виктор, ответить на пару вопросов.

Виктор согласно закивал.

– Спрашивайте, коллега, – подло перевела на меня стрелки Тая, и давай пристраиваться куда-то в угол между стеклянной конторкой и стеной, чтобы подремать в тишине и тепле.

Делать было нечего, я начала задавать вопросы.

– Витя, постарайтесь сейчас вспомнить тот день, когда все произошло.

– Да уж как забыть! – нервно усмехнулся он. – Когда приехала милиция…

– Нет, до того как приехала милиция и пришли мы с подругой, – кивнула я в угол за конторкой. Оттуда раздался тихий храп. – Расскажите по возможности в мельчайших подробностях обо всем, что произошло незадолго до нашего с коллегой появления.

Храп из-за угла сделался несколько громче. Я покашляла и повысила тон:

– Начнем с того, что вы увидели, как мимо вас проходит Артем. Попытайтесь вспомнить все-все подробности. Каким он был? Сердитым, расстроенным, испуганным? Шел он быстро или медленно?

– Довольно быстро шел, – добросовестно принялся восстанавливать детали Витя, – выглядел сердитым и очень расстроенным. Он даже сломал две сигареты, потом поискал по карманам зажигалку, чертыхнулся и попросил у меня.

«Что ж, – подумала я, – вполне подходит под логичное описание расстроенного ссорой мужчины, решившего уехать, чтобы его „зазноба“ успокоилась и прекратила истерить».

– А сколько времени прошло, когда вслед за Артемом вышла Валентина?

Храп в углу сделался и вовсе безобразно громким. Пришлось постоянно громко кашлять, как законченный туберкулезник, дабы заглушить эти позорные звуки.

– Где-то немногим больше получаса.

– И вот теперь очень подробно опишите проходившую мимо вас Валентину. Очень-очень подробно.