— Возможно, вы почувствовали, что она что-то вам недоговаривает, ведет себя не так, как всегда?

— Вроде нет. Я одна в «Тарпластмете» знала, что Наталья собиралась увольняться. Ну что еще? — призадумалась Оксана. — Вот курить она решила бросить, но об этом я вам, кажется, говорила…

— Кстати, о безникотиновых сигаретах. Вы уверены, что у нее действительно они закончились и была необходимость подняться наверх?

— Да, я видела, как она доставала из пачки последнюю сигарету. А когда я в следующий раз решила выйти на улицу покурить, Наталья сказала, что поднимется в кабинет, возьмет из стола свои сигареты и присоединится ко мне. Я немного подождала ее, а потом вышла на крыльцо одна. Когда вернулась, то Басманову не увидела. Решила, что она зашла в туалет…

— Кстати, он на первом или на втором этаже?

— На обоих есть, но на втором надо через весь коридор идти… Знаете, потом я подумала, что Наталья по городскому телефону разговаривает, поэтому задержалась, а потом решила все-таки проверить, что она там делает. — Оксана достала из кармана трикотажного халатика дамские сигареты с розовым фильтром и предложила мне закурить.

Я отказалась и достала из сумки свои.

— Ну и что? — поинтересовалась я, щелкнув зажигалкой. — Что там происходило?

— Я не попала на второй этаж, — тяжело вздохнула Оксана. — Артисты стали фокусы показывать и заставили меня им ассистировать: дали какие-то кольца, вставленные друг в друга, а я должна была их отсоединить. У меня ничего не получилось: я ни наверх пройти не смогла, ни кольца рассоединить. Потом Лева вызвался помогать артистам…

— Значит, кроме вас, больше никто на исчезновение Басмановой не обратил внимания?

— После фокусов мы снова сели за стол и как-то так получилось… Стыдно признаться, но я сразу опьянела, и мне было уже не до Натальи…

— Знаете, а ведь не только вы говорите о том, что сильно опьянели. Что же, водка была такая некачественная или закуски мало?

— Не знаю, закуски хватало, водка вроде одна и та же была, — пожала плечами Оксана. — Сама удивляюсь, почему сначала все нормально было, а потом улетела.

— А кто-нибудь еще на второй этаж поднимался?

— Я не видела.

— Скажите, Оксана, была ли Наталья способна на непредсказуемый, из ряда вон выходящий поступок? В ее ли это характере?

— Трудно сказать. Что вы имеете в виду?

— Вот вы говорите, она поднялась наверх и исчезла, точнее, не спускаясь вниз и не проходя через зал, где был банкет, она через какое-то время оказалась в гараже и была убита. Значит, она все-таки каким-то образом покинула здание «Тарпластмета», так?

— Так, — кивнула головой Оксана. — Конечно, можно пройти через весь коридор второго этажа, спуститься по дальней лестнице вниз, зайти на склад, но он был закрыт. Допустим, что у нее были ключи, хотя это невозможно… Затем если пройти через склад и открыть ворота, то можно попасть во внутренний двор. Нет, Татьяна, это все-таки нереально!

— Есть еще один способ. Открыть окно в кабинете бухгалтерии, вылезти через него на крышу цеха, пройти по этой крыше и спуститься вниз по пожарной лестнице. Как вам этот вариант?

— Теоретически такое возможно, а практически нет.

— Почему практически невозможно? Разве окно не открывается или нет пожарной лестницы?

— Ну сами посудите: зачем ей это надо? Глупость какая-то!

— А если я вам скажу, что есть четыре свидетеля, которые видели, что так все и было: молодая, нарядно одетая женщина вылезла в окно и побежала по крыше пристройки…

На какое-то время Оксана потеряла дар речи, ее глубоко посаженные зеленые глаза бегали туда-сюда, что говорило о напряженном обдумывании ситуации.

— Это правда видели? Вы не шутите? — спросила она минут через пять.

— Вот, я нашла это около вашего цеха. — Достав из сумки полиэтиленовый пакет с каблуком, я показала его Тохташ. — Это деталь ее обуви?

— Да, — сказала Оксана, внимательно присмотревшись к каблуку. — Во всяком случае очень похож.

— По-моему, она сломала каблук о шифер.

На глазах у молодой женщины заблестели слезы.

— Зачем она туда полезла? Ума не приложу! Наташка, Наташка… Наверное, вы правы: у нее была какая-то тайна, о которой я ничего не знала. А Басманов? Может быть, он что-то знает?

— Нет, Андрей Георгиевич потому и нанял меня, что ничего не знает и не понимает.

— А Вероника? Это одноклассница Натальи, они поддерживали отношения… Вот та, сумасбродная девица!

— Я общалась с Громушкиной, и мне она тоже показалась очень непредсказуемой, но ничего по существу дела от нее узнать не удалось.

— Тогда не знаю, — развела руками Оксана. — А те люди, которые видели ее на крыше, они-то что еще говорят?

— Больше ничего, они были увлечены своим делом… Оксана, а кто занимался организацией банкета?

— Кажется, Турилкин обратился в какую-то фирму по организации праздников. Она и сервировкой стола занималась, и артисты оттуда же. Мне показалось, что Глеб Романович в хороших отношениях с режиссером… Ой, кажется, к нам кто-то пришел. — Оксана выглянула из беседки. — Это Стелла Юрьевна…

— У которой муж недавно от инфаркта умер?

— Да, — ответила Тохташ. — Пойду поздороваюсь с ней. У Веленкиных тоже дача здесь…

Я осталась в беседке. Казалось, я задала Оксане все вопросы, какие хотела, а новых пока не придумала. Посмотрев на часы, я поняла, что на маникюр в салон красоты «Джулия» безнадежно опоздала. Это было непростительной оплошностью с моей стороны, поскольку я всегда придерживалась мнения: никогда нельзя быть занятой работой настолько, чтобы совсем не оставалось времени на себя.

Прислушавшись к женским голосам, я пришла к выводу, что визит соседки вызвал у Оксаны и ее матери бурю эмоций. Они чем-то возмущались и одновременно успокаивали Стеллу Юрьевну. Сначала я не придала этому никакого значения, но, невольно подслушав обрывки разговора, поняла: случилось нечто неординарное и, возможно, требующее моего вмешательства.

Выйдя из беседки, я увидела, что Оксана уже ведет ко мне высокую, полноватую женщину лет пятидесяти — пятидесяти двух. У Веленкиной были крашеные каштановые волосы до плеч, веснушчатое лицо, большие карие глаза и маленькая черная родинка под нижней губой. Вдова была одета в черное шелковое платье-халат.

— Познакомьтесь, — сказала Оксана. — Это Стелла Юрьевна Веленкина, вдова нашего замдиректора, а это — частный детектив Татьяна Иванова. Она расследует убийство Натальи Басмановой. Может быть, и вам поможет…

— Знаете, дома одной находиться тошно, вот я и приехала сегодня на дачу, чтобы полить огурцы, помидоры, — вдова вытерла платочком слезу, выкатившуюся из правого глаза, — и обнаружила, что здесь кто-то побывал. Нет, ничего не украли, но вещи лежат по-другому… Мне кажется, в доме что-то искали…