Но я все равно согласилась на предложенную помощь в освоении чтения вслепую. Потому что, кроме той, что подсунет мне сегодня Ольга, в библиотеке господина ректора наверняка найдутся с десяток другой интересных книжечек, прочитав которые я узнаю все, что хотела о загадочном обществе нелюдей, о своем положении Видящей, а возможно еще и пару заклятий полезных выучу.

Попробуем тебя переиграть, решила я. И протянула Ольге обе ладони.

– Сначала одну, потом дашь мне что-нибудь прочитать, и если все так, как ты говоришь – сделаешь вторую.

– Принеси мою сумочку, – приказала женщина подруге, забыв, что я не должна о ней знать. – У входа оставила.

Ох, дай мне бог не ошибиться, молила я, пока эта змеюка колдовала над моей ладонью, смазывая ее чем-то терпким и мгновенно впитывающимся.

Демьян вернулся где-то через час – в шикарном настроении. Сказал, что со всем разобрался, понял, какое нужно использовать противоядие, и даже имеет кой-какие догадки по поводу того, кто мог подослать ко мне отравителя.

Я вся изнемогала от желания узнать, не Ольга ли это, но не хотела показывать, что вообще запомнила ее, а потому так и не решилась спросить.

Тем более, что чтение ладонями, хоть частично, но все же сработало – буквы впитывались в мой мозг через одну, с трудом, но общий смысл подсунутой мне газетной статьи я все же смогла разобрать. Магия, пусть и через пень колоду, работала – что говорило о том, что способности мои все еще не устаканились, и если и использовать их, то как раз сейчас. Потому что на опытную Видящую магия не работает совсем.

Хотя… если эта мазь для слепых понадобится мне, когда я буду опытная Видящая – будет совсем печально.

– Ингредиенты привезут к субботе – вместе с теми, что нужны для клеймления, – успокоил меня ректор, помогая мне подняться.

– Какая прелесть, – отреагировала я с нотками сарказма в голосе. – То есть сначала меня вылечат, потом трахнут, а потом заклеймят в рабство. Замечательная суббота у меня намечается. Уж точно не соскучусь.

– Гарантирую, – многообещающим голосом пророкотал Демьян над моим ухом. А потом схватил и потащил куда-то за руку.

– Что? Куда мы? – заволновалась я.

По ощущениям комната сменилась на другую, воздух стал чуть более влажным и каким-то сладковатым, фруктовым. Ванная, догадалась я.                                                                                                                                                                                                                       

– Примешь душ, горничные помогут тебе одеться и поедем пообедаем.

Мои невидящие глаза широко распахнулись в изумлении.

– Пообедаем? Но как же я буду…

– С моей помощью легко и просто. Давай, не спорь… Я сижу дома уже вторые сутки и хотел бы хоть куда-нибудь вылезти.

От обиды я чуть не заплакала. Эгоист хренов! Я из-за него зрение потеряла, в он дома сидит аж целые сутки! Мне с таким подходом и без Ольгиных книг скоро сбежать захочется.

И как он предполагает, что я буду душ принимать, ничего не видя? Спинку потереть вызвется?

Судя по тому, с какой уверенностью Демьян принялся расстегивать на мне пижаму, помогать он мне собирался не только обедать в ресторане.

Опомнившись, я вывернулась из его рук, тут же врезалась бедром в какой-то острый угол, вскрикнула, отскочила, наступила Демьяну на ногу, и метнулась бы еще куда-нибудь, если бы он не остановил меня, крепко схватив за плечи.

– Ничего не делай, не двигайся и не размахивай руками. Замри!

Окончательно напуганная и ошалевшая, дыша словно после марафона, я замерла.   

– Вот так… – он медленно отпустил мои плечи. – А теперь… если не хочешь разбить всё, что здесь есть бьющегося и вместо ресторана поехать в приемный покой ближайшей больницы, ты сейчас дашь мне помочь тебе раздеться и станешь под душ. Поняла?

Я прикусила губу.

– Я не хочу, чтобы ты видел меня…

– Голой? Ты смеешься? Я тебя со всех сторон уже обсмотрел. И даже пощупал. Но если желаешь, чтобы тебя раздевали и ставили под душ совершенно посторонние люди, могу тебе это устроить. Хочешь?

Немного подумав, я мотнула головой. Как ни странно, раздеваться под похотливым взглядом господина ректора звучало не так неприятно, как делать то же самое под издевательскими взглядами служанок, которые, небось, еще и под маревом мои голые титьки и задницу обсудят. И доложат своей любимой «Ольге Борисовне».

– Закрой глаза, – потребовала я, понимая, что никак не смогу проверить, выполнил ли он мою просьбу.

– Закрыл, – ожидаемо ответил он.

– И не трогай меня, пока я не попрошу.

– Трогать тоже с закрытыми глазами? – ухмыльнулся он. – Вообще, это было бы интересно – поиграть с тобой вслепую…

Страшно краснея, понимая, что никто никакие глаза не закрывал, я расстегнула на груди рубашку пижамы. Отвернувшись от Демьяна, сняла ее с плеч резким, как можно менее сексуальным движением.

Теперь дело было за нижней частью пижамы. А как снять шелковые штаны с абсолютно голой задницы и при этом не сделать ничего сексуального?

Никак! – радостно проинформировали меня внутренние голоса.

Может прям в них зайти в душ и там снять?

А это идея! Заодно выведу его на чистую воду, если подглядывал.

– Я готова, – сообщила я Демьяну. – Где душ?

– Прямо перед тобой. Два шага вперед… и держись за мою руку.

– Глаза не открывай! – испуганно потребовала я, и наощупь, вслепую, сделала шаг вперед.

– О господи… – вздохнул вдруг он. Притянул меня обратно, легким движением развязал штаны, дал им скользнуть по гладким ногам на пол и, не успела я ахнуть, подхватил меня, голую, на руки.

– Что ты де… – я снова сжалась, зажмурилась по инерции, понятия не имея, чего ожидать… как вдруг ощутила под ногами теплую и выпуклую, чуть влажную гальку.

Откуда-то в мой ошалелый мозг пришло понимание, что это так оформлен пол душевой.

Откуда я вообще об этом способе знаю?!

И тут же сверху мне в спину ударила струями вода – тоже теплая, потом все горячее, жестче, пока я не зашипела, отдергиваясь – так же как недавно, когда ошпарила палец.

– Холоднее? – сквозь шум воды донесся до меня голос Демьяна – глухой и до странности низкий.

Отфыркиваясь от попавших в рот горячих капель, я кивнула.  

– Да, пожалуйста. И… мыло с шампунем, если есть.

Я не могла в это поверить, но душ оказал на меня безусловно успокаивающее действие. Придал сегодняшнему дню какую-то обыденность – милую, повседневную простоту. Словно мы не ректор со студенткой, не грозный Василиск с его Видящей, а просто пара. Давно знакомая друг с другом супружеская пара.