— Какие-нибудь сайты взламывал?

— Да, — неожиданно расплылся тот в улыбке.

— Это хорошо. А сейчас сможешь взломать?

— Вполне…

— У тебя для этого все есть под рукой?

— Да, — показал Троян на свой рюкзак. — Прихватил, когда делал ноги.

— Совсем замечательно.

Сиволапый аж мелко задрожал от предвкушения, так что едва унял себя.

— Мне нужно, чтобы ты сделал следующее… Если сделаешь, то получишь награду одним из первых.

Когда Сиволапый рассказал, что конкретно требуется от Трояна и что в случае удачи он получит в качестве награды, на программиста аж смешно было смотреть. Он, трясясь от возбуждения, глотая слова, заикаясь, тут же потребовал, чтобы его отвели к ближайшему месту, откуда он сможет войти в Сеть и начать работать.

Когда Трояна отвели куда требовалось, стало ясно, что подгонять и угрожать этому парню не стоит, он и так из кожи вон вылезет, лишь бы добиться успеха, так увлеченно и самозабвенно он работал, как, наверное, не работал еще никогда.

Впереди кто-то шел, ясно давая о себе знать, постукивая прутом по стенкам тоннеля.

Эрик и его напарник Слюнявчик вышли из укрытия, дабы встретить гостей как полагается. При этом следовало соблюдать максимальную осторожность, чтобы не попасть в руки «крысоловов», выдававших себя таким стуком за «крыс». Всякое бывало…

— Стой! — выкрикнул Слюнявчик, когда впереди показалась троица. — Кто такие?!

— От Сиволапого! — прозвучал в ответ какой-то знакомый Эрику голос. — У Сиволапого к вашему вожаку есть дело.

— Дело-тело, — приглушенно хмыкнул второй, и двое из трех глухо засмеялись.

Тот, что стоял посередине, никак не отреагировал на рифму. Может, ему странная шутка не показалась смешной, как, впрочем, и дозорным, не уловившим в ней ничего смешного.

Слюнявчик несколько растерянно посмотрел на Махова. Эрик тем временем подумал, что Сиволапый закабанел. Раньше-то он лично приходил делать предложения о слиянии стай в Стаю, а сейчас мосты налаживать шестерок посылает.

— Какое еще дело?! — спросил Слюнявчик.

— Мы уполномочены провести первичные переговоры и еще должны доставить подарок.

— Какой еще подарок?

Троица подошла ближе.

— Вот ее! — хохотнул Григ.

Эрик узнал его и Чесоточника, выступавших в роли послов Сиволапого.

Сам Махов постарался сделать так, чтобы бывшие товарищи по стае Шульца, а ныне смертельные враги, его не узнали.

— Вот это да! — задохнулся от вида женщины, пусть грязной, измученной и какой-то квелой, но все же женщины. — Ты видишь, Молчун! Баба!

Махов кивнул. Он увидел и с каждой секундой чувствовал, как в душе разрастается ненависть. Они похитили женщину и наверняка не одну, насиловали, доведя ее до состояния бездушной куклы, и вот теперь дарят ее, как какую-то вещь, для дальнейшего насилия! И это началось с возвеличивания Сиволапого. А что он устроит дальше?!

— А то! — хмыкнул Григ. — Она останется у вас независимо от результатов переговоров. Знайте щедрость Сиволапого!

Слюнявчик аж затанцевал на месте. Гормоны у парня взыграли не на шутку. Того и гляди бросится на женщину прямо сейчас, на виду у всех. Но он все же сохранил самообладание настолько, чтобы не опозориться. Только под усмешки посланцев побольше накинул спереди одежды.

— Ну так что, ведете, или нам уходить?! — спросил Григ, прекрасно понимая, что их проведут.

— Ведем, конечно!

Махов, изменив голос, произнес:

— Ее что, похитили?

— И да, и нет.

— Что это значит? Ведь такой кипеж поднимется… от «крысоловов» не протолкнуться станет, когда поймут, что ее похитили «крысы».

— Не будет «крысоловов», — засмеялся Григ. — Я же сказал, что и да, и нет. Ее, конечно, умыкнули, но для всех она типа сама сбежала.

— Это как?

— Ну она в «Лотерею» выиграла. Наш босс не дурак обыкновенных под землю волочить. Парень нашелся, он взломал список «счастливчиков», адреса, а остальное, сам понимаешь, дело техники. Ее подловили так, чтобы без свидетелей, и под землю! Так что она вроде как сама беглянка и искать ее, тем более мстить нам «крысоловам» не за что! Наш босс реально голова!

— Ясно… Ладно, Слюнявчик, веди их к Клыку, а я останусь на посту.

— Это дело, пост без присмотра оставлять нельзя, — согласно кивнул напарник и, вновь засуетившись, стал поторапливать парламентеров с подарком. — Идемте! Идемте!

«Крысы» скрылись в темноте тоннеля, а Эрик не находил себе места. Ведь на его глазах творятся такие паскудные вещи, а он даже ничего сделать не может.

Что тут, собственно, можно сделать? Прибить своего напарника, этих двух уродов и вывести жертву похищения наверх? При этом ему придется сдаться, поскольку пути под землю у него больше не будет — свои прибьют рано или поздно. Теоретически он может поступить так: убив троих, воспользоваться эффектом неожиданности и спасти одну. Но сколько таких похищенных всего: пять, десять, двадцать? Кто им поможет? Ведь он точно уже ничего сделать не сможет. Разве что натравить «крысоловов». Но пока они раскачаются, пока будут искать, «крысы» все попрячутся.

— Проклятье…

В душевных метаниях прошло три часа, столько времени потребовалось, чтобы парламентеры смогли дойти до стоянки стаи, провести переговоры и вернуться назад, уже без «подарка».

Григ и Чесоточник скрылись в тоннеле, не обратив на него никакого внимания. А вот Слюнявчик — так просто извелся.

— Поражаюсь тебе, Молчун! Нам бабу привели, у нас там такое началось, а ты прям истукан… Или тебя на баб не тянет? — с похабной улыбочкой поинтересовался напарник.

— Как закончились переговоры? — не обращая внимания на пошлые подначки, спросил Эрик.

— Положительно. Клык решил присоединиться к империи Сиволапого.

— Надо же… к империи, — усмехнулся Махов. — Ни много ни мало… император.

Эрик смотрел на ропщущего на судьбу Слюнявчика, жалеющего, что вынужден находиться на посту, в то время как остальные сейчас кое-чем занимаются, и вдруг ясно осознал, что пройдет совсем немного времени, и он станет точно таким же. Ведь у Слюнявчика, да и у остальных «крыс», вряд ли возникли мысли о моральной составляющей и законной стороне вопроса, а если и возникли, то все наплевали на них и стали ожесточенно спорить за место в очереди к женскому телу.

«Нет… так нельзя, — решил Махов и встал. — Это все должно прекратиться. Сейчас».

— Эй, Молчун, ты чего?

Эрик нанес молниеносный удар ножом по горлу Слюнявчика. Бывший напарник с непонимающим видом стал оседать на пол. Махов не пожалел своего товарища и даже мысленно не стал просить у убиенного прощения. Сейчас он испытывал к нему только отвращение, даже не к нему, а к тому, чем он сам мог стать, проживи под землей еще полгода-год. В каком-то смысле он убил себя — эту версию еще не родившегося себя, трясущуюся от похотливого вожделения.