— Позови нашего цюецзы (хромец) и эту сумасшедшую сестрицу. Сам видишь, дела не терпят отлагательств. Нужно обдумать наш план действий и возможные последствия.

— Может тогда…

— Нет. Расскажу все один раз, — Отрезал Чжэнь.

— Как насчет господина коменданта? — Серьезно спросил его И Шенг. Разве что в глазах остались смешливые искорки.

— Чтоб я еще раз появился на собрании этого лаобусыдэ (старый и никак не сдохнет)! — Прошипел Ксин.

— Там есть порядочные люди.

— Это не важно, пока решения принимает он сам. Даже удивительно, как у такого лаохо (старый хлам) появилась нормальная дочь. Не иначе, как мать нагуляла ее с кем-нибудь покрасивее и поумнее. С голодными духами, восставшим трупом, или, там, сучковатой веткой.

Стас едва мог сохранять нейтральное выражение лица. Он не знал, что сейчас хотел сделать больше: заржать, как сумасшедший, потереть руки от новых сведений или покачать головой от такой беспечности. Ругать коменданта последними словами непонятно перед кем. Разумеется, они оба говорили тихо. Так, что Акургаль наверняка ничего не услышал. Акургаль, да, но не его подопечный.

Впрочем, особо переживать этим аристократам не стоило, даже вопи они о мужеложестве и лояльности к женским изменам почтенного Ба Цзы перед всем лагерем новобранцев. Потому, что слово смерда практически ничего не стоит в этом мире. А уж хула на аристократа, да еще будучи заключенным. Да еще под формальным командованием этого самого аристократа. Такого кретина не будет жалко и самому сердобольному монаху из буддистских храмов. Даже если они метелкой сметают насекомых со своего пути, то наверняка сделают исключение и раздавят настолько праздничному идиоту какую-нибудь скорлупу или ложноножку. Исключительно из-за удивления его никчемностью и тупостью.

В общем, Стас слушал и мотал на ус, одновременно проверяя, насколько хорошо закрепили демона. Может поэтому он и не обратил внимания на небольшую паузу в разговоре. А потом стало уже поздно: кулак гвардейца Императора ударил его чуть ниже загривка. Атака бросила парня на пол и частично парализовала. Попаданец только и мог теперь, что хрипеть и сучить конечностями, как перевернутый на спину жук.

— Сначала, я должен задать несколько вопросов нашему не по возрасту прыткому сорняку, — Спокойно сказал Ксин над распростертым телом своего подчиненного. Акургаль рядом замер на месте, не зная, что именно ему предпринять. Впрочем, он почти сразу победил замешательство, глубоко поклонился Чжэнь лао сянь-шену, чуть менее — И Шенгу, после чего встал перед дверью, чтобы никто другой не потревожил двух родственников.

— Что…я вам…сделал? — Кое-как сумел прохрипеть Стас, чем слегка удивил врача. Его племянник же отнесся к словам абсолютно равнодушно. То есть попросту их проигнорировал.

— Он ведь не практик, верно? — С любопытством спросил Шенг.

— Верно.

— Тогда почему он еще в сознании? Мало того, способен к связной речи. Ты же использовал: "Прорывающее плотину течение Вэй"?.

— Да. Он на грани прорыва, но искусственно сдерживает его, — Все также лаконично ответил куратор, — Поэтому бить нужно точно и осторожно. Или недобьешь или пришибешь.

— Что?! Но зачем ему задержка? Точнее… Откуда он знает?

— А вот это, как и многие другие странности, нам только предстоит выяснить.

— Для начала, покажи мне, что произошло с тобой на невольничьем рынке.

— Дядя, это место теперь называют Насыпью, — Закатил глаза Ксин, но все же принял из рук И Шенга небольшую малахитовую шкатулку. Внутри лежал кусочек хрусталя, в который гвардеец, полуприкрыв глаза, начал осторожно вливать Ци. Не внутреннюю и не одну из природных. Нет, особую Ци, исходящую из глаз. С ее помощью можно было запечатлеть, словно кинопленку, последние воспоминания пользователя.

Разумеется, техника "Отражения солнечных бликов через горный хрусталь" имела свои недостатки. Например, не могла передавать звук. Что, впрочем, частично решалось чтением по губам и перестройкой восприятия, чтобы улавливать малейшие колебания воздуха, видимые с помощью такого вот улучшенного зрения.

Ксин заполнил хрусталь меньше, чем за минуту. Довольно высокий результат даже для практика его уровня. Пока он старался, И Шенг уже заварил чай в гайвани и разлил его по пиалам. Он как раз допил свою небольшую чашечку, чтобы придвинуть племяннику его порцию, а самому размолоть осколок хрусталя в руке и хлопнуть полученной пылью по глазам в жесте умывания.

— Какое необычное приключение. Я даже немного завидую тебе, сяо Чжэнь. Выйти живым из схватки с Придворным. К тому же, с Придворным, который получил должность во внешнем мире! Ох, чудны дела наших Богов и путь который они торят смертным. Насчет же нашего, вернее, твоего подопечного… Я не считаю его предателем, — Улыбнулся И Шенг, снова налил себе в пиалу чай и с наслаждением выпил, смакуя каждый глоток.

— Нужно проверить. Он может быть одержим, может быть эмиссаром демонов, может быть рожден под Безумной звездой, или…

— Да понял я, понял, — Врач с сожалением отставил свой чай, закряхтел, а потом поднялся на ноги, — Проверим, конечно, раз ты так настаиваешь. Тем более, одно дело простой новобранец, а совсем другое — почти практик. К тому же — твой подчиненный. И кандидат в помощники, как будто и так мало мотивов, — Последнюю фразу он не просто пробурчал, а еще и закрыл небольшим выбросом Ци, так что Стас ее не услышал.

— Предлагаю ограничиться первым кругом Гуаньинь Фамэнь (Врата Гуань Инь). Другие практики этого ордена он на своем ранге все равно не выдержит, хоть человек, хоть демон, хоть плывущее по небу облако.

— А я больше первого круга и не знаю, — Пожал плечами бедовый племянник. И Шенг только руками развел на такую откровенность. Ведь прямым текстом дал возможность сохранить лицо, нет, этот правдоруб все равно упрямо ввернет что-то смущающее или неприличное. Наверняка поэтому и оказался в итоге в подобной глуши, несмотря на все связи И Шенга и его же плохой пример.

— Тогда решено, — Врач взялся за шкирку все еще слегка подрагивающего попаданца, после чего безо всяких признаков тяжести поднял его одной рукой, затем попытался поставить на ноги, но те разъезжались в стороны, словно у соломенной куклы.

— Поправлю его, пожалуй. Если держать в руках, то результат испытаний может быть подвергнут сомнению. Да и несет от этого отрока совсем не благоуханием сливы или жасмина.

Небольшой тычок, теперь уже пальцем в печень, после которого Стас вновь стал чувствовать свои конечности. Разумеется, первой его мыслью было удрать подальше, однако что это даст? Объявление его в розыск и гарантированную смерть. При том невероятном сценарии, в котором он сбегает сразу от двух сильных культиваторов и